Джорджетт Хейер - Очаровательная авантюристка
Дебора беспомощно посмотрела на него:
– Вы сегодня должны были обедать с мистером Круе. К завтрашнему дню весь город будет толковать о вашем исчезновении. Сэр Джеймс Файли уже намекает, что вы сбежали, опасаясь проигрыша. Он сейчас наверху.
– Пусть намекает, – безразлично ответил Равенскар.
– Если вы завтра не явитесь на состязание, какие вы сможете привести оправдания?
– Понятия не имею. Может, вы подскажете?
– Нет, не подскажу, – отрезала Дебора. – Вы думаете, что я пойду на попятный и выпущу вас, а я этого ни за что не сделаю.
– Да нет, я только надеюсь, что вы принесете мне подушку.
– Не принесу. Зачем это я буду создавать вам удобства? Моя бы воля, я вас здесь уморила бы голодом!
– Неужели не осмелитесь? А я думал, у вас на что угодно хватит смелости… и наглости.
– Пожалуй, я пришлю сюда Сайласа, чтобы он вас немного образумил, – пригрозила Дебора.
– Присылайте – если, по-вашему, это поможет.
– Даю вам полчаса, чтобы принять окончательное решение, – ожесточив сердце, объявила Дебора. – Если и дальше будете упрямствовать, то вы об этом пожалеете!
– А это мы посмотрим. Может быть, я и пожалею, но вы-то, любезная, не получите своих расписок, уж это я вам обещаю.
– Сами будете виноваты, если простудитесь. В таком сыром месте простудиться проще простого.
– У меня крепкое здоровье. Но если вы уходите, у меня к вам просьба – не оставите ли мне свечу?
– Зачем вам свеча? – подозрительно спросила Дебора.
– Отпугивать крыс.
Дебора окинула комнату нервным взглядом:
– Разве здесь есть крысы?
– Конечно есть – целые стаи бегают!
Дебора содрогнулась:
– Какой ужас! Свечу я вам оставлю, только не воображайте, что вы меня разжалобили!
– Не буду, – пообещал Равенскар.
Поднявшись наверх, Дебора не увидела в игорных залах лорда Мейблторпа и решила, что он сбежал развлекать Фебу. Люций Кеннет вполголоса осведомился, как поживает заключенный. Она прошептала, что тот отказывается отдавать расписки. Кеннет криво улыбнулся:
– Может, мне пойти его поуговаривать, дорогуша?
– Нет уж, не надо. Ты и так мне много напортил. Как ты посмел заманивать его в западню от моего имени? Я тебе сказала, чтобы ты не смел этого делать!
– Чего там, Дебора, не надо быть чересчур щепетильной! Как же иначе я его похитил бы?
Дебора круто повернулась и стала наблюдать за игрой в фаро, упорно не замечая вопросительных взглядов, которые бросала на нее тетка.
Прошли полчаса, которые она дала Равенскару на размышление, а она все еще не решила, как поступить, если он будет продолжать упорствовать. Леди Беллингем пошла с гостями вниз, ужинать. Дебора отправилась в подвал в третий раз, невольно думая, что ее пленник, наверно, и продрог и проголодался.
Войдя в комнату, она закрыла дверь за собой. Равенскар стоял, прислонившись к стене.
– Ну? – спросила Дебора, стараясь придать своему голосу железную твердость.
– Жаль, что вы не прислали ко мне своего приспешника, – сказал Равенскар. – Или вашего изобретательного приятеля мистера Кеннета. По правде говоря, я надеялся увидеть хотя бы одного из этих джентльменов, а еще лучше бы обоих. Хотел запереть их здесь на ночь. С вами я, к сожалению, так поступить не могу, хотя вы этого вполне заслуживаете!
С этими словами он выпрямился и шагнул вперед. Не успела Дебора ахнуть, как он схватил ее за правую руку и спокойно отобрал у нее ключ.
– Кто вас освободил? – спросила она, дрожа от ярости. – Как вы развязали руки?
– Никто меня не освобождал. Или скажем так – это сделали вы, оставив мне свечу.
Дебора взглянула на его запястья.
– Что вы с собой сделали? – в ужасе воскликнула она. – Вы же страшно обожглись!
– Это верно. Зато я завтра смогу явиться на состязание, а вы не получите своих расписок.
Дебора не обратила внимания на его последние слова – она могла думать только об его ожогах.
– Вам же, наверно, страшно больно! Если бы я знала, что вы намерены сделать, я никогда не оставила бы вам свечу!
– Без сомнения. Только не надо меня жалеть! Все это заживет. А теперь давайте поднимемся наверх и успокоим сэра Файли. Или вы предпочтете остаться здесь?
– Ой, только не запирайте меня здесь с крысами! – испуганно вскричала Дебора. – Но вам нельзя появляться в залах в таком виде! Если ваши ожоги не перевязать, вы умрете от заражения крови! Пойдемте ко мне! Я наложу на них мазь и забинтую. Найду у Кита кружевные манжеты, и мы прикроем ими повязки. Господи, надо же так себя изуродовать! Вы не сможете завтра править лошадьми!
– Не советую вам ставить против меня, – сказал Равенскар, с улыбкой глядя на Дебору, склонившуюся к его рукам. – Вы и вправду намерены перевязать мои раны?
– Конечно! Не хватало только, чтобы вы из-за меня проиграли гонку!
– У меня возникло впечатление, что именно этого вы и хотите.
– Ошибаетесь! Мне просто не приходило в голову, что вы проявите такое нелепое упрямство!
– Значит, вы собирались меня освободить?
– Да… нет! Не знаю! Давайте поднимемся по задней лестнице. Вы почистите костюм в комнате брата, а я принесу мазь и бинты. Глаза бы мои вас не видели! Как же вы действуете мне на нервы!
– Я мог бы сказать вам то же самое, – ответил Равенскар, следуя за ней по коридору.
– Еще пожалеете, что скрестили со мной шпаги! – бросила Дебора через плечо. – Обязательно выйду замуж за вашего кузена и разорю его!
– Назло мне? – с иронией спросил он.
– Тише! Вы же не хотите, чтобы сюда сбежались слуги!
– Мне это совершенно безразлично.
– Ну а мне нет!
Равенскар засмеялся и больше не сказал ни слова, пока они не оказались в комнате Кита на третьем этаже. Дебора оставила его там со свечой, а сама пошла искать мазь и полотняные бинты. Когда она вернулась, Равенскар уже снял камзол и оборвал обгорелые остатки кружевных манжет. Кроме того, он поправил сбитый набок шейный платок и причесал волосы. Он очень сильно обжег запястья и морщился, когда Дебора накладывала на них мазь.
– Так вам и надо, – сказала она. – Вам, наверно, больно, но мне вас нисколько не жалко!
– Само собой, – согласился Равенскар.
Дебора принялась бинтовать правую руку.
– Так легче?
– Значительно.
– Если бы я была мужчиной, вам не удалось бы так легко бежать!
– Наверно, нет. Или если бы у вас был порядочный защитник.
– Не надо насмехаться над Китом. Конечно, это дикая глупость с его стороны – влюбиться в вашу сестру, но он же в этом не виноват! Давайте другую руку!
Равенскар протянул другую руку.
– Вы – необыкновенная женщина, мисс Грентем.
– Благодарю вас. Чего только я про себя от вас не слышала!
