Хизер Грэм - Сладкий дикий рай
Хинин.
Линнет нужен хинин, чтобы справиться с лихорадкой.
На другой стороне площади есть аптека, и там можно купить хинин, были бы деньги.
Повариха, уставляя тарелками ее поднос, непрерывно судачила с появившимся недавно возчиком. Этот малый по-хозяйски устроился возле стола и при виде Джесси приветливо поднял шляпу и улыбнулся. Девушка, с трудом балансируя огромным подносом, едва улыбнулась в ответ. Повариха тоже ласково взглянула на нее, однако она внимательно слушала то, что рассказывал возчик.
— Господь свидетель, не верю я ни единому твоему слову, Мэтью! — восклицала она, возбужденно хихикая.
— Все, все как есть правда! Джесси, хоть ты послушай да скажи!
— Она совсем еще девочка! — твердо возразила повариха.
— Да уж история-то больно хороша! Про Джоэла Хиггинса, что служит в лакеях в Лондоне. Уж и красив собой — хоть куда! Словом, видный парень! Он рассказал про одну хоть куда! Словом, видный парень! Он рассказал про одну старуху, которая положила на него глаз и пообещала заплатить, коли Джоэл ее обслужит. Ну а ему такая старая кляча и в жисть не нужна! Пустил он ей пыль в глаза — дескать, я согласен, — и как только старая вешалка разделась догола, стянул ее кошелек да и был таков, мол, хочу прежде помыться и прочее. Вот вы только представьте себе: валяется она в кровати да ждет неизвестно чего, пока ее кошелек унесли! — Возница зашелся от смеха, явно наслаждаясь своей историей. — Неплохая вышла для старушенции вздрючка, верно?
— Ох, не миновать твоему Джоэлу виселицы как пить дать! — не желала уступать повариха. — И впредь, Мэтью, не смей распускать язык при моей помощнице! Уф-ф-ф! Джесси, я здесь совсем с ног сбилась одна, а хозяин выгнал тебя в общий зал! Будь проклят этот ирод, и чтобы его когда-нибудь поджарили в аду так, как он того заслуживает! Уж очень мне жаль твою маму, детка.
— Спасибо, пропыхтела Джесси, чуть не падая под тяжестью подноса. Тем не менее она задержалась на секунду и торопливо спросила; — Может, у вас случайно…
— Боже упаси, детка! Я бы и рада ссудить тебя парой монет, да нет у меня денег! А последнюю получку я всю, как есть, отправила своей старухе матери! Но я буду молиться за тебя, детка. — Господь не оставит тебя, ты только попроси его хорошенько!
— Вот-вот! — подхватил возчик. — Господь — он, известное дело, никого не оставит, да только почему-то больше любит помогать тем, кто сам о себе позаботится!
Надеяться на помощь свыше Джесси уже перестала, а поднос грозил вывалиться из ослабевших рук. Она как можно приветливее улыбнулась поварихе и поспешила в зал.
Вечер шел своим чередом, часы изнурительного труда тянулись один за другим, но вот наконец появилась возможность вернуться в свою каморку на чердаке.
Первым делом Джесси кинулась к Линнет и расплакалась, прижавшись лбом к изголовью кровати: так тяжело, с натужным хрипом давался больной каждый вздох. Хинин. Тамсин сказал, что хинин поможет. Кто-то несмело поскребся в дверь.
— Джесси, это я, Молли!
Джесси торопливо поднялась и открыла. Молли внимательно взглянула в мокрое от слез лицо.
— Значит, ей не полегчало?
— Совсем не полегчало.
— Ах, малышка! — Молли замолкла в нерешительности, не спуская с подруги глаз.
Она всегда думала, что эта девушка заслуживает большего. Все они так думали. Повариха, сама Молли, горничные, что убирают в комнатах наверху. Джесси достойна лучшей участи. Несправедливо, что ей приходится мыть каменные полы, что ее руки в мозолях, а платьем служат ветхие лохмотья.
Вся прислуга в таверне желала Джесси иной доли. Они втайне гордились ею — ее невероятной, неземной красотой. И тем больнее было видеть эту красоту, прозябавшую в грязи и убожестве, эти ангельские золотистые локоны, засаленные и спутанные в уродливый колтун. И все же она оставалась красавицей. Роза, распустившаяся среди чертополоха, весенний бутон среди омертвелого запустения зимы.
Но Джесси была обречена с самого начала. Обречена на жизнь, которую можно по праву назвать адом на земле.
— Джесси, — со вздохом начала Молли, — я знаю, что твоя мама никогда не хотела, чтобы ты опускалась до наших обычаев, да только тот высокий джентльмен про тебя расспрашивал. Дескать, он остановился в «Старой башне», что через дорогу, и не ляжет спать допоздна.
У Джесси перехватило дыхание, все внутри скрутило в тугой узел.
Светлокудрый джентльмен. Добрый, прекрасный светлокудрый джентльмен вспомнил про нее
Девушка испуганно застыла. Ведь такому, как он, нужна лишь шлюха на одну ночь. Мало ли что она напридумывала в своих мечтах — в реальной жизни все иначе.
Бедняжка моментально поникла. За спиной заворочалась в постели Линнет, и Джесси упрямо сжала кулаки.
— Джесси! — окликнула ее мать.
— Мама! — В тот же миг девушка была возле больной. — Я здесь!
Голова Линнет бессильно откинулась. Джесси пощупала лоб — он буквально пылал от жара. Глаза больной на миг приоткрылись, по взгляд оставался рассеянным, она не узнавала дочь.
— Помогите… — лихорадочно прошептала несчастная. — О, пожалуйста, помогите мне…
Ее голос затих, а глаза закрылись.
— Боже милостивый! — вырвалось у Джесси. Она торопливо пожала руки Линнет, вскочила и отвернулась, ничего не видя из-за горючих слез.
«Нет! Я не позволю ей умереть на этом чердаке! Я буду попрошайничать и воровать, но не дам ей умереть в таком убожестве!»
И тут Джесси осенило.
Воровать… ну конечно!
Господь наверняка поймет ее, Он один ей судья. Да, Джесси отвернулась от него, но может быть, именно сейчас он дает ей последний шанс.
Ибо у нее появилась возможность украсть необходимые для матери деньги. Если светлокудрый джентльмен не заподозрит ее в коварстве, можно разрыдаться, прикинуться дурочкой и удрать. А он все поймет и простит. Ведь он такой добрый…
Ну а если ее все же уличат во лжи… что ж, остается опять-таки полагаться на его доброту.
— Ну а если не поможет и это…
Девушка с трудом сглотнула тугой комок. Она готова пойти до конца. Она не может позволить Линнет умереть.
— Ах, Молли, спасибо тебе. Спасибо огромное! Молли смущенно прокашлялась.
А уж он-то просто загляденье! — как можно небрежнее заметила она. И тут же слегка покраснела. — Я… я хотела пойти вместо тебя — ты не думай, я бы отдала тебе все деньги! Да только ему нужна одна ты: или ты, или никто — вот и весь сказ!
— Спасибо.
— Хочешь, я побуду с ней?
— Ох, Молли, благослови тебя Господь. Ты правда с ней посидишь?
Молли утвердительно кивнула. Джесси метнулась к тазику для умывания и попыталась хоть немного отмыть лицо. Молли прошла к кровати и уселась, еле слышно прошептав:
