Никола Корник - Своенравная вдова
— Ты имеешь в виду, что востребуешь мои деньги, — сказала Джулиана, у нее задрожал голос. — Кроме денег, тебя больше ничего не заботит.
— Не совсем так. Меня еще заботит месть. — Мэссингем улыбнулся. — Вот почему, моя милая Джулиана, я не уеду даже в том маловероятном случае, если твой отец выделит деньги, чтобы от меня откупиться. Я хочу, чтобы вы все страдали. Ты, твой отец, Давенкорт… Это дает мне огромное удовлетворение.
— По-моему, ты просто болен, Клайв, — с дрожью произнесла Джулиана. — Твой разум помутился от зависти и желчи…
— Я сыт по горло бедностью и неприкаянностью, — сказал Мэссингем. — Вот и все. А сейчас я хочу, чтобы ты пошла к Давенкорту и сообщила, что я вернулся, а он может убираться. И безо всяких споров, слез и обещаний. По закону ты моя жена, и больше говорить не о чем.
— Он ни за что это не примет, — откликнулась Джулиана. — Он вот так просто меня не оставит.
— Оставит, если ты скажешь, что всегда любила меня и хочешь, чтобы я, твой законный муж, вернулся к тебе.
— Я не могу этого сказать!
— Можешь! — Мэссингем вплотную приблизил лицо к лицу Джулианы. — Ты сделаешь это, если не хочешь разрушить карьеру Давенкорта. Подумай, каково ему придется, если я устрою скандал.
У Джулианы перехватило дыхание. Эта ситуация затрагивала всю семью Давенкорт.
— Я скажу ему, как только его увижу, — произнесла она пересохшими губами. — Но мне нужно немного времени все уладить. Один день, хорошо?
Встретимся завтра вечером.
— И поговорим. — В голосе Мэссингема звучало удовлетворение. Он явно считал, что она сдается. — Бедняжка Давенкорт. Потерять любимую жену… — Его тон был полон сарказма. — Я ему почти сочувствую.
Джулиана вошла в дом и, не обращая внимания на свет, что лился из полуоткрытой двери гостиной, стала вслепую подниматься по лестнице. Оказавшись в своей спальне, она заперла дверь и легла на постель, невидящими глазами уставившись в потолок.
Мэссингем — ее муж, и ничто этого не изменит. Она связана с ним законным браком. Ее брак с Мартином недействителен. Благодарение Богу, свадьба была очень тихой, в присутствии только родственников. Остальной мир будет считать, что это было просто семейное сборище. Можно все сгладить и взять с присутствовавших слово, что они сохранят все в секрете. Мартин вернется в Лондон и займется своей карьерой в парламенте, скандал не затронет его родных, а через несколько недель Джулиана шокирует общество заявлением, что муж, которого она считала погибшим, вернулся к ней живым и здоровым…
Джулиана соскользнула с кровати.
В доме было тихо, но дверь в гостиную по-прежнему была открыта: оттуда доносились голоса и веселый смех. Она вспомнила, что только вчера сказала Мартину, когда они вдвоем гуляли по саду. «Я никогда еще не была так счастлива, как сейчас…».
Она остановилась у двери, все с улыбками повернулись к ней — и Джулиана подумала, что навсегда запомнит это мгновение. Момент совершенного счастья. Но он прошел, и она заметила, что родные меняются в лице, перестают улыбаться. Кто-то — кажется, Эми — спросил:
— Джулиана? Что случилось?
Но Джулиана смотрела на Мартина, который сразу поднялся и пошел к ней. Взгляд его синих глаз был мрачен, он понял, что ее что-то очень расстроило.
— Прошу меня извинить, — ровно произнесла Джулиана. Она ни на секунду не отрывала взгляда от Мартина. — Мне необходимо поговорить с Мартином. Я прошу прощения, но это важно. А потом мне будет нужно поговорить с вами со всеми.
Мартин обнимал ее с такой силой, что Джулиана боялась за свои ребра, но не выражала протеста. Он прижимался лицом к ее волосам и повторял:
— Я тебя не отпущу. Не отпущу ни за что. Никогда…
Джулиана высвободилась из его объятий. Они стояли в пустой гостиной, час был уже поздний. Она рассказала Мартину все. Они начали спорить и, в конце концов, зашли в тупик. Джулиана пыталась внушить ему, как важно все держать в тайне, а Мартин настаивал, что они должны быть вместе. Что это единственное, что имеет значение, и черт с ними, с последствиями.
Она откинула с лица волосы и села на диван, облокотившись на спинку.
— Мартин, дорогой, мы уже много раз это обсуждали. У нас нет альтернативы. Я жена Мэссингема, и нам от этого не уйти.
Она видела, как Мартин на нее смотрит, на его лице отражалось неприятие и упрямый отказ признать правду.
— А ты уверена? — внезапно спросил он. — Ты уверена, что твой брак был законным?
Джулиана уставилась на него, а потом засмеялась.
— О, Мартин, ты действительно бы предпочел, чтобы я с ним тогда жила во грехе вместо законного брака?
— Безусловно. — Мартин подошел и опустился рядом с ней на колени. — Это не было бы твоей виной. А если бы было, для меня бы это не имело никакого значения.
Она отвела взгляд. Она не могла видеть, как загорается надежда в его глазах, как она звучит в его голосе. Не могла, потому что ей предстояло уничтожить эту надежду.
— Мой брак с Мэссингемом был законным, — сказала она тоном, не допускающим возражений. — Церемонию в Венеции проводил английский пастор. У меня есть брачное свидетельство. Прости, Мартин.
Взгляд Мартина погас. Он провел рукой по волосам.
— Значит, вместо аннулирования брака ты должна оформить развод.
Джулиана в отчаянии взмахнула рукой:
— Мартин, мы ведь уже говорили об этом. Ты не знаешь этого человека! Он станет распространять обо мне мерзкие, скандальные сплетни, и это уничтожит твою жизнь.
— Не важно. У меня останется Давенкорт — и ты.
— А девочки? — заспорила Джулиана. — Они будут навсегда запятнаны, как родственницы самой известной двоемужницы в Лондоне!
Ответом ей было молчание.
— Им придется с этим смириться, — сказал, наконец, Мартин.
— О, Мартин, ты не можешь так с ними поступить! Ты же сам понимаешь, что не можешь.
— Или я так поступлю, или я всажу в него пулю. Выбирай.
Джулиана замотала головой:
— Это не решение! Эмоции застилают нам разум.
— Я не оставлю тебя, — снова повторил Мартин. Он так упрямо выпятил челюсть, что Джулиана чуть не улыбнулась. — Что, если у тебя будет ребенок, Джулиана? Я не могу допустить, чтобы Мэссингем заявил на него свои права. И чтобы ты растила его одна — тоже.
Джулиана раньше об этом не думала, и одна мысль о подобном чуть не разорвала ей сердце.
— Наш ребенок? О, Мартин, даже не думай об этом…
— Я должен. Ты отрицаешь такую вероятность?
Джулиана закрыла глаза.
— Нет, конечно, не отрицаю. Пока еще нет. Но это мы скоро узнаем.
— Слабое утешение. Просто еще одна причина, почему я не могу оставить тебя разбираться с этим в одиночестве.
