Анна Делайл - В твоей власти
У Джейми отлегло от сердца. То, как Клементина удивилась его словам, сразу сняло все его подозрения.
– Он держался как истинный д-джентльмен. Он просто переоценил мою выносливость. Т-тебе не в чем его упрекнуть.
– Угу.
Джейми?
– Что?
– Ты к-когда-нибудь… запирал там л-людей? – робко начала Клементина. – В этой б-башне? В этих мерзких темницах?
– Такое случалось в прошлом, но уже давно никаких узников там не держали. Почему ты спрашиваешь? – Джейми с любопытством взглянул на Клементину. По крайней мере, она перестала плакать.
– Мне это к-кажется бесчеловечным, – тихо произнесла она. – М-мне невыносимо думать, что людей держат в к-клетках как зверей… какое бы преступление они ни совершили.
– Ты почувствовала бы совсем иное, если бы близкие твои были убиты, сестры изнасилованы, а дома сожжены дотла. Некоторые люди просто животные, Клем, и заслуживают такого наказания.
Клементина подняла на Джейми потрясенный взгляд.
– Здесь совершались такие преступления?
– В последние годы нет. В наших краях настал некоторый мир. Но еще во времена моего отца и деда такое происходило постоянно.
– А ты держал там кого-нибудь, Джейми? – переспросила Клементина. Ей отчаянно хотелось узнать ответ на этот вопрос. Она инстинктивно знала, что лгать Джейми не будет.
Он вздохнул, отпустил ее руку и запустил пятерню в свои волосы.
– Хотелось бы мне сказать тебе, что я этого не делал, потому что знаю, какой ответ ты жаждешь услышать, но правда состоит в том, что я сажал людей под замок. Несколько лет назад здесь было совершено очень неприятное преступление, подробности которого я не стал бы рассказывать, чтобы тебя не огорчать. – Джейми опустил глаза на внимательное лицо Клементины. – Однако поскольку ты все равно не успокоишься, пока все не выяснишь, скажу. Отец Хью, двоюродный брат моего отца, был признан виновным в убийстве своей жены, матери Хью, и ее новорожденного младенца. Он подозревал ее в измене, связи с другим мужчиной, а ребенка считал плодом этой связи. А поскольку нрав у него всегда был буйный и ревнивый, в приступе ярости он убил обоих. – Джейми посмотрел на взволнованное лицо Клементины и замолчал, продолжив немного погодя: – Рассказывать дальше?
– Конечно, я хочу узнать остальное.
– Ну что ж, хорошо. Полагаю, ты все равно однажды услышала бы эту историю от кого-нибудь другого. Отца Хью сразу же поймали и заключили на короткое время в башню. Вскоре ему был вынесен единственно возможный приговор, и он был казнен.
Клементина ахнула от заключительных слов мужа и заметно побледнела.
– Должен тебе сказать, – добавил Джейми, – меня удивляет, что Хью повел тебя туда. Это место должно навевать на него печальные воспоминания.
Клементина безмолвно кивнула.
– Бедный Хью, – помедлив произнесла она. – Сколько лет было ему, когда это случилось?
– Девятнадцать. Он на два года моложе меня, а это произошло семь лет тому назад.
– О… а я подумала, что это б-было давно. Кто тогда признал его отца виновным и приговорил к смерти? – спросила Клементина, хотя уже догадывалась, кто отвечал за правосудие в замке.
– Думаю, ты знаешь на это ответ. – Джейми не собирался говорить так резко и, намеренно смягчив тон, продолжил: – Мне было всего двадцать лет, когда это случилось, и это было одной из самых тяжких обязанностей, которые мне пришлось исполнить. Хоть я твердо знал, что приговор мой справедлив. Отец Хью был убийцей и заслуживал смерти. Здесь, в горах, – ты должна это знать – мы сами судим преступления. Лэрду принадлежит власть карать преступников, и он должен делать это быстро и решительно.
Облака немного рассеялись, и полуденное солнце согревало спины Джейми и Клементины во время разговора. Клементина молча обдумывала сказанное, стараясь разобраться в своих мыслях и чувствах. Ее муж вынес смертный приговор двоюродному брату отца, будучи немногим старше ее. Какая ужасная ответственность для такого молодого человека. Джейми принял решение, с которым будет жить всю оставшуюся жизнь. А как же Хью? Как, наверное, ненавидит он Джейми. Как вообще может он здесь оставаться? А может быть, он ненавидел своего отца и рад был, что того казнили за убийство его матери? Клементина содрогнулась при мысли о горькой судьбе этой женщины. И невинного ребенка. Она не спросила ни возраст, ни пол младенца. Она не хотела этого знать, и была благодарна Джейми за то, что он не рассказал, как они умерли. Несомненно, именно жизнь с таким жестоким человеком привела эту женщину в объятия другого. Клементина знала, что измена мужу считается преступлением, но разве можно за это наказывать смертью?
Бросив взгляд из-под ресниц на Джейми, она увидела, что муж смотрит не на нее, а вдаль, на горы. Ее поразило, что лицо Джейми изрезано морщинами, слишком глубокими для мужчины его лет. В конце концов, ведь ему было всего двадцать восемь. Клементине стало ясно, что он много перестрадал и телом, и душой. О телесных страданиях говорили его бесчисленные шрамы – следы кровавых битв, участником которых ему довелось быть. Еще утром она обратила на них внимание, а сейчас лицо Джейми отражало бремя забот, свалившихся на него с юных лет, и Клементине захотелось успокоить его душу, разгладить напряженные морщины.
Она протянула руку к лицу мужа и нежно коснулась щеки.
– Джейми, я… – И больше ничего не успела сказать, потому что он поймал ее пальчики своей большой ладонью и поцеловал, упиваясь ее сочувственным взором.
– Значит, ты не считаешь меня кровожадным дикарем?
– Нет, никогда, – замотала головой Клементина. – Н-но как относится к этому Хью? Наверное, ненавидит тебя?
– Я и сам часто размышлял об этом. Внешне это не заметно, и все же… Будь я на его месте, я, несомненно, возненавидел бы человека, убившего моего отца. Хью был так близок с ним, восхищался им, вечно старался, хоть и безуспешно, соответствовать его требованиям. Он должен глубоко страдать из-за своей утраты… Но не мог же Хью рассчитывать, что я отпущу убийцу безнаказанным?! Впрочем, возможно, он надеялся, что я ограничусь заключением его в темницу… Пусть пожизненно… а не приговорю к смерти.
– О нет! Это наказание было бы куда более жестоким, – бурно возразила Клементина. – Это в-ведь так ужасно, навсегда лишить чел-ловека с-свободы. Оказаться до конца жизни в тюрьме… Я н-не могу представить себе приговора с-страшнее!
Джейми с любопытством посмотрел на жену:
– Кое-кто может с тобой поспорить. Считается, что сохранить жизнь любой ценой лучше, чем вовсе ее потерять.
– Может быть, для кого-то это предпочтительнее, н-но я сомневаюсь, что с-смогла бы сохранить рассудок, если бы м-меня надолго заперли в темноте. – Клементина говорила со страстной убежденностью и с такой силой сжимала руки, что побелели костяшки пальцев.
