Юна-Мари Паркер - Дворцовые тайны
У Селвина голова уже шла кругом. Утром Элфрида была настолько не в себе от волнения, что он решил остаться дома и лично проследить за тем, чтобы она не наломала дров. Но теперь он уже жалел о том, что не уехал в офис, где было относительно тихо и спокойно. Стоило только появиться сотрудникам фирмы, взявшейся поставить угощение для вечера, — молодые люди принялись энергично расставлять в шатре, воздвигнутом специально для бала два дня назад, столы и стулья, — как Элфрида совсем обезумела. Хватит ли мест? Куда запропастились скатерти? Где подсвечники и цветы? Что стряслось с бокалами для шампанского, которые она тоже заказывала? Где серебряные блюда для семги? Где ведерки со льдом?
— Где ведерки?! Где лед?! — орала Элфрида, бегая по кухне. — Вы что, хотите, чтобы мы подавали гостям теплое шампанское?!
Но оказалось, что все это были еще цветочки. Ягодки посыпались после полудня. Элфрида забыла, куда она положила «посадочные» карточки. Накануне к ним домой приходил секретарь и своей рукой вписал на всех карточках фамилии и титулы гостей красивым наклонным почерком.
— Напиши другие, — проворчал Селвин, осушивший уже третий стакан виски.
— У меня больше нет! — истерично крикнула Элфрида.
— Что значит «нет»?
— Больше нет пустых карточек!
— Боже мой, какое несчастье! Ну так сходи в лавку канцелярских принадлежностей и купи! Или пошли нашего шофера в «Харродз», пусть он купит!
— Я не могу…
Казалось, Элфрида вот-вот расплачется. Она лихорадочно шарила во всех ящиках в гостиной, будучи уверенной, что карточки там.
Глаза Селвина сверкнули недобрым подозрением.
— То есть как это «не могу»? Почему, интересно узнать?
— Это были особенные карточки. Я как чувствовала, что надо было заказать запасные, но…
— И что же в них было такого особенного? — рявкнул Селвин.
Элфрида стала всхлипывать, на пухлую грудь упала слезинка.
— Там была такая маленькая корона… — Лицо Селвина стало наливаться кровью. — О, Селвин, совсем маленькая. Золотистая. Наверху, в центре… Карточки были такие милые, такие красивые. Где же они теперь?! Я должна их найти!
Тронутый ее скорбным видом, Селвин обнял Элфриду за плечи. «Господи, ну как можно сердиться на этого толстого ребенка, вся вина которого в его невежестве и простоте?»
— Я помогу тебе.
— О, прошу тебя, Селвин, помоги!
Наконец карточки отыскались на кухне, где их и оставил вчера секретарь после заполнения. Он же не мог знать, что Элфрида закатит из-за них истерику и решил, что карточки расставят по столам нанятые слуги.
Элфрида успокоилась, но ненадолго. Что случилось с красной ковровой дорожкой, которую они должны были постелить на асфальтовую аллею от ворот до крыльца? Почему Селвин не договорился с полицией о том, чтобы та регулировала автомобильный поток, который хлынет в Болтоне к восьми часам? Элфрида все никак не могла угомониться, и чем меньше оставалось времени до прихода гостей, тем меньше у нее оставалось спокойствия и сил. Совсем скоро уже три сотни приглашенных должны были устремиться в гостиную, столовую, библиотеку, кабинет, солярий, шатер, и тогда.
— Селвин! А почему в мужской уборной до сих пор не повесили полотенец? — крикнула Элфрида, бегом пересекая танцплощадку, устроенную прямо на лужайке. — Там должно быть их много!
— Боже мой, да угомонись ты наконец! Все будет как надо!
Сам Селвин был невозмутим. Начиная с одиннадцати утра он регулярно прикладывался к виски, и это успокоило его расшатанные нервы. Теперь он смотрел вперед взором фаталиста. Они наняли лучших людей для организации и проведения вечера, то есть сделали все от них зависящее. Если все пройдет хорошо — прекрасно, а если нет, ну и ладно. Предстоящий бал обошелся ему в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.
Он вновь наполнил себе стакан из граненого графина, стоявшего на буфете, и обратил на жену полупьяный взгляд.
— Ты очень хорошо выглядишь, дорогая.
— Правда? Ты думаешь, мне идет это платье? Селвин великодушно не справился о том, во сколько оно ему обошлось.
— Оно прекрасно, Элфи.
Она хлопнула в ладоши (на руках у нее были длинные белые лайковые перчатки) и моляще взглянула на Селвина.
— Как ты думаешь, они все придут? Мы так и не дождались ответа от принца и принцессы Майкл-Кентских и от принцессы Анны. Может быть, они все-таки согласятся? Ох, только бы согласились! Я так боюсь, Сел-вин. Слушай, а вдруг вообще никто не придет?
— В таком случае мы еще долго сможем прожить на перепелиных яйцах и семге.
— Как ты можешь еще острить в такой момент?! — Элфрида огляделась вокруг, словно надеясь, что официанты вдруг вытащат гостей из рукава. — Пойдем в гостиную. Там будем встречать людей. Ведущий вечера тот, который в красном пиджаке. Он будет объявлять фамилии гостей.
Селвин сверился со своими часами.
— Надеюсь, ты наняла Брина Уильямса? Это лучший ведущий. У него все вечера проходят как надо.
— Да, его. И я уже переговорила с ним насчет знаменитостей, которых мы ждем.
Элфрида и Селвин под руку покинули шатер и вошли в дом со стороны сада.
— Прекрасно, в таком случае можно не волноваться. Элфрида шумно вздохнула.
— Если вообще кто-нибудь придет.
Навстречу им откуда ни возьмись появился официант, несший поднос с десятком хрустальных бокалов, уже наполненных шампанским.
— Прошу вас, миледи, — вежливо предложил он.
И хотя Элфрида не употребляла спиртного, сейчас это было как нельзя кстати. Ощущение уверенности в себе вернулось к ней с удвоенной силой. Поправив в последний раз свои волосы и втянув живот, она взяла с подноса один из бокалов.
— Большое спасибо, — сказала она и улыбнулась. До начала ее Большого вечера оставались считанные минуты. И Селвин прав: они наняли лучших людей, которые за всем проследят и ничего не упустят. Ей не остается ничего, кроме как попытаться расслабиться и получить максимум удовольствия.
Джеки появилась в доме Уитли ровно в половине десятого, настроенная весьма решительно. Весь день прошел в консультациях с адвокатом, Бертрамом Мариотом, Кипом, а также заведующим отделом ритуальных услуг «Роддикса».
— Ты уверена, что это именно Роланд Шоу заказал тебе похороны? — спросил Бертрам, когда она появилась утром у него в кабинете и рассказала обо всем. — Подобные шутки — это уж слишком! А что, собственно, ты ему такого сделала? Всего лишь сказала, чтобы он прекратил прикрываться именем «Сэсайети». Подумаешь!..
— Ни на кого другого я не могу бросить тень подозрений. Насколько мне известно, у меня нет врагов. И потом, это такая изощренная пакость… Я убеждена в том, что это был он.
