Барбара Картленд - Ах, Париж!
— Скажите ему правду, — ответил лорд Харткорт. — Хотя постойте, у меня есть идея.
Он поднялся, подошел к столу и написал на листке бумаги три пары букв.
— Отдайте ему это, — сказал он. — Скажите, что вы обнаружили это в маленькой записной книжке.
Гардения подозрительно посмотрела на листок.
— Что это? — спросила она.
— Шифр, который вы искали, — ответил лорд Харткорт.
— Но это же не настоящий шифр, — с уверенностью сказала она.
— Разумеется, — подтвердил лорд Харткорт. — Это старый шифр, который больше не используется. Барон будет в восторге, пока не обнаружит, что ваша информация устарела.
— Мне бы не хотелось этого делать, — медленно произнесла Гардения. — Я не хочу ничего ему передавать. Я вообще не хочу с ним больше разговаривать. Я возненавидела его с первого взгляда, а теперь, когда я знаю, что он шпион, что он хочет навредить моей стране…
— В таком случае помогите своей стране, сделав то, о чем я вас прошу, — сказал лорд Харткорт. — Может быть, вам удастся узнать что-нибудь полезное для нас. Неплохо для разнообразия иметь своего человека в стане врага.
Гардения швырнула лист бумаги на пол.
— Ни за что, ни за что! — страстно вскричала она. — Вы знаете не хуже меня, что я никогда бы не пришла сюда, если бы у меня хватило ума понять, чего от меня хотят. Я не стану шпионить ни для кого и ни для чего! Это подло и унизительно! Я не буду шпионкой, потому что не желаю иметь ничего общего с предательством!
Лорд Харткорт рассмеялся, но очень добродушно, и она почему-то не обиделась на него.
— Когда вы взволнованы чем-то, вы так прелестны, и ваши глаза так дивно сверкают! — сказал он. — Я никогда прежде не видел, чтобы на лице отражалось одновременно столько разнообразных эмоций! Вы странная девушка, Гардения.
— Просто сейчас я чувствую себя такой несчастной, — ответила она. — Мне нужно возвращаться и объясняться с бароном. Я предпочла бы сказать ему правду, что вы застали меня и выяснили, что он пытался заставить меня шпионить против моей собственной страны.
— Нет, ни в коей случае не говорите ему этого, — попытался убедить ее лорд Харткорт. — Это ни к чему хорошему не приведет, а только насторожит его. Не говорите ему ничего и отдайте ему этот лист бумаги.
— Нет! — решительно ответила Гардения. — Он может попытаться отблагодарить меня, прежде чем выяснит, что информация устарела, а этого я не в состоянии вынести.
Она содрогнулась, и лорд Харткорт бросил на нее проницательный взгляд.
— Вы ненавидите его, — произнес он. — Не пытался ли он ухаживать за вами?
— Он поцеловал меня, — вырвалось у Гардении, — и я была готова убить его! Я пыталась прятаться от него, я просидела весь вчерашний вечер у себя в комнате, лишь бы не встретиться с ним за столом. Сегодня он случайно застал меня врасплох в библиотеке, и теперь мне ясно, как умело он сыграл на моих чувствах, чтобы заставить меня согласиться поехать сюда. Я не могу, не могу больше видеть его!
— Вам нужно переехать от вашей тети, — сказал лорд Харткорт.
— Как я могу это сделать? — жалобно спросила Гардения.
— Очень просто, — ответил он.
Лорд Харткорт наклонился и, прежде чем она успела понять, что происходит, обнял ее и притянул к себе. Неожиданно их губы оказались совсем рядом, и сладкий трепет охватил ее.
— Позволь мне увезти тебя, Гардения, — нежно произнес он. — Я буду защищать тебя от всех недостойных баронов на свете, заботиться о тебе, и мы будем так счастливы вместе!
Она слышала его слова, как во сне, потом их губы слились, и время остановилось.
Его губы были такими властными и настойчивыми, что пламя охватило ее, разливаясь ко всему телу, пока наконец бессознательно она полностью не отдалась поцелую, который, казалось, соединял их — мужчину и женщину — на все времена. Это было прекрасно и волшебно. Она почувствовала, что его объятия оградили ее от всех суетных забот. Сильные руки, обнимавшие ее, прогоняли страх, а его пылающие губы пробуждали в ней такой неописуемый восторг, который превосходил все, что она представляла себе в самых сокровенных мечтах.
— Я люблю тебя!
Словно издалека она услышала свои слова, и он вновь принялся целовать ее, страстно, исступленно, с таким пылом, что все закружилось у нее перед глазами. И лишь когда Гардения почувствовала, как рука лорда Харткорта прикоснулась к ее груди, она опомнилась.
— Мне нужно идти, — прошептала она, с трудом высвободившись из его объятий. — Мне нельзя дольше оставаться. Ты сам должен это понимать.
Она была прелестна, глаза ее сверкали, пылающие губы были полураскрыты, и лорд Харткорт смотрел на нее не отрываясь, как будто видел ее впервые.
— Я должна идти, — повторила она. — Пожалуйста, моя тетя будет беспокоиться.
Лорд Харткорт взглянул на часы. Ему тоже пора было возвращаться к своим обязанностям.
— Когда мы увидимся? — спросил он. — Увы, я не смогу приехать к вам сегодня. Мне придется весь вечер сопровождать посла на различных приемах. Я не освобожусь раньше двух часов ночи.
— Приезжай завтра, — сказала Гардения. Она вложила свои руки в его. — Я так счастлива, очень счастлива! — прошептала она.
— И я тоже, — сказал лорд Харткорт. — Ты расскажешь тете?
— Нет, конечно, нет, — ответила Гардения. — Она тут же сообщит барону и будет расспрашивать… О, пусть это будет наш секрет, только ты и я, пока мы все окончательно не решим.
— Очень хорошо, — улыбнулся лорд Харткорт, — мы все обсудим завтра. Я заеду за тобой в половине первого. Пожалуй, я смогу вырваться со службы днем. Мы найдем какое-нибудь тихое место и поговорим обо всем.
— О, это будет так чудесно! — воскликнула Гардения.
Она наклонилась и подняла с пола свою шляпку. Затем выпрямилась и взглянула ему в глаза. Ее голова едва доходила ему до плеча.
— Это правда, что мы любим друг друга? — прошептала она, и лорд Харткорт подумал, что никогда прежде ему не доводилось видеть подобное выражение на женском лице.
— Конечно. Ты такая милая и нежная, Гардения, и мне очень, очень повезло.
Она издала легкий вздох удовлетворения, и лорд Харткорт сказал деловым тоном:
— Нам нужно идти. Где твой экипаж?
— У дверей, — ответила Гардения. — А в чем дело?
Он на мгновение нахмурился, и она почувствовала, что любит его еще больше за то, что он так беспокоится о ее репутации.
— Придется действовать смело, — сказал он. — Надень шляпку и перчатки и старайся говорить со мной холодно и как можно более официально. Если бы не экипаж, я мог бы вывести тебя через черный ход.
