Валерия Вербинина - Синее на золотом
– В чем дело? – насторожился Луи.
– Он приказал не кормить ее ребенка, не поить его и положил за стеной, чтобы она слышала его крики. Ты представляешь, что это такое? Конечно, она не выдержала и во всем призналась. Она же все-таки мать, – в сердцах добавил адъютант.
Луи вскочил и принялся натягивать мундир.
– Куда ты? – забеспокоился Франсуа.
– Я набью ему морду, – объявил генерал. – Сукин сын!
– Кому это ты набьешь морду, а? – И с этими словами на пороге показался священник, который ухмылялся своей блаженной, пьяной улыбкой.
– Это ты велел не кормить и не поить ребенка, чтобы заставить женщину сознаться? – напустился на него генерал.
– Гражданин генерал! – обиделся священник. – Что ж я, чудовище, что ли? Я взял у знакомой хозяйки ребенка, который все время вопил, и положил его за стеной, а гражданке Марто сказал, что он ее. Ну, она и созналась… и заодно выдала нам всех известных ей в Дюнкерке шпионов. В ее бумагах я тоже обнаружил немало интересного. – Он протянул генералу список, в котором значилось три десятка фамилий. – Всех этих людей надо арестовать, а дальше я сам ими займусь.
Луи взял список, увидел, что в нем нет ни Амелии, ни ее знакомых, и вздохнул с облегчением.
– Франсуа, это тебе, – сказал он, передавая ему список. – Делай, что велит гражданин Кассандр.
– Кроме того, – добавил священник, – в городе в настоящее время находится некая Анриетта де ла Трав, ярая роялистка. Ее тоже вместе со всеми ее домочадцами надо препроводить в тюрьму.
И он с любопытством стал ждать, что за этим последует.
– Франсуа, выйди, – сказал Луи после паузы. Адъютант скрылся за дверью. – Я знаю, что эта женщина – роялистка. Но арестовывать ее нельзя.
– Почему?
– Потому что она ждет ребенка.
Кассандр пожал плечами.
– Она вполне может родить и в тюрьме. Мы обеспечим ей лучшие условия.
Луи пристально поглядел ему в лицо.
– Ты соврал, – неожиданно сказал он. – О гражданке Марто. Ты и в самом деле приказал не кормить и не поить ее ребенка.
Священник вздохнул и свесил голову.
– Да, – без малейшего намека на угрызения совести признался он. – И знаешь что, генерал, если для спасения города мне пришлось бы придушить ее младенца у нее на глазах, я бы это сделал. Ты знаешь, сколько ей заплатили за то, чтобы она и ее муж взорвали ратушу, когда появятся англичане? Сто золотых. Как по-твоему, город нашей республики Дюнкерк стоит сто золотых?
– Не в этом дело! – вспылил Луи. – Но так нельзя!
– И в этом тоже, – медовым голосом возразил Кассандр. – Противно не то, что люди продаются, – противно то, что они продаются задешево. Если бы мы не перехватили это письмо, если бы не поняли, что в нем содержится, погибли бы люди, и мы потеряли бы целый город, отличный порт, который потом наши враги использовали бы для военных действий против нас. А ты предлагаешь мне сокрушаться по поводу какого-то крикливого младенца. – Он пожал плечами. – Так что там с Анриеттой де ла Трав? Почему ее нельзя арестовывать? Только откровенно, без этих глупостей. Ну?
Луи глубоко вздохнул.
– Я знаю, что она шпионка, – сказал он наконец. – Но у меня есть в доме человек, благодаря которому я буду знать о каждом ее шаге.
Кассандр немного подумал.
– То есть ты предлагаешь оставить ее на свободе, чтобы следить за ней и таким образом узнавать, что затевают англичане. Кстати, этот твой человек – это случаем не женщина? Молодая, с зелеными глазами?
– Да, – буркнул Луи, досадуя на себя.
– Хм. – Кассандр почесал щеку. – Это она перевела тебе письмо?
– Какая разница? – вспыхнул Луи. – Да, она! И что с того?
Он увидел устремленный на него пытливый взор священника – и растерялся.
– Ладно, можешь забирать свою Анриетту и свою Амелию тоже, – наконец сказал Кассандр. – Но я хочу, чтобы ты знал. Скоро в Дюнкерк должен прибыть Жюльен Равенель, представитель Конвента. Про него рассказывают всякое, но верно одно: церемониться он не любит. Если он сочтет, что ты обманул его доверие, если из-за шпионов, которых ты оставил гулять на воле, англичане войдут в город, он снимет с тебя голову. Ты готов принять на себя такую ответственность?
– Да, готов.
– Вот и прекрасно. Как ты намерен поступить с гарнизоном? Ты говорил, что у тебя не хватает людей.
– Придется вооружить национальную гвардию, – ответил Луи. – У меня нет другого выхода.
– Что ж, это разумно, – одобрил священник. – А я, со своей стороны, буду всячески поддерживать слух, что как только англичане войдут в город, они прежде всего примутся за тех, кто грабил их корабли, и все у них отберут. Когда опасность угрожает нажитому добру, патриотизм резко идет в гору.
Он дружески хлопнул Луи по плечу и удалился.
А Амелия тем временем уже давно была в «Золотых воротах», куда вернулась точно так же, как покинула их, – через черный ход. Ева встретила ее известием, что господин виконт и его друг уехали утром, что оба хотели попрощаться с ней, и Еве пришлось выкручиваться, чтобы они не заглянули в спальню и не увидели, что там никого нет.
– Что-нибудь еще произошло в мое отсутствие? – спросила Амелия, беря яблоко. Ева нерешительно покосилась на нее.
– Случилось, – ответила она. – Кучер Реми исчез.
– Знаю, – хмуро отозвалась Амелия. Она подошла к окну и прищурилась. – Кто это там у канавы – кот? Бедняжка, какой он тощий!
С той ночи Амелия зажила двойной жизнью. День она проводила в «Золотых воротах», а как только становилось темно, выскальзывала из дома, если знала, что Луи ее ждет. Им удавалось видеться лишь урывками, но и это было счастьем при той жизни, которую он вел. Он вооружал отряды национальной гвардии, ободрял новобранцев, проверял посты, высылал разведчиков и сам нередко выезжал из города, чтобы проверить их донесения; он ничего не желал оставлять на самотек. У него был дар вести за собой людей, и вскоре даже закаленные в боях воины беспрекословно слушались его. Кассандр добился, чтобы из Лилля привезли пули и порох, и хотя их не хватило бы в случае длительной осады, это было все-таки лучше, чем ничего. Сам Кассандр занимался работой со сведениями, которые приходили к нему со всех сторон, и ловил шпионов врага. Он сразу же заметил, что Амелия имеет на генерала большое влияние, и это ему крайне не понравилось. Он не верил этой красивой даме и, для того чтобы не упускать ее из виду, сделал так, что в «Золотые ворота» в качестве нового кучера приняли его агента. И хотя отчеты последнего не позволяли подозревать Амелию в двойной игре, Кассандр беспокоился.
– Что она делала сегодня? – спрашивал он у агента.
– Да ничего, – удивленно отвечал тот. – Играла с Разбойником во дворе.
