Джоржетт Хейер - Переполох в Бате
— Да. Я должен подумать. Я не знал о размерах состояния, сомневался без всякой причины… Если бы не леди Спенборо, я бы просто сошел с ума.
Ротерхэм направился было к дверям, но остановился и посмотрел на майора.
— Это леди Спенборо посоветовала вам объясниться?
— Да, я был просто в отчаянии! Мне она показалась человеком, к которому можно обратиться за советом.
— Боже правый!
— Вы думаете о ее молодости? Но я знаю ее преданность Серене. Ее доброту, ее сострадание я не могу просто описать словами. Потеря Серены для нее большой удар, но я уверен, что о себе-то она и не думает. Я не знаю другого юного существа, такого сильного духом и понимающего.
— Великолепная женщина, — согласился Ротерхэм. — Замужество Серены несомненно огорчит ее. Она совершенно не может жить в одиночестве.
— Именно так! Каждый может ощутить, что она нуждается в защите от… Но боюсь, что ее сестра станет навязываться ей, а судя по всему, более несговорчивой и придирчивой девицы не сыскать.
— Неужели! Да, мрачная перспектива. Однако осмелюсь заявить, что скоро она снова выйдет замуж.
— Замуж! — майор казался пораженным, но быстро оправился и произнес: — Ну да! Конечно! Мы должны надеяться на это.
— Я — надеюсь, — загадочно проговорил Ротерхэм и открыл дверь.
Поднимаясь по лестнице, они услышали звуки музыки. Фанни сидела возле распахнутого окна, глядя на сгущающиеся сумерки, а Серена играла на пианино в глубине гостиной. Завидев входящих мужчин, она прекратила игру, но майор подошел к ней и попросил:
— О, не вставай! Ты играла сонату Гайдна, которую я попросил выучить для меня.
— Пытаюсь играть! Ее еще рано демонстрировать слушателям.
— Попытайся еще разок. Я тебе буду переворачивать ноты.
Она подчинилась. Ротерхэм подошел к окну и сел рядом с Фанни. В течение нескольких минут он следил за парой в другом конце гостиной, но лицо его оставалось непроницаемым. Потом повернул голову, взглянул на соседку и заговорил пониженным голосом:
— Я понимаю, что этот брак одобрен вами, леди Спенборо.
— Да, я уверена, майор Киркби сделает Серену счастливой.
— Правда?
— Не может быть иначе. Он такой добрый и… так преданно любит ее.
— Он сообщил мне.
— Это действительно так. Гектор преклоняется перед ней и, думаю, сделает все, чтобы угодить молодой жене.
— Великолепно! А майор с ней не ссорится?
— Нет, нет! У него превосходный характер, и он такой терпеливый. Я чувствую, что его мягкость и терпимость лишают ее возможности ссориться с ним. — Она заметила улыбку на его губах и спросила: — Вам он не нравится, лорд Ротерхэм?
Тот пожал плечами.
— Я не увидел в нем ничего плохого.
— Я так рада, что вы дали свое согласие.
— Отказ ни к чему не привел бы.
Фанни встревоженно посмотрела на него и нервно произнесла:
— Боюсь, вы не совсем довольны. Он ей не ровня по положению и состоянию, но достоин ее, уверяю вас.
Он прервал ее в своей бесцеремонной манере:
— Напротив! Я более удовлетворен, чем ожидал. Если бы я знал… — Он замолчал. Фанни заметила, что улыбка полностью исчезла с его лица, а брови снова нахмурились. Так он просидел несколько минут.
Ей показалось, что его лицо помрачнело у нее на глазах. Словно ощутив ее взгляд, Ротерхэм вышел из своего забытья и повернулся, чтобы встретиться с вопрошающими глазами Фанни.
— Таким людям, как вы и майор Киркби, можно позавидовать, — сказал он. — Вы совершаете ошибки, но не по вине своего дурного характера. Я должен идти. Не вставайте!
Она очень удивилась и только спросила:
— Вы останетесь на чай?
— Благодарю, нет! Сегодня будет чудесная ночь. Еще не стемнело, а на небе полная луна. — Он пожал ей руку и прошел проститься с Сереной и майором.
— Так скоро! — воскликнула Серена, быстро поднявшись со своего стула. — Боже, надеюсь, я не отпугнула вас своим жалким музицированием?
— Я и не слушал. Сегодня я ночую в Мальборо или Ньюбери и не могу оставаться.
— Вы не пожелали мне счастья.
Наступила пауза, пока они смотрели друг другу в глаза.
— Разве? Я желаю вам счастья, Серена. — Пожатие его руки было немного болезненным. Он выпустил ее руку и повернулся к майору — Я также желаю удачи и вам. Думаю, что вы будете счастливы.
Короткое прощание, и он ушел. Серена закрыла крышку пианино. Майор с минуту смотрел, как она собирает ноты.
— Больше не будешь? — ласково спросил он.
Серена отнесла ноты в кабинет и ответила:
— Не сегодня. Я должна еще попрактиковаться, прежде чем снова сыграть тебе. — Она повернулась и положила свою руку на его, доведя жениха до середины комнаты. — Что ж, все прошло вполне прилично. Жаль, что я рассердилась, но это он виноват. Ты возненавидел его?
— Он мне не понравился, — признался жених. — Но маркиз отнесся к моим претензиям с добротой, которой я от него не ожидал.
— Твои претензии! Зачем ты говоришь такие абсурдные вещи! — нетерпеливо сказала Серена. Майор промолчал, и она пожала ему руку, произнеся более дружелюбно: — Знаешь, мне скоро двадцать шесть. Я очень признательна, что ты сделал мне предложение! Я уже отчаялась создать респектабельный альянс.
Он улыбнулся, но ответил:
— Перестань, Серена. Ты не должна отмахиваться от разговора. Мы должны серьезно обсудить все.
— Не сейчас. У меня болит голова. Не дразни меня, Гектор.
— Моя дорогая! Тогда иди приляг. Не надо было мне просить тебя играть на пианино. Тебя знобит?
Она высвободила руку.
— Нет, нет! Ничего страшного. А вот и чай!
Он озабоченно смотрел на нее, а Фанни заволновалась:
— Болит голова? У тебя, дорогая? Ты никогда раньше не жаловалась! Надеюсь, ты не перегрелась на солнце? Иди скорей в постель. Лайбстер, попроси горничную отнести немного уксуса к ней в комнату.
— Нет! — почти взвизгнула Серена. — Ради Бога, оставьте меня в покое! Я — самое отвратительное существо на свете. — Она замолчала, глубоко вздохнула и с усилием улыбнулась. — Прошу прощения! Вы оба так добры, но поверьте, мне не хочется натирать виски уксусом или поднимать такой шум из-за ерунды. Мне станет лучше после чая.
Казалось, майор хочет что-то сказать, но едва он раскрыл рот, Фанни перехватила его взгляд и слегка покачала головой.
— Передайте эту чашку Серене, майор, — сказала она спокойно.
Но сначала он помог Серене подложить подушечку под голову и скамеечку под ноги. Руками она вцепилась в подлокотники, так что костяшки пальцев побелели, а губы плотно сжала. Но когда Гектор поставил чашку на столик возле нее, Серена снова улыбнулась и поблагодарила. Фанни заговорила с майором, отвлекая своим мягким голосом его внимание от невесты. Через несколько минут Серена села, дав подушечке соскользнуть ей за спину, и пригубила чашку. Разговаривала она в своей обычной манере, но, допив чай, отправилась в постель, сказав, что ее мигрень прошла и ей хочется спать.
