Анна Грейси - Похищенная принцесса
Он мог понять, почему мисс Тибби выбрала это место для уединения. Хорошее местечко, чтобы предаться горю. Итен нашел ее, тихо сидящей на скамье между засохшей пальмой в кадке и большим бурым папоротником.
- Мисс Тибби, - обратился он к ней и чихнул.
Она подпрыгнула и обернулась.
- О, мистер Делани, вы напугали меня.
- Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
- Да, разумеется, - сказала она печально, – боюсь только, что из меня сейчас не очень хорошая компания.
- Оно и понятно, - произнес Делани, лавируя между горшками с мертвыми растениями. Добравшись до места, где сидела Тибби, он просто встал перед ней.
Глаза у нее покраснели и опухли. Она взглянула на Итена, потом посмотрела вниз. Тибби, должно быть, понимала, на что она сейчас похожа, подумал он, и была чрезвычайно этим озабочена.
И тут Тибби, опустив взгляд, раскрыла от удивления рот.
- Мистер Делани, ваши руки! Они все исцарапаны и в крови.
Итен скривился.
- Знаю.
И снова чихнул.
- Но как… - глаза ее зорко уставились на его пальто, которое странно топорщилось и шевелилось.
- У меня тут есть кой-чего для вас, - произнес Итен и бережно расстегнул пальто. Его жилет вздулся, и из него раздался вой. Итен осторожно расстегнул пуговицы, залез внутрь, чертыхнувшись, отдернул руку, украшенную свежими царапинами, потом сунул ее снова и вытащил шипящего и рычащего кота.
- Кисонька! - радостно закричала Тибби и забрала животное из его рук.
- Будьте осторожны, это злой дикий ко… - голос его замер. Злое чудовище, в кровь исцарапавшее его руки так, что живого места не осталось, уютно прижалось к груди мисс Тибби, урча, как кофейная мельница, и тыча хозяйке в подбородок своей большой уродливой башкой. Единственный желтый глаз кота дьявольски подмигивал Итену, пока его хозяйка ворковала над ним, как над маленьким ребёнком.
- О, мистер Делани, как же я вам благодарна! Я уже думала, что потеряла его навсегда.
Слезы сверкнули на кончиках ее ресниц, но это были слезы счастья. На щеках заиграл румянец, а не та мертвенная бледность, что до этого пребывала на ее лице. Тибби непрестанно целовала кота в голову, зарывалась носом в его шерсть, гладя и лаская уродливое чудовище. Словно это было самое прекрасное создание в мире.
Странные эти женщины, не впервой подумал ирландец.
- Я знал, что вы о нем беспокоитесь, вот и…
- Конечно, беспокоюсь, и не могу выразить словами, как я благодарна. Но как же вы нашли его? Он обычно не идет к мужчинам.
Да он и к Итену не подошел. Итен заманил кота в сарай кусочками ветчины, которую купил на ферме, потом загнал в угол и набросил пальто. Кот принялся отчаянно драться, но Итен одержал над ним верх ценой собственных рук, наполовину разорванной рубашки, поврежденного жилета и заляпанного грязью пальто.
- О, я знаю подход к животным, - скромно заметил Итен. И вовсе не соврал, подумал он. Он вправду знал подход к большинству животных – только не к исчадиям ада.
Какое-то время они сидели в молчании: мисс Тибторп, гладя кота, а Итен – наблюдая и поражаясь. Она была истинной леди, такой маленькой, изящной и воспитанной. Он мог бы понять, если бы она завела кошечку – маленькое пушистое создание с изящными манерами и деликатными привычками. Но не эту огромную, уродливую, страшную старую образину, побывавшую в переделках – просто уму непостижимо.
Через какое-то время Итен осознал, что Тибби молчит. Уж слишком притихла. Он не мог разглядеть ее лица, оно было закрыто котом. Он наклонил голову и заглянул сбоку. По ее щекам катились слезы. Ему хотелось сказать что-нибудь утешительное, но ничего не приходило в голову. Раздалось хлюпанье. Итен вытащил платок и вручил женщине. Тибби отстранила кота и взяла платок, невнятно поблагодарив. Она вытерла щеки и высморкалась не по-женски основательно. Кот месил лапами и впивался коготками в ее ноги.
- Простите, - пробормотала она, – вы спасли Кисоньку, а он для меня важнее всего на свете. Я понимаю, что мне повезло, и стараюсь стойко держаться. Вот поэтому я и пришла сюда. Не хотела, чтобы Калли видела меня такой. Она во всем винит себя, я знаю.
- Не она же сожгла коттедж.
- Знаю. Но Калли знает кто это сделал и … Она несет всю тяжесть мира на своих плечах, эта девочка. Всегда все близко принимает к сердцу. В этом ее сила, но также и слабость.
- Сдается мне, вам бы со своими плечиками разобраться, собственными. Не о ней бы вам переживать. Это ведь вы все потеряли.
- Я все не потеряла. Просто вернулась к тому, с чего начинала после смерти папы. За исключением того, что у меня тогда были… были книги.
Эти слова вызвали новую борьбу с вернувшимся приступом слез.
Ее решение принять ситуацию так безропотно неожиданно тронуло Делани. В порыве души Итен похлопал ее по плечу. Ему больше были знакомы другие женщины, которые слишком явно выказывали свои чувства. Его последняя любовница Долорес швыряла вещи и громко и драматично рыдала. Такое Итен понимал.
Спустя несколько мгновений Тибби справилась с собой и еще раз основательно высморкалась.
- Простите. Книги - вот потеря, которая тревожит меня больше всего.
- Книги? – осторожно переспросил Итен. Она ведь потеряла дом со всеми этими милыми мелочами, такими чистенькими, сияющими и явно любимыми, а убивается лишь по книгам?
- О, да. Мои книги - самое дорогое, что у меня было. Некоторые из них принадлежали папе. Он был прекрасным учителем, знаете ли, и у него были редкие и незаменимые книги. А другие … некоторые из них были, как друзья, они так поддерживали меня.
- А, – сочувственно протянул Итен. Он понятия не имел, о чем она толкует. Друзья-книги? Поддерживали ее?
Единственная книга, пригодившаяся Итену, была та, которую он с парой товарищей сжег одной холодной ночью в горах Испании. Кто-то нашел ее в разграбленном доме. Большая книга. Она согревала их час или два.
Он не понимал, не знал, что сказать, чтобы утешить ее. Кроме лошадей, он не имел собственности, только одежду, да так, несколько мелочей. Ничего такого, чего нельзя было не сунуть в ранец. Итен выглянул в покрытое солью окно. Снаружи почти стемнело.
- Коттедж всегда можно отстроить, - произнес он.
- Я не могу себе это позволить. У меня была отложена небольшая сумма денег, но только лишь, чтобы кое-как сводить концы с концами вместе с моими курочками и садом. Коттедж был моей единственной собственностью. Это имущество позволяло мне сохранять независимость - оно да еще мизерная плата, которую я получала, давая уроки музыки.
- Так что вы будете делать?
Тибби вздохнула.
