Мэри Патни - Сомнения любви
– Похоже, мне довелось учиться в превосходной, хотя и несколько странной школе. Как долго я там пробыл?
– Восемь лет. Потом ты поступил в Оксфорд. Ты окончил университет с дипломом первой степени по двум специальностям. Каникулы ты обычно проводил со своими кузеном и кузиной, — ответил Керкленд. — Ты ничего из этого не помнишь?
– Нет. Хотя то, что вы описываете, звучит так, словно оно мне… не незнакомо. — Адам перевел взгляд с одного мужчины на другого. — Нас в том первом классе школы было только четверо?
Когда все расселись за столом, Керкленд ответил:
– Были еще двое других. Баллард после окончания школы большую часть времени проводит в Португалии, управляет семейной портовой компанией. Он приезжает в Англию раз в год, а то и раз в два года. Насчет Уиндема мы не уверены. Может, он жив, а может, и нет. Он находился во Франции, когда война закончилась Амьенским миром[2] и французы интернировали всех без исключения находящихся там британцев мужского пола. С тех пор мы о нем ничего не слышали.
– Временами интернированные умудряются передавать письма из Франции в Англию, — добавил Мастерсон. — Имя Уиндема ни разу не упоминалось, но это не значит, что его уже нет среди живых. — Он поднял бокал, салютуя Адаму. — Ты вот воскрес из мертвых. За тебя!
Мужчины присоединились к тосту. Мария тоже пригубила вино. Получается, что этим людям, друзьям Адама, уже знакомо гнетущее чувство неизвестности и тревоги за судьбу одного из них. Тогда понятно, почему они с такой настойчивостью искали Адама.
Мастерсон взглянул на Марию:
– Простите, что мы утомляем вас скучными рассказами о школьных днях, мисс Кларк. Расскажите нам о себе. В гостинице говорили, что вы недавно унаследовали поместье. Это так?
Она уже решила, что не будет притворяться той, кем не является.
– Мой отец выиграл это поместье в карты у его прежнего владельца, Уи Джорди Берка. Мы переехали сюда ранней весной. Несколькими неделями позже мой отец отправился в Лондон и… и был убит разбойниками. Так что теперь я владею Хартли-Мэнором. — Она мысленно напомнила себе, что надо еще раз написать нотариусу. Она еще не получила от него ответ на предыдущее письмо, хотя задержку можно было объяснить необходимостью выполнения формальностей, связанных со вступлением в наследство. Возможно, он задерживал отправку письма до того момента, пока не узнает все обстоятельства гибели ее отца.
– Я вам сочувствую, — пробормотал Мастерсон.
Рэндалл был менее вежлив.
– Ваш отец — Чарлз Кларк? — неприязненно спросил он.
– Да, — ответила Мария, внутренне собравшись. — Вы его знали?
– Лично я не был с ним знаком, но я о нем наслышан. У него была репутация капитана Шарпа, чья игра далеко не всегда была честной.
– Ваша информация ошибочна, — холодно возразила Мария. — Он был очень умелым игроком в карты. Ему никогда не приходилось жульничать. Его соперники, которые часто бывали пьяны и не слишком искусны, а иногда и то и другое, зачастую предпочитали оговорить его, нежели признаться в том, что сами не умеют играть.
– Вы сказали, что ваш отец выиграл поместье в карты, — бросил он в ответ. — Настоящий джентльмен никогда не позволил бы себе лишить оступившегося юнца фамильного поместья.
Пальцы Марии непроизвольно сжались вокруг вилки, когда она напомнила себе, что ее воображаемая сестра Сара никогда бы не позволила себе наброситься на гостя ее дома, сидящего у нее за столом. К чертям Сару!..
– Я не позволю вам говорить о моем отце в таком тоне в моем доме, — твердо заявила она. — Извинитесь — или я вынуждена буду просить вас уйти!
Она услышала глухой звук, который мог означать, что Мастерсон ударил Рэндалла ногой под столом.
– Простите, — сквозь зубы процедил Рэндалл. — Мои замечания были неуместны, тем более что я лично не был знаком с вашим отцом.
– Я принимаю ваши извинения. — Их взгляды встретились. Ни он, ни она не собирались ничего друг другу прощать. Слава тому, кто придумал правила хорошего тона — надежный буфер в сложных ситуациях.
Пытаясь разрядить обстановку, Мастерсон сказал:
– У вас отличный повар, мисс Кларк. Как вы думаете, она согласится поделиться своим рецептом фрикасе с грибами? Никогда не пробовал ничего вкуснее.
– Я ее попрошу. Я думаю, мне удастся уговорить миссис Бекетт сообщить вам рецепт. Она любит, когда ее кушанья едят с удовольствием. — И если то, в каких количествах поглощалась еда, могло служить индикатором одобрения, то друзья Адама были весьма высокого мнения о талантах миссис Бекетт.
Ужин уже почти подходил к концу, когда Керкленд сказал:
– Я полагаю, ты захочешь вернуться в Лондон, Эш. Мы могли бы поехать вместе.
Адам застыл в напряжении.
– Я не знаю, хочу ли я ехать в Лондон.
Друзей его ответ привел в замешательство разной степени. Мария спрашивала себя, понимает ли хоть кто-то из них, как трудно, как страшно было бы для Адама вернуться в полный сложных хитросплетений мир, где все против него. Люди будут требовать от него того, что привыкли от него требовать, неосознанно считая его прежним. Он не будет знать, кому доверять. К людям, занимающим столь высокое положение, всегда влечет тех, доверять которым опасно.
– У тебя много обязательств, — сказал Керкленд, — и вечно игнорировать их тебе не удастся. Сейчас по крайней мере ты должен уладить недоразумения, вызванные тем, что тебя объявили погибшим.
– При том, что я не помню ни одного из своих обязательств, сомнительно, чтобы я мог их исполнить, — сухо заметил Адам. — Разве я не нанял компетентных людей для управления своей собственностью в мое отсутствие? Убежден, что они справляются со своей работой.
– На тебя работают превосходные специалисты, — согласился Мастерсон, — но даже если ты не можешь делать того, к чему привык, привычное окружение может стимулировать твою память.
Адам нахмурился:
– Возможно, вы правы. Хорошо, конечно, что вы меня нашли и узнали, но было бы гораздо лучше, если бы я сам вспомнил, кто я.
С упавшим сердцем Мария приняла неизбежность расставания с ним. Скоро они расстанутся навсегда. Как только он вернется к привычной жизни, она отойдет для него на второй, а потом и на третий план, постепенно поблекнув до смутного воспоминания. Под столом она сжала руки. И так будет лучше и для нее, ибо она едва смогла бы вписаться в его мир, даже если бы он этого захотел. Но она не ожидала, что так скоро его потеряет.
Он пристально посмотрел на нее.
– Если я поеду в Лондон, Мария поедет со мной.
Друзья его неловко переглядывались. Обнадеженная тем, что он по-прежнему хочет видеть ее рядом, но мучимая сомнениями, Мария сказала:
