Уинстон Грэхем - Корделия
Корделия давно не видела Стивена. Она не покидала Гроув-Холла, даже написала матери, что помогает мистеру Фергюсону и поэтому не сможет какое-то время бывать у них – примерно с месяц. Потом она нажала на Брука, и он в конце концов согласился уехать, так что оставшуюся часть июля они провели в Саутпорте. Корделия прилагала бешеные усилия, чтобы воскресить в своем сердце любовь к мужу, но эти попытки были обречены на неудачу, потому что нельзя воскресить то, чего никогда не существовало в природе. Даже если она вдруг разлюбит Стивена, это ничего не изменит.
Брук совсем потерялся в догадках, пытаясь объяснить кое-какие признаки, которые ей не удалось скрыть. Его собственная страсть к Корделии, разбуженная этой неожиданной переменой, обрела второе дыхание. В результате они стали добрее и терпимее друг к другу.
Она не знала, что предпринимает Стивен для того, чтобы увидеться с ней, знала лишь, что он потерпел поражение.
На самом деле таких попыток было одна или две, да и те предприняты без особого рвения. Почти все то время, что супруги отдыхали в Саутпорте, Стивен провел в Лондоне.
Однажды в конце июля, вечерней порой, он шел по фешенебельной улице в районе Мейда-Вейл. Дойдя до небольшого коттеджа, он остановился и постучал. Дверь открыла горничная. Он осведомился, дома ли миссис Кроссли. Девушка получила это место совсем недавно, и ему пришлось назвать свое имя. После продолжительного ожидания она провела его в белую гостиную. Там никого не оказалось, однако на столе лежало явно только что оставленное рукоделие.
Стивен огляделся, выглянул в окно и понаблюдал за наемным экипажем, в который как раз садился пассажир. Потом взял книгу и прочел название.
Вошла молодая женщина.
– Как ты, дорогая? – спросил он. – Не знала, что я в Лондоне? Вот, решил устроить тебе сюрприз. Ты прекрасно выглядишь.
Это была женщина лет двадцати пяти, со стройной, соблазнительной фигурой. При виде Стивена в ее красивых черных глазах вспыхнули огоньки, но что-то в интонации его голоса заставило их погаснуть.
– Вот уж точно сюрприз, – произнесла она. – Хочешь чаю?
– Я уже пил, но – спасибо, не откажусь.
Они немного поболтали о том, о сем, пока горничная накрывала на стол. Стивен был разговорчивее, нежели обычно, а она, напротив, больше слушала. Понемногу его непринужденное оживление помогло ей оттаять.
– Как тебе нравится в Манчестере?
– Превосходно. Я уже освоился.
– Охотно верю. Иногда я представляю себе этот город – унылые, грязные улицы, дым из фабричных труб, булыжные мостовые… Похоже?
– Нет. Впрочем, да. Все дело в обществе. Там довольно интересный народ. Ко мне хорошо относятся. "Варьете" процветает.
– Когда ты возвращаешься?
– Завтра или в среду.
– Это что, дружеский визит?
Стивен смутился.
– Что же еще?
– Разве я не имею права знать?
Он встал с чашкой в руке и, помешивая чай, отошел к окну.
– Я был уверен, что тебе все равно.
Она передернула плечами.
– Сама не знаю, – но он почуял фальшь, и от этого его миссия показалась еще труднее.
– Просто ты ко мне привыкла. Вот и все.
– Больше тебе ничего не приходит в голову?
– Нет. Послушай… нам было хорошо вместе – пару лет. Очень хорошо. А потом… что-то случилось. Поэтому мы поступили так, как представлялось единственно правильным.
Взгляд молодой женщины жег ему спину.
– Конечно. Единственно правильным. Ты хотел мне что-то сказать?
– Мы разошлись. Наш брак провалился. Но, слава Богу, мы не питаем горьких чувств друг к другу. Все к лучшему.
К лучшему!… Женщина продолжала хранить молчание. В окно, противно жужжа, билась муха.
– Но так не может длиться вечно, – гнул свою линию Стивен. – Быть одновременно свободным и связанным по рукам и по ногам, точно стреноженная лошадь… Неужели тебе никогда не хотелось стать по-настоящему свободной? Закрыть эту главу? Мы могли бы по-прежнему оставаться друзьями, даже большими, чем сейчас. Должно быть, тебе самой надоело…
– Должна ли я понимать это так, что тебе надоело? – осведомилась она.
– В последнее время я много думал…
Женщина добавила в свою чашку молока, но не стала пить.
– Стивен, кто она?
Он обернулся. Их взгляды встретились. В его глазах отразилось крайнее замешательство.
– Ты ее не знаешь.
– Кто-то, с кем ты познакомился в Манчестере?
– Да.
– Почему ты считаешь, что это надолго?
– Я чувствую.
– Разве ты не чувствовал то же самое, когда женился на мне?
– Я был слишком молод. Мне очень жаль, Вирджиния.
– Мне тоже очень жаль.
– В любом случае, лучше довести дело до конца. Покончить с тем двусмысленным положением, в котором мы оказались.
– Она обо мне знает?
– Нет еще.
– Думаешь, она решится выйти замуж за разведенного?
– Да.
– Это несмываемое пятно – и на твоей репутации, и на моей. "Ах, она разведена!" – и все отворачиваются. Никому нет дела до того, кто прав, а кто виноват.
Он начал мерить шагами комнату.
– Нет смысла притворяться перед тобой. Ты знаешь, я не ангел. Но со мной никогда не было ничего подобного. Я знал только два серьезных увлечения – тобой и вот сейчас.
– Благодарю, – сухо произнесла она. - Я счастлива, что ты включил меня в почетный список.
Он закусил губу.
– Надеюсь, ты поможешь мне. От этого слишком многое зависит. В сущности, все на свете.
– Я не уверена. Мне нужно хорошенько подумать.
Он начал с жаром объяснять ей ситуацию, но она вскоре перебила его.
– Я должна с ней познакомиться. Как ее зовут?
– Это невозможно.
– Почему? Ты что, меня стыдишься?
– Нет. Неужели ты не понимаешь – для нее это не имеет значения!
– Имеет, и очень большое!
Стивен встревожился.
– Разве я не имею права начать…
– Пожалуй, мне понадобится несколько месяцев, чтобы принять решение. Ничего ей не сделается, если придется повременить.
– Мне очень не хочется этого говорить, – произнес Стивен, – но я все-таки скажу: наши отношения не зависят от каких бы то ни было юридических закавык.
В ее глазах мелькнуло любопытство.
– Ты всегда был уверен в своих женщинах, не так ли?
– Особенно в тех, которые для меня ничего не значили.
Она состроила гримасу.
– Спасибо.
– Я не имел в виду тебя, Вирджиния. Только всех прочих.
– Вот не думала, что вхожу в их число.
– Ты и не входишь. Я сто раз говорил…
– А эта? Она тоже не такая, как все? Ты уверен, что сможешь удовлетвориться ею одной?
– Я это знаю.
– Она сильно влюблена в тебя?
Он усмехнулся.
– Как прикажешь отвечать на такой вопрос?
– Если да, то мне ее жаль. Бедняжка, ее ждет тяжкое разочарование.
