Джулия Куин - Великолепно!
На лице Вудсайда появилось некое подобие улыбки. Он никогда не верил, что могущественный герцог Эшборн собирается жениться на какой-то шлюшке из колоний, не имеющей титула, и поэтому не считал нужным говорить об Эмме почтительно.
– За этой американской девчонкой? По виду она лакомый кусочек, но я бы не подумал, что такой человек, как вы, мог ею заинтересоваться.
Алекс с трудом подавил желание вырвать у негодяя язык.
– Видите ли, мы немного повздорили, и она не желает со мной разговаривать.
– Пошлите ей цветы, – снизошел до совета Вудсайд. – Или отправьте какую-нибудь драгоценность, если вы полагаете, что ее семья не сочтет это дерзостью, – подобный прием всегда срабатывает.
Алекс кивнул, словно соглашаясь.
– Я попросил Данфорда, чтобы он уговорил Белл походатайствовать о моем деле. Она должна убедить мисс Данстер переговорить со мной, чтобы мы могли устранить недоразумение.
Вудсайд откашлялся.
– Очень разумно. А если это не сработает, тогда я бы, пожалуй, разорился на браслет.
Алекс недобро улыбнулся:
– Нам обоим стоит молить Бога, чтобы эта беседа увенчалась успехом.
Однако его надежды и на этот раз не сбылись. Данфорд всеми силами пытался заставить Белл сообщить местонахождение Эммы, но та оставалась неумолимой.
Наконец, решив, что единственное средство, которое у него осталось, – это шантаж, Уильям язвительно ухмыльнулся:
– Дорогая мисс Блайдон, если вы не скажете сию же минуту, где ваша кузина, клянусь, я устрою такую сцену, что вам и жизни не хватит, чтобы расхлебать ее последствия.
Белл бросила на него взгляд, полный презрения:
– Не забудьте, мы находимся не в джунглях, дорогой мистер Данфорд. И что, собственно, вы собираетесь сделать, ради всего святого?
– Я вас поцелую.
– Извольте. – Белл равнодушно пожала плечами.
– Я использую для этой цели язык. – Данфорд многозначительно прищурился.
На этот раз Белл, казалось, была потрясена такой дерзостью.
– Вы не посмеете. Я вам не нравлюсь, и вы не раз мне это говорили.
– Это не имеет значения.
– Неужели вы хотите погубить мою репутацию?
– В настоящий момент она мне безразлична.
Заметив, сколь серьезен взгляд Данфорда, Белл поняла, что недооценила его. Под легкомысленными манерами таилась железная воля, и сейчас он ее переиграл.
– У меня нет выбора, верно?
– Никакого.
Белл вздохнула. Она была в отчаянии, но все же втайне надеялась, что столь могущественные члены общества, как Данфорд и Эшборн, возможно, смогут помочь Эмме и Неду осуществить их план.
– Ладно, – сдалась она. – Эмма и мой брат сговорились тайком проникнуть в дом Вудсайда. Нед проиграл Вудсайду большую сумму в карты, и они хотят выкрасть долговую расписку.
– Что? Неужели они решились на самую большую глупость, какую только можно вообразить?!
– Сумма слишком велика, – печально сообщила Белл.
– Вашему брату пора научиться самому выплачивать свои долги, как и подобает джентльмену, и, уж конечно, не проигрывать больше, чем он в состоянии заплатить.
– Вудсайд жульничал – разве это справедливо?
Уильям покачал головой.
– Полагаю, ваша роль в этой авантюре – удерживать Вудсайда, пока заговорщики перетряхивают его вещи?
Белл кивнула и остановилась. Вальс закончился, и Уильям, взяв за руку, не спеша отвел ее к Алексу и Вудсайду.
– Смотрите в оба, дорогая, – прошептал он ей на ухо. – У меня такое чувство, что у вас и у виконта совершенно разные представления о развлечениях. – Затем он поднял голову и весело произнес: – Возвращаю вам юную леди. Кстати, она все время говорила о вас.
Вудсайд медленно кивнул, и на губах его появилась довольная улыбка.
– А теперь нам с Эшборном пора откланяться, – продолжил Данфорд. – Желаю всем приятного вечера.
– Уверен, что так и будет. – Вудсайд понизил голос. – Я надеюсь показать леди Арабелле кое-что любопытное, поскольку у леди Моттрам лучший сад в Лондоне.
Белл скорчила гримаску, но тотчас же постаралась замаскировать свое недовольство приступом кашля.
– По правде говоря, я вряд ли решусь выходить в такую сырую ночь на воздух, поскольку боюсь простудиться.
Однако Данфорд уже не слушал, поскольку быстро шел за Алексом к двери.
– Она мне все рассказала, – негромко говорил он на ходу. – Я посвящу тебя во все подробности в карете.
– Это здесь.
Кеб, нанятый Недом и Эммой для поездки в городской дом Вудсайда, остановился в квартале от места назначения, поскольку Нед опасался, что стук копыт разбудит слуг.
Заплатив кебмену, Нед покинул экипаж и помог выйти Эмме, после чего, дождавшись, когда стук колес экипажа стихнет вдали, они крадучись двинулись по улице и вскоре оказались у довольно скромного дома, который снимал Вудсайд.
Эмму размер дома очень порадовал, поскольку большой городской особняк наверняка содержал бы огромный штат слуг, что непременно затруднило бы всю операцию.
– Думаю, нам следует обойти дом сбоку, – прошептал Нед. – Возможно, где-нибудь оставлено открытое окно – ведь ночь довольно теплая.
Эмма ответила кивком, и они быстро проследовали в узкую аллею, огибавшую все строение. В результате им действительно повезло: Вудсайд, вероятно, будучи любителем свежего воздуха, оставил окно, выходящее на улицу с тыльной части здания, приоткрытым.
– Высоковато. – Эмма поморщилась. – Тебе придется подсадить меня.
– А как войду я?
– Боюсь, что никак, если, конечно, ты не найдешь выемки в кирпичной кладке.
Нед нервно оглянулся:
– Что-то мне это нравится все меньше…
Эмма пожала плечами. Ей тоже не улыбалась перспектива находиться в доме одной, но она знала, что кузен никогда бы не позволил это сделать, если бы догадался, как ей страшно.
– Ты подашь мне сигнал, если увидишь, что кто-то появился поблизости.
– Как насчет кашля?
Эмма кивнула, и когда Нед подставил ей ладони, она подтянулась до уровня окна.
– Похоже, это кабинет! – прошептала Эмма возбужденно. – Дверь заперта, значит, появления слуг можно не опасаться.
– Сейчас я подтолкну тебя, – предупредил Нед, – и ты поставишь ногу на выступ, а потом заберешься внутрь.
Как только Эмма оказалась на уровне окна, она перекинула ногу через подоконник и бесшумно спрыгнула на ковер, мысленно благодаря себя за то, что надела обувь с мягкими подошвами.
Сквозь открытое окно в комнату проникал слабый свет луны, а после того, как глаза Эммы приспособились к темноте, она нашла в кармане плаща свечу и зажгла ее.
Оглядев комнату, она сразу заметила щель под дверью, ведущей в холл: любой случайно оказавшийся там слуга легко мог заметить сквозь нее свет в кабинете.
