Маргарет Макфи - Благородный разбойник
Тогда миссис Тэдкастер промокнула подступившие к глазам слезы и сказала:
— О, Эмма, меня радует только то, что ваша бедная матушка не видит этого позора.
— Я бы очень хотела, чтобы она была здесь. А что до позора, то вы ищете виновного не там, где надо! — выпалила Эмма с яростью, а миссис Тэдкастер бросила на нее такой взгляд, как будто получила пощечину.
— Я желаю вам добра, Эмма, — произнесла леди Ламертон.
— Спасибо. — Эмма с любовью посмотрела на старую даму. — За все.
Леди Ламертон одобрительно кивнула:
— Вы готовы?
Эмма ответила одним-единственным кивком.
Леди Ламертон грустно улыбнулась и сделала лакею знак открыть дверь кареты.
На полпути к дому в ожидании стоял джентльмен. Только когда он обернулся и посмотрел назад, Эмма узнала своего отца.
— Папа? — Она поспешила подойти к нему.
Отец слабо улыбнулся.
— Ты очень хорошо выглядишь, папа. — Его щеки больше не казались впалыми от худобы, а кожа приобрела приятный здоровый оттенок, который Эмма не видела уже много месяцев. Она окинула взглядом его элегантный дорогой костюм.
Отец поцеловал ее в щеку.
— Ты выглядишь прелестно, моя дорогая.
Эмма почувствовала, как к горлу подкатил ком, а глаза наполнились слезами.
— Я не знала, что ты приедешь.
— На свадьбу моей собственной дочери? — Он посмотрел на Эмму своими нежными добрыми глазами. — Даже если обстоятельства, при которых состоится эта свадьба, не те, которые я предпочел бы выбрать.
— Тебе сказали, что случилось?
— Стрэтхем рассказал мне. Он взял всю вину на себя. Не стану делать вид, что мне это по нраву, Эмма.
— Все было не так, как ты думаешь. Он не такой, как ты думаешь, папа. — Она понизила голос, чтобы другие не могли ее услышать. — Я люблю его.
Отец кивнул. И снова улыбнулся грустной улыбкой. Он подал ей руку, Эмма положила на нее свою, и они вместе пошли к открытой двери в гостиную. Потом остановились и окинули взглядом комнату.
Первое, что заметила Эмма, был чудесный аромат, нежный и сладкий, как в тот летний день, который казался ей теперь таким далеким. Ее взгляд пробежал по цветам, украшавшим гостиную, и бело-розовым гирляндам из лент, подвешенным к канделябрам. Она улыбнулась. Фиалки. От нее не укрылся смысл того, что Нед выбрал именно эти цветы. Ряды кресел были заполнены гостями. У камина стоял священник в черной рясе. Нед и Роб Финчли, выступавший в роли его шафера, в ожидании расположились рядом с ним.
Нед был одет в элегантный темно-синий фрак, чистейшую белоснежную сорочку, белый галстук и вышитый белый жилет. Каждый раз, когда легкий ветерок, проникавший из окна, шевелил пряди его чисто вымытых волос, они поблескивали золотом. Он был высок, широкоплеч и силен. Настолько силен, что мог справиться и с Девлином, и с любым бандитом из Уайтчепела. Настолько силен, что мог противостоять любой подлости со стороны других.
Нед спас Эмму от черноволосого в «Красном льве», от двух пьяных моряков, поджидавших ее темной ночью на пустынной улице Уайтчепела. Он спас ее от непристойного домогательства Девлина. И вот теперь он стоял здесь, готовый спасти ее от позора, жертвуя возможностью жениться на аристократке и получить связи и влияние, которых не мог добиться иным путем. Эмма с горечью думала о том, что, возможно, Нед делает это против своей воли. На мгновение она остановилась и застыла на месте, понимая, что, как только переступит этот порог, ее жизнь изменится навсегда.
— Эмма… — прошептал отец.
В тот самый миг Нед оглянулся и встретился с ней глазами. Его взгляд был таким уверенным, таким искренним и правдивым, что все ее сомнения исчезли. Ее охватил порыв любви к этому человеку, в котором она чувствовала свою вторую половину. Как будто вдвоем они могли противостоять целому миру. Как будто она была предназначена ему с самой первой минуты, когда его увидела.
— Эмма, — мягко сказал отец. — Возможно, в Неде Стрэтхеме много такого, чего я не могу одобрить. Но в одном я совершенно уверен: он тебя любит и будет заботиться о тебе и беречь тебя, как никто другой.
Эмма посмотрела в добрые глаза своего старого отца и увидела в них любовь и мудрость.
— Я горжусь тобой, Эмма. И твоя мама тоже гордилась бы тобой.
У Эммы на глаза навернулись слезы. Ком в горле сделался еще больше. Она улыбнулась и с любовью пожала отцовскую руку.
— Спасибо тебе, папа, — прошептала она, и он повел ее в гостиную к священнику и Неду Стрэтхему.
Нед стоял и смотрел прямо перед собой, каждой клеткой своего тела ощущая, что рядом с ним стоит Эмма. Он не мог отделаться от мысли, что она не смотрела бы на него такими глазами, если бы знала о нем всю правду. Если бы она знала, то не вышла бы за него.
На Эмме было серо-голубое платье, которое очень шло к ее теплой гладкой смугловатой коже и придавало ее карим глазам бархатистую мягкость. Ее волосы блестели, как вороново крыло. Она была самой красивой из всех окружавших ее женщин, и в этом доме, и в этом городе. Она была умной, полной жизни и готовности все преодолеть, чтобы добиться своего счастья. Несмотря на все, что ей пришлось пережить, Эмма не ожесточилась. Нед никогда не встречал такого большого сердца. И теперь она отдавала это сердце ему — человеку, который невольно стал причиной всех ее страданий.
Нед чувствовал, что Эмма нервничает, видел ее неуверенность в том, как эти темные глаза смотрели на него. Он ощутил холод ее пальцев, когда ее отец вложил руку Эммы в его ладонь. Нед думал о том, что готов был бы сделать все, что угодно, лишь бы повернуть время назад и уберечь ее от того, что с ней произошло, что стало причиной ее боли и лишений.
Нед улыбнулся, стараясь ее ободрить. Его ладонь сомкнулась вокруг руки Эммы, согревая ее. Он слегка пожал ее руку, как будто говорил этим, что все будет хорошо.
Эмма улыбнулась ему в ответ, и Нед увидел, что ее напряжение немного спало.
Потом священник стал читать маленький потертый молитвенник, который держал в руке.
Нед отбросил все эмоции, предоставив церемонии идти своим чередом, пока дело не дошло до того пункта, который не мог его не тревожить. Он напрягся. Стиснул зубы. И ждал, когда священник скажет слова:
— Если кому-нибудь из людей известна причина, не позволяющая законным путем соединить этого мужчину и эту женщину, пусть говорит сейчас или навсегда похоронит ее в себе.
Комнату наполнила звенящая тишина.
Нед ждал взрыва. Каждый мускул его тела натянулся до боли, готовый к вторжению. Сейчас распахнется парадная дверь, и голос Девлина объявит, почему Эмма не может выйти за него. И все будет кончено.
