Роберта Джеллис - Каштановый омут
Он решил представить на суд Джиллиан небольшой вопрос, касавшийся дисциплины в гарнизоне. Она выслушала его с изумленным и, как ему показалось, удрученным лицом. Он был несколько разочарован, поскольку, сам будучи человеком подчиненным, хотел, чтобы его мнение было поддержано кем-нибудь из власть имущих. Джиллиан так же ясно прочитала выражение его лица, как и он ее. Он сообщит Адаму, подумала она, и Адам решит, что она не способна самостоятельно управляться с людьми и, значит, недостойна его.
– Но, Олберик, – возразила она, стараясь придать голосу спокойствие, – я не думаю, что имею право наказывать людей сэра Адама. Я…
– Это не его люди, миледи, – уточнил Олберик. – В этом случае я знал бы, как распорядился бы мой господин. Это люди из тех, что вернулись с Катбертом.
– Вот как! – лицо Джиллиан прояснилось. Однако она не имела ни малейшего представления, каким должно быть подходящее случаю наказание. – Что ж, проучите их точно так же, как вы поступили бы со своими людьми. Было бы неблагоразумно обращаться с ними по-разному. Скажите мне, что приказал бы в таком случае сэр Адам, и я прикажу то же самое.
Олберик вздохнул с удовольствием и облегчением. Госпожа была столь же рассудительна, сколь красива, и обладала нужным тактом в обращении с воинами. Он остался также доволен тем, как, узнав, что господин присудил бы десять ударов бичом, она сошла вниз вместе с ним выслушала обстоятельства дела, с большой гордостью выговорила провинившимся, распорядилась о наказании и неподвижно наблюдала, как оно приводилось в исполнение. Точнее было бы сказать, что Джиллиан застыла. Она была поражена снисходительностью Адама, привыкнув в замке Саэра к гораздо более суровым приговорам за куда меньшие проступки. Ее последний поступок, однако, окончательно укрепил хорошее мнение о ней Олберика и усилил преданность воинов. Наблюдая с абсолютным спокойствием за поркой, Джиллиан отправила слугу за водой, тряпками и коробкой с мазями и своими собственными руками перевязала истерзанные тела стонавших осужденных.
Отныне Олберик приходил к Джиллиан со всеми своими сомнениями. В деревне пропал ребенок. Следует ли ему послать людей на его поиски? Ведь, с одной стороны, Адам строго приказал ему держать замок взаперти от возможных нападений. С другой стороны, он был уверен, что Адам обязательно организовал бы поиски. Джиллиан сразу же бросилась расспрашивать плачущую мамашу. Мальчик был маленький, он не мог уйти далеко. Пусть воины отправляются немедленно, приказала Джиллиан, но в полном вооружении, и один или двое из них должны осматриваться и предупредить всех, если покажется враг. Поскольку Олберик сам думал распорядиться именно так, но боялся принять на себя ответственность, Джиллиан стала для него теперь главным авторитетом, не считая Адама.
К счастью, ребенок был найден живым и невредимым. Еще большее значение значительно для будущей жизни Тарринга имело то, что дисциплинированное поведение солдат, отправленных Олбериком на розыски, пробудило в населении города надежду, что их адская жизнь отошла в прошлое. Невилль, может, и не был идеальным хозяином, но его требования были вполне обычными, и, если даже случалось, что люди из замка насиловали женщину или вольготно распоряжались тем, что им не принадлежало, замок, в общем-то, мог рассчитывать на помощь в случае необходимости. Когда хозяином здесь стал Саэр, всякое появление вооруженного воина стало катастрофой. Против горожан Саэр использовал только свои французские отряды, поскольку у них не было здесь дружеских или родственных связей. Они заставляли горожан исполнять самые возмутительные требования. А совершенно безнаказанные насилие и грабежи, которыми это сопровождалось, копили обиду за обидой.
Джиллиан начинала нравиться власть. Столько времени пробыв лишь жертвой, она находила удовольствие в том, чтобы распоряжаться. Свойственные ей справедливость и щедрость были чудом, которое не могло долго оставаться тайной. Слава об этом вышла за пределы города, и скоро в замок потянулись и другие молящие о помощи или возмещении убытков. Дни Джиллиан оказались настолько заполнены, что у нее не оставалось времени бояться за Адама, и к ночи она так уставала, что ей казалось, будто у нее не оставалось энергии даже для снов. Тем не менее, по прошествии пяти дней Джиллиан спросила Олберика, не следует ли ей к возвращению Адама приготовить приличествующий обед. Тот удивленно посмотрел на нее и улыбнулся.
– Не считайте дни, миледи. Вы увидите господина только тогда, когда увидите. Если у него появился шанс доставить побольше неприятностей людям Людовика, он не упустит его.
Джиллиан побледнела.
– Сэр Адам ничего не говорил мне об этом. Он сказал только, что нападет на одну-две фермы…
– Миледи, пожалуйста, не терзайте себя из-за непоседливости господина, – принялся утешать ее Олберик, очень довольный тем, как сильно она беспокоится. – Несмотря на свою молодость, он великолепно разбирается в военных вопросах.
– В военных? – выдохнула Джиллиан, побледнев еще больше.
– Нет, нет, – поспешно произнес Олберик, – войны в тех краях нет. Я только имел в виду, что он без нужды не станет подвергать людей опасности. Это фальшивое уверение успокоило Джиллиан насчет безопасности Адама, но интонация Олберика, который нашел забавным, что она ждет возвращения Адама так скоро, породила в ней новое беспокойство. Может быть, Адам поступает с женщиной по принципу: с глаз долой – из сердца вон? Этой ночью ей снился сон – не страшный, любовный, и она, проснувшись, зарыдала от разочарования. К счастью, следующий день опять оказался полон забот. В гавани южнее Тарринга пришвартовался французский корабль, команда которого не знала о происшедших изменениях. Репутация Джиллиан как доброй хозяйки достигла уже и ушей портовых рабочих, и оттуда в замок спешно направился гонец предупредить ее об этом происшествии. Олберик снова оказался раздираем противоречивыми желаниями. Адам не упустил бы такую добычу из рук, но лишить замок защитников было опасно.
Когда Олберик обратился с этим вопросом к Джиллиан, она приказала захватить корабль, если это можно сделать достаточно быстро. Удержать замок в случае появления врагов за те несколько часов, что Олберик будет отсутствовать, сумеет и небольшая кучка воинов. Нападение оказалось успешным, а добыча превзошла все ожидания. На борту судна имелось вино, тюки тонкого шелка и парчи, предназначавшиеся хозяину Льюиса. Среди прочего была захвачена даже шкатулка с ожерельями, браслетами и перстнями. Все это, конечно, хорошо, но порождало и новые проблемы. Что делать с командой? Что делать с самим судном? Если ожидаемый груз не будет доставлен в условленное время, не пошлет ли лорд Льюиса людей на его поиски? А если узнает правду, не прикажет ли атаковать Тарринг?
