Анна О’Брайен - Невинная вдова
Я почувствовала, что Марджери на меня косится, но отвела глаза. Я знала, о чем она думает, потому что ее мысли были отражением моих собственных переживаний. При виде столь бесконтрольной ярости мне было не по себе, несмотря на то, что я хорошо понимала причину гнева юного принца. Его мучила неопределенность жизни в изгнании, постоянная тревога о завтрашнем дне. Я на себе испытала, что все это значит. И все же меня шокировала подобная мстительность.
Королева Маргарита сохраняла спокойствие и невозмутимость.
— Эдуард, этого не будет. Ты должен стать не только храбрым солдатом, но и хитроумным политиком. Что случится с нами, если я позволю тебе отправиться в Англию вместе с Уориком, а он окажется предателем? Вдруг он решит передать тебя в руки Эдуарда Йорка в знак своей преданности старому хозяину и в обмен на его милосердие? Ты станешь их заложником. Я не доверяю месье де Уорику и тебе не советую. Что касается этой твари Эдуарда, то он бросит тебя в Тауэр, где уже томится твой отец, а Уорик вернется к власти и станет его правой рукой. Ты думаешь, я пойду на такой риск? Ни за что. Вначале Уорик должен отстранить от власти Йорков. Такому союзнику, как Невилль, верить нельзя.
— Я и сам ему не верю, — покачал головой принц. — И все же я считаю серьезной ошибкой позволить Уорику вернуться в Англию одному, тем самым дав ему возможность упрочить свое влияние среди противников Йорка. Они сбегутся под его знамена, хотя должны собраться под моими.
На этот раз королева крепко схватила сына за руку, не дав ему отшатнуться, и вынудила его стать на колени рядом с ее креслом. Хотя она понизила голос, в тишине комнаты я отчетливо слышала каждое слово.
— Я возлагаю на тебя все свои надежды, потому что, кроме тебя, у меня никого нет. Мы вернемся в Англию только после того, как Йорки будут низложены, а твой отец займет свое место на троне. И мы все вместе отпразднуем нашу победу.
— Но вся слава достанется Уорику, а не мне, и это наложит на меня определенные обязательства перед ним, — раздраженно бросил принц. — Что касается этой проклятой помолвки…
Я напряглась и затаила дыхание.
— Тише, сынок, — прошептала Маргарита. — Все еще может измениться.
— Как только епископ освятит наш союз, я окажусь привязанным к этой девушке, независимо от того, победит Уорик или нет.
— Это не так. Я все предусмотрела, и у меня есть план…
На этот раз мы с Марджери переглянулись. Густые брови моей спутницы приподнялись, а губы приоткрылись, как будто она хотела что-то сказать. Мои пальцы, как капкан, сомкнулись на ее запястье.
— Что ты задумала?! — воскликнул принц. — Расскажи мне!
Как же они были похожи. Мать и сын были передо мной, как на ладони, в ярких лучах освещающего комнату солнца. Их ястребиные глаза сверкали решимостью. Но ярче солнца их черты освещала внутренняя убежденность в том, что им оставалось лишь протянуть руку и взять желаемое.
— Пока не могу, — прошептала Маргарита. — Слишком рано. Терпение, сын.
С этими словами королева улыбнулась своему единственному отпрыску, а затем провела рукой по его волосам. Между матерью и сыном, несомненно, существовала крепкая связь. Все надежды королевы лежали на плечах этого молодого человека, и его это вполне устраивало. Я с ужасом поняла, что любая женщина, которой придется стать членом их семьи, окажется в очень трудном положении. Королева Маргарита так просто свои позиции не сдаст и всегда будет оказывать влияние на сына. Ничего хорошего от этого брака мне ожидать не приходилось. Я содрогнулась при мысли о том, что меня просто затолкают в один из углов этого вынужденного треугольника.
Маргарита привлекла принца к себе и, улыбаясь, посмотрела ему в глаза. Да и как ей было не любить такого красивого сына? Ведь, кроме него, у нее больше никого не было.
Должно быть, я шелохнулась, потому что Маргарита крепко сжала пальцы Эдуарда и резко обернулась к двери. Он сделал то же самое. Я затаила дыхание, ожидая их реакции на это нежеланное вторжение. Глаза принца все еще горели волнением.
Его реакция была моментальной и необычайно дружелюбной.
— Леди Анна!
Нимало не смущаясь, он вскочил, широким шагом пересек просторную комнату, настежь распахнул дверь, поклонился и, взяв меня за руки, расцеловал в обе щеки, заставив густо покраснеть. Его улыбка была теплой и радостной, как будто ничего приятнее моего общества для него не существовало. Его руки продолжали сжимать мои пальцы, и я чувствовала, как они согревают мою кровь и мое лицо.
— Простите, — произнес он, склонив голову набок и продолжая улыбаться. — Я не знал, что вы пришли, и продолжал отнимать ваше время, предназначенное для ее величества.
Знакомый по встрече в библиотеке сладковатый аромат дразнил мое обоняние, пока, как и в прошлый раз, я не сморщила нос, уловив другой, весьма неприятный запах.
Я присела в реверансе.
— Я не хотела прерывать вашу беседу, милорд.
Его улыбка стала еще шире, и я, не удержавшись, улыбнулась в ответ.
— И все же хорошо, что вы нас прервали, — отметил принц, увлекая меня за собой в комнату. — Мама может подтвердить, что иногда я бываю слишком кровожаден. Я плохо переношу бездействие, и больше всего на свете мне хочется ступить на английскую землю. Вызванное бесконечным ожиданием раздражение заставляет меня произносить слова, о которых я позже неизменно сожалею. — Он рассмеялся низким мелодичным смехом. — Ее величество считает, что это юношеский максимализм, от которого я со временем непременно излечусь. Простите, миледи, если мои речи показались вашим ушкам чрезмерно жестокими. — Я совершенно не ожидала от принца такого искреннего раскаяния. Оно мгновенно меня подкупило, сделав его привлекательные черты еще красивее. Он очень серьезно смотрел на меня, умоляя о прощении. — Иногда мне кажется, что я больше не могу, и тогда меня захлестывают эмоции. — С его открытого лица исчезла улыбка. Я так хорошо его понимала, и мое сердце растаяло.
— Ну конечно. Я понимаю ваше желание вернуться в Англию, милорд.
— И мы вернемся. Вместе. Я вижу, леди Анна, сегодня у вас хорошее настроение. Рискну предположить, что вы так расцвели от мысли о нашем предстоящем браке. У вас очень красивое платье. Вам идет этот темно-розовый цвет.
От этих слов румянец на моих щеках вспыхнул ярче бархата.
— Благодарю вас, милорд. Мне очень приятно слышать такие добрые слова.
Демонстрируя обезоруживающую непосредственность, он склонился к моему уху и прошептал:
— Мы ведь с вами почти обручены, поэтому вам следует называть меня просто Эдуардом. А теперь я вас покину. Быть может, когда станет прохладнее, мы сможем встретиться и погулять в саду.
