Ханна Хауэлл - Если он опасен
— О да! Леди предупредила, что перечить этому человеку бесполезно, да я и сам это сразу понял: у него аура, как у военного, да и командует он, как самый настоящий генерал.
— Поскольку вам придется задержаться здесь на неопределенное время, то скоро своими глазами увидите, что на самом деле все так и есть.
— Значит, правда, что у леди Лорелей тринадцать братьев?
В голосе Олуэна послышался благоговейный ужас.
— А еще три сестры и множество кузенов, которые тоже подолгу живут в доме. Ну и по крайней мере одна тетушка. — Он посмотрел на три шарфа, которые прибыли совсем недавно, и перевел восхищенный взгляд на кружевную шаль на плечах сестры. — Подозреваю, что скоро и вас снабдят чем-нибудь теплым. Ну, а теперь пришло время привести себя в порядок и отдохнуть после глупых подвигов.
Путешественники послушно встали и направились к выходу, но возле двери Олуэн помедлил:
— Мы с Дариусом ничего с собой не взяли. — Он посмотрел на дорожную сумку на плече кузена. — В отличие от Стефана.
Аргус вздохнул, но ответить не успел: в дверь постучали. Яго пошел открывать, а вскоре вернулся с пухлым свертком.
— Вот, пожалуйста. Макс предусмотрительно прислал вам кое-какую одежду. — Он передал сверток. — И приложил записку, где говорится, что, скорее всего, придется избавлять вас от вшей.
Хотя и с большим трудом, но Аргусу все-таки удалось сохранить подобающую случаю серьезность. Стефан на прощание заверил, что обязательно проследит, чтобы младшие добросовестно вымылись, и все трое отправились наверх. Только сейчас сэр Уэрлок позволил себе дать волю чувствам и от души расхохотался.
— Начинаю думать, что Санданы не случайно держатся в стороне от большого света, — заметил он сквозь смех. — Иначе кто-нибудь давно украл бы у них этого бесценного дворецкого.
— Попытался бы украсть, — поправила Олимпия, вставая. — Но только Макса ни за что не переманишь: останется со своим герцогом до последнего вздоха.
Аргус не стал спорить.
— Да, скорее всего так и случится. Тебе, разумеется, виднее. Могу лишь гадать, не судьба ли распорядилась таким образом, что записку мальчишек обнаружил именно Стефан.
— Если так, выражаю милостивой госпоже судьбе глубочайшую благодарность. Пойду, пожалуй: узнаю, не нужна ли Стефану помощь, а потом отправлюсь на прогулку.
— Но, Олимпия, ты ведь только что с трудом переставляла ноги! Не рано ли гулять?
— Ничуть не рано. Как раз вовремя. Пора кое-что обдумать. — Леди Уэрлок подошла к двери. — Думаю, имеет смысл взять с собой Тодда.
— Не иначе как решила разыскать Лорелей, — с улыбкой заметил Яго.
— Несносная женщина! — простонал в ответ Аргус.
— Согласен. Полагаю, однако, что решение созрело в тот момент, как Дариус упомянул о темном пятне на ауре. Между прочим, не помешало бы самому рассказать мисс Сандан о сыновьях.
— Разве джентльмену позволительно беседовать с леди на подобные темы?
— Любовникам позволительно все.
— Я не говорил, что мы любовники.
Яго пожал плечами:
— А зачем говорить? Все ясно без слов. Ты подозрительно похож на человека, который, наконец, освободился от тяжкого бремени. Не переживай, пути к отступлению все равно не существовало: на вас обоих было больно смотреть: едва не лопались от желания — думаю, что с первой встречи. Еще ни разу в жизни мне не приходилось видеть такую огненную пару.
Аргус раздраженно вскочил.
— Порой хочется послать родственников ко всем чертям! — яростно прорычал он и вылетел из комнаты.
Едва стихли сердитые шаги Аргуса, как в коридоре послышался легкий стук каблучков.
— Олимпия! — окликнул Яго, и леди Уэрлок заглянула в гостиную. — Хочешь поговорить с леди Лорелей, не так ли?
— Чересчур догадливые кузены делают жизнь невыносимой.
— Всего лишь стараюсь приносить посильную пользу. Советую посмотреть в яблоневом саду: вчера Аргус как-то подозрительно смахивал с сюртука листья. А еще рекомендовал бы отвлечься и не обращать внимания на воспоминания, оставшиеся там от недавних событий.
— О! Думаешь, рассердившись на возлюбленного, девушка пойдет туда, где уступила страсти? Не слишком ли больно?
— Возможно, я ошибаюсь, но чувствую, что леди Лорелей спряталась в саду. Но что же ты собираешься ей сказать?
— Так, кое-что. Поговорим о своем, о женском.
Яго молча сверлил Олимпию взглядом. Наконец она вздохнула и уступила.
— Хочу определить степень потрясения и объяснить, почему брат так боится самого слова «брак».
Она повернулась и скрылась за дверью.
— Что ж, желаю удачи!
Глава 13
Нет, больше она никогда не пойдет в садовый дом и даже не взглянет в ту сторону. Да и вообще забудет, что в конце аллеи живет похотливый, трусливый лжец.
С такими мыслями Лорелей спешила к своему любимому фруктовому саду. Наверное, зализывать душевные раны было бы удобнее в другом месте, но как найти укромный уголок? А прятаться в собственной спальне подобно влюбленной экзальтированной девице она не собиралась. К тому же вид яблони, под сенью которой похотливый, трусливый лжец лишил ее девственности, подстегнет и распалит ее гнев. Ну, а гнев задавит жестокую, способную поставить на колени боль. Наконец, показалась та самая яблоня. Лорелей опустилась на траву, скрестила руки на груди и сквозь листву посмотрела на небо. Некоторое время она мысленно награждала сэра Уэрлока самыми безжалостными эпитетами, которые удавалось вспомнить. Скоро, однако, все известные характеристики иссякли, и пришлось придумывать новые. Если бы негодяй оказался здесь, можно было бы высказать ему всю правду прямо в похотливые, трусливые глаза.
Долго кипеть впустую оказалось скучно, выпустив пар, Лорелей успокоилась и прислонилась спиной к теплому стволу.
Итак, неожиданно выяснилось, что у Аргуса двое сыновей, и оба рождены вне брака. К тому же Дариус и Олуэн — почти ровесники, а это означает, что лет тринадцать назад сэр Уэрлок вел весьма бурную жизнь. Сколько ему сейчас? Около тридцати. А тогда он и сам был почти мальчишкой.
Лорелей нахмурилась и снова подсчитала. Да, все так: ему было лет шестнадцать-семнадцать, не больше. И сразу две любовницы? Сама того не замечая, она укоризненно покачала головой. Факты упрямы: уже в ранней юности этот человек отличался непомерной прытью.
Лорелей очень хотелось устроить грандиозный скандал — самый настоящий, с криком, слезами, упреками, а возможно, даже с парой пощечин. Да, она отважилась рискнуть собственным сердцем и будущим. До чего же больно сознавать, что все это отдано в обмен на жаркие объятия и несколько минут блаженства!
