Подарок судьбы - Джо Беверли
Заглянув в кухню и убедившись, что подготовка к обеду идет полным ходом, Сьюзен поднялась на чердак, где были установлены цистерны для воды. Большая, на западной стороне, обеспечивала водой здание и фонтан и стояла здесь со времени строительства дома. Поскольку замок был построен на холме, воду накачивали вверх с помощью хитроумного приспособления, приводимого в действие лошадьми. Из цистерны меньших размеров на северной стороне, расположенной над комнатами святого Георгия, подавалась горячая вода в римскую баню. Под цистерной был сооружен каменный очаг, нагревавший воду.
Сьюзен отметила, что все ее распоряжения выполнили: огонь в очаге горел, рядом стояли четыре ведра с каменным углем. Если Кону придет в голову воспользоваться большой ванной, ее можно будет приготовить моментально. Она почувствовала, что глупо радуется возможности обеспечить ему такое удобство. Чему же тут радоваться? Ведь она его экономка, ей платят за то, чтобы она обеспечивала ему комфорт.
Пусть так, но это доставляло ей радость.
И вдруг ей пришло в голову, что золото может быть спрятано в цистернах.
Она осторожно открыла заслонку и заглянула внутрь. Вот место, где вполне можно было бы хранить что-то не подверженное порче или гниению, но там не было ни емкостей, ни веревки, на которой контейнер мог бы держаться под водой.
Она подошла к большой цистерне и проверила ее. Ничего. После продолжительной работы фонтана воды там осталось совсем мало. Надо распорядиться, чтобы цистерну снова наполнили.
Сьюзен печально улыбнулась, вспомнив о встрече с Коном под струями фонтана. Ей стало мучительно ясно, от чего она по собственной глупости отказалась.
Осмотр чердака тоже ничего не дал. Она никогда не видела, чтобы граф сюда поднимался, но это вполне могло происходить по ночам. Сваленная здесь старая мебель и коробки были тщательно осмотрены раньше.
Девушка собралась было уходить, но заметила лестницу, ведущую на крышу. Уверенная, что граф ни за что не стал бы подниматься туда – открытое пространство, упаси бог! – Сьюзен все-таки решила заглянуть и туда на всякий случай. Подобрав юбки, она поднялась по лестнице и, отодвинув засов, с трудом открыла слуховое окно и выбралась наружу.
Она оказалась на довольно широкой дорожке между скатом крыши и по грудь высотой зубчатой стеной с бойницами. Слава богу, стенка была такой высокой, потому что вниз было даже страшно смотреть.
На такой высоте ласковый бриз с моря превратился в довольно резкий и холодный ветер. Вдоль дорожки проходил желоб, по которому собиравшаяся дождевая вода поступала сквозь отверстие в цистерну.
Сьюзен оперлась локтями о грубый камень парапета и окинула взглядом воды Ла-Манша. День был пасмурный, небо заволокло тучами, и видимость была слабой, но ближе к берегу волны серебрились от ветерка на серой поверхности моря, а на волнах покачивались рыбацкие лодочки. Вдали виднелось судно, которое шло на запад, в Атлантику, возможно, в Канаду, а может быть, в Испанию, Африку или Индию.
Или в Австралию.
Кричали чайки. Слева и справа на несколько миль было видно побережье.
Другие места, другие люди. В эти места ей придется уехать, а среди людей – жить. Ей снова стало не по себе, оттого что она здесь чужая.
Сьюзен прошлась по дорожке вдоль парапета, потрясенная возможностью посмотреть под другим углом на привычный окружающий мир. Она увидела сверху деревенские дома и фермы, острые шпили церквей, зеленые и коричневые поля, похожие на лоскутное одеяло, стада на пастбищах, рощицы, отдельно стоявшие старые деревья и зеленые изгороди. Там шла обычная жизнь, все было как всегда.
Сьюзен возвратилась к слуховому окну и едва заставила себя спуститься вниз: Крэг-Уайверн словно поймал ее в ловушку. Сначала она приходила сюда работать, потом стала работать и жить здесь, пусть и хотела бы оказаться подальше отсюда.
Ничего, осталось немного.
Сьюзен спустилась по лестнице и с трудом закрыла окно на задвижку, преградив доступ свежему воздуху и свету. Сразу же стало душно, и она, проворно спустившись по винтовой лестнице, выбежала в сад и наконец глубоко вдохнула, но все-таки это был не тот свежий воздух, что на крыше.
Ей захотелось свободы, и она бросилась бежать из Крэг-Уайверна. Только промчавшись под входной аркой, Сьюзен перевела дыхание, а потом, подхватив юбки, помчалась из тени дома к свету, вниз по склону холма – туда, где с моря дул ветер, вздымая ее юбки и выбивая из прически пряди.
Далеко в море все еще виднелось судно, рыбацкие лодки продолжали плясать на волнах, рыбаки то забрасывали в море, то вытягивали сети. Крики чаек здесь слышались громче, а в кустах и траве жужжали насекомые и щебетали птички. Радуясь всему, что ее окружает, Сьюзен уселась на траву, обхватив руками колени, а потом улеглась на спину и стала смотреть в затянутое облаками небо, ощущая себя крохотной, но полноценной частичкой окружающего мира. Так хорошо ей давно не было.
Сьюзен понимала, что ее ждет работа, но ничего не могла с собой поделать, возвращаться не хотелось.
Когда Кон уехал, для нее пропала вся прелесть прогулок по вересковым пустошам и побережью. Вернее, не пропала, а омрачилась воспоминаниями и сожалениями.
К радости тетушки Мириам, она стала тогда проводить больше времени со своими кузинами и занималась тем, чем положено заниматься юной леди, и уж конечно не валялась на земле на вершине утеса.
Экономкам это тоже не пристало. Надо все-таки собраться с духом и возвратиться в Крэг-Уайверн…
Сьюзен закрыла глаза, черпая силу от земли, прислушиваясь к звукам. До нее доносились крики чаек и кроншнепов, голоса деревенских жителей, детский смех, лай собак и вечный рокот волн, накатывавших на берег. Она слышала все это и вдыхала удивительную смесь запахов растений и моря, которыми дышала всю свою жизнь.
На лицо упала тень. Открывая глаза, Сьюзен уже знала, кого увидит. Ей следовало бы испугаться, но она думала лишь о том, как было бы чудесно, если бы он упал на нее, если бы поцеловал…
– Ты все так же любишь ходить на утесы? – спросил Кон.
– Конечно.
Наверное, следовало подняться, может быть, даже сделать реверанс, но ей не хотелось испуганно вскакивать, словно она в чем-то провинилась. Разумеется, экономке не пристало бегать по утесам посреди дня, когда остальная прислуга работает. Эта мысль вызвала у нее улыбку. А граф, вместо того чтобы сделать ей выговор, уселся на землю, скрестив ноги, и она увидела его задумчивое лицо.
– Гиффорд знает, что капитан Дрейк – твой брат.
Первой мыслью было возмутиться, но ведь перед ней Кон, а ему лгать она не хотела. Девушка села рядом
