Джулия Гарвуд - Ангел – хранитель
Вернувшись, он застал Джейд разглядывавшей большое овальное блюдо из серебра.
– Какая великолепная работа, – заметила она. – Дяде наверняка понравится.
– Это подарок его величества, – кивнув, пояснил Стернс. – Когда маркиза посвятили в рыцари, Колин закатил роскошное празднество в его честь. Его величество удостоил нас своим посещением и преподнес это блюдо. Там, на обороте, есть надпись.
– Спрячьте его, – озабоченно покачала головой Джейд, протянув блюдо Стернсу.
– Простите, не понял?
– Спрячьте его, Стернс, – повторила она. А потом внимательно огляделась и спросила:
– Есть здесь еще что-нибудь, с чем бы Кейн ни за что не захотел бы расстаться?
– Вон тот серебряный чайник на полке, – показал дворецкий, – не сомневаюсь, особенно дорог милорду.
– Его тоже подарил король?
– Нет, он достался ему от бабушки.
– Припрячьте и его тоже, Стернс. Лучше всего сложить эти вещи к Кейну под кровать. Там они будут сохраннее.
– Миледи? – поинтересовался Стернс. – Вы не больны?
– Нет.
– У вас крайне нездоровый вид, – заверил Стернс. – И вы ведете себя так, словно находитесь в трансе. Я заметил, что…
– Вы были ко мне чрезвычайно добры, сэр, – перебила его Джейд на полпути к дверям. – Клянусь, я этого не забуду.
Стернс пришел в полное недоумение. Джейд уже перешагнула порог столовой, когда раздался дикий вопль Кейна:
– Джейд!!!
От этого окрика на столе зазвенели хрустальные бокалы. Джейд сие ничуть не тронуло, тогда как дворецкий подпрыгнул почти на фут.
– Видимо, ваш хозяин только что услышал какую-то неприятную новость, – заметила она. – Правда, я надеялась, что дядя все же дождется… впрочем, не важно.
Стернс бросился за ней следом:
– По-моему, милорд желал бы видеть вас в гостиной, леди Джейд.
Джейд, не оборачиваясь, поднималась по лестнице.
– Я был бы счастлив вам чем-то помочь, – заверил он. – Ведь не секрет, он иногда страшен во гневе.
Ничего не добившись, дворецкий поспешил в гостиную. Здесь его ожидало нелегкое испытание: он увидел Колина.
– Боже мой, Колин?! – пробормотал он.
– Здравствуй, Стернс, – ответил Колин. – Рад тебя видеть. Ты все так же правишь в этом доме?
– Я делаю все, что в моих силах. – Стернс все еще не пришел в себя от изумления.
– Этот малый – твой слуга, Кейн? – спросил Гарри.
– Это диктатор, а не слуга, – с ухмылкой пояснил Колин. Стернс воззрился на Гарри, окончательно обескураженный. Ему явно стоило больших усилий не вскрикнуть от страха.
– Мой ужин еще не готов? – грозно окрикнул его Гарри. Стернс пришел к выводу, что перед ним и есть дядя Джейд. Незнакомец рядом с Колином выглядел слишком молодо.
– Почти готов, – наконец ответил дворецкий. – Милорд, я бы хотел немедленно переговорить с вами в фойе, – обратился он к Кейну. – Дело чрезвычайной важности.
– Не сейчас, Стернс, – утомленно возразил Кейн. – Поговорим позже.
– Милорд, вы, кажется, не расслышали, – настаивал Стернс. – Эту проблему необходимо разрешить немедленно. Она касается леди Джейд.
– И что ей угодно было поджечь на сей раз? – Кейн нисколько не удивился. – Нашу кухню?
– Милорд, сейчас не время для шуток, – не выдержал Стернс.
– Я сильно похож на шутника, Стернс?
– На сей раз леди Джейд уезжает.
Наконец-то он добился ожидаемого результата. И предусмотрительно поспешил убраться с дороги, когда милорд с воплем вскочил на ноги:
– Черта с два!!!
Дождавшись, пока хозяин покинет гостиную, дворецкий обратился к дяде Джейд:
– Обед будет подан через несколько минут.
Кейн птицей взлетел вверх по лестнице. В ушах у него стучало. Одна мысль о ее бегстве приводила его в бешенство. Хуже того, впервые в жизни он не смог совладать с паникой.
Он увидел ее, как только ворвался к ней в спальню. Паника моментально угасла. Он захлопнул двери и привалился к ним спиной.
Кейну пришлось как следует отдышаться, чтобы овладеть собой. Она старательно его не замечала, тщательно укладывая платье золотистого цвета в раскрытый саквояж.
– Не стоит спешить, – заметил Кейн, сам поразившись своему голосу. – Ты никуда не едешь.
Джейд развернулась, готовая дать отпор. О, она много чего желала бы сказать ему на прощание, однако все слова мгновенно улетучились, а душа ушла в пятки при одном взгляде на него.
Лицо маркиза почернело от гнева, на шее бешено пульсировала жилка. Джейд застыла, словно кролик перед удавом, пытаясь совладать с охватившим ее страхом.
– Я никогда не позволю тебе покинуть меня, Джейд, – произнес он. – Никогда. Ты слышишь?
Его, вероятно, было слышно даже в деревне, В ушах у нее звенело, и ей стоило немалых усилий выстоять перед ним. Она нерешительно покачала головой:
– Ты обозвал меня шлюхой.
– Нет, не обзывал, – возразил он. Мука, прозвучавшая в ее словах, несколько остудила его пыл.
– Но ты так подумал, – настаивала она. – И готов был сообщить всему свету.
– Не правда, – ответил Кейн. – Джейд, нам надо обсудить вещи поважнее.
– Поважнее, чем то, что ты обозвал меня шлюхой?! – вскричала она.
Он оторвался от дверей и двинулся к ней. Она на шаг отступила:
– Не подходи. Я не желаю, чтобы ты ко мне прикасался!
– Ну, стало быть, ты будешь чертовски несчастна до конца своих дней, Джейд. Ибо я как раз намерен прикасаться к тебе постоянно.
– Ты никогда не хотел меня такой, какая я есть! – воскликнула она. – Тебе нужна была та слабосильная плакса, которой я притворялась, Кейн! Ты ведь не знаешь, какая я на самом деле. Нет, ты не знаешь! – Тараторила она, видя, как он недоверчиво качает головой. – На самом деле я очень даже сильная и к тому же упрямая. И я только прикидывалась, что нуждаюсь в тебе, глупый ты мужлан, чтобы потешить твою гордость и заставить держаться рядом. И я, конечно, использовала все уловки обычной светской дамочки. И я жаловалась на весь свет и ревела всякий раз, когда хотела добиться своего!
Тут он схватил ее в охапку и прижал к себе.
– Я уезжаю, – вырывалась она. – Неужели твоя тупая голова…
– Ты остаешься.
– Я тебя ненавижу, – прошипела Джейд, прежде чем разрыдаться.
– Ничего подобного, – прошептал он, прижимаясь к се макушке.
– Я ненавижу все, что с тобою связано, – причитала она между судорожными рыданиями. – Но больше всего мне ненавистны твои бесконечные возражения!
– Джейд! А сейчас твои слезы притворные или нет?
– Конечно, притворные, – невнятно ответила она. – Я никогда, никогда не плачу! – добавила девушка мгновением позже. – Плачут только изнеженные дамы!
