Сабрина Джеффрис - Загадочный виконт
У Маркуса в глазах потемнело.
— Расспрашивала?!
— Именно! В какую школу ты ходил, например. И почему ты не желаешь тратиться на приличную одежду. — Луиза выразительно подняла тонкие брови. — И всегда ли ты был таким невежей.
Мысль о том, что светская дама — да, впрочем, вообще любая женщина — вдруг заинтересовалась им, буквально парализовала Маркуса. Нет, конечно, спохватился он, Регина пылко и с охотой отзывалась на его поцелуи, но ему бы и в голову не пришло, что он может заинтересовать ее как человек. Теперь он уже ни о чем другом и думать не мог. Что это? Очередная интрига? В воздухе повеяло острым и пряным запахом опасности.
— И что ты ей рассказала?
— Спроси у нее, если хочешь. Это был личный разговор. А пересказывать личные разговоры некрасиво. Это вроде тайны исповеди.
Но ведь ты только что… — Маркус, проглотив проклятие, с трудом удержался от желания как следует отшлепать сестру — первый раз за всю жизнь. — Впрочем, не важно, — опомнившись, буркнул он. — Меня совершенно не интересует, о чем вы, женщины, судачите за нашей спиной. И без того ясно, что о мужчинах.
Луиза тяжело вздохнула.
— Ох, Маркус… я же вижу, что она тебе нравится. Почему бы тебе не извиниться? Неужели ты не хочешь вернуть ее?
— Чтобы я извинялся?! Да еще перед этой… этой гарпией?! — Ну уж нет, не дождетесь, мрачно подумал Маркус. Что касается Регины, тут уж ничего не поделаешь, но будь он неладен, если не заставит Луизу изменить свое мнение. — Как бы ни сложились отношения между мной и леди Региной, ты больше не будешь встречаться с Фоксмуром!
Луиза задумчиво прикусила губу.
— Не буду?
— Нет! — отрезал виконт. — И учти — это мое последнее слово.
— Понятно… — протянула она. Его глаза подозрительно сузились.
— Надеюсь, ты послушаешься меня, Луиза?
— Да, конечно. Как скажешь.
— Вот так просто — ни споров, ни возражений? — удивился он.
— Нет. — Луиза улыбнулась, и эта улыбка внезапно до такой степени напомнила ему Регину, что вся кровь в его жилах разом превратилась в лед.
«Ваше упрямство только обидит ее, — кажется, именно так сказала ему Регина в тот день, когда приехала к нему в Каслмейн. — И кроме того, даст ей законный повод обманывать вас при каждом удобном случае!»
Боже, помоги ему! Именно так и поступит Луиза, теперь он не сомневался в этом. Общество уже наложило на нее свою печать. Если он сейчас оставит ее в Лондоне и вернется в Каслмейн, возле нее останутся только Айверсли, а на них он не мог положиться. Эти двое были целиком поглощены собой — своей любовью, своей малышкой — и не замечали ничего вокруг. И старые подозрения насчет Фоксмура разом зашевелились в его душе…
Конечно, он мог бы сопровождать Луизу во время ее выездов в свет, но это означает бывать в обществе и почти постоянно видеть Регину, окруженную воздыхателями вроде этого сопляка Уитмора, готовыми ползать у ее ног и целовать подол ее платья. Маркус шумно засопел — лучше уж висеть на дыбе, честное слово, тоскливо подумал он.
Все дело в том, что у него нет ни малейшей возможности получать приглашения на те же самые званые вечера и балы, где мечтает бывать Луиза. Правда, его появление в обществе леди Регины позволяло ему надеяться на одно или даже два приглашения. Но и этот слабенький ручеек после их сегодняшней ссоры наверняка пересохнет. Он почти не сомневался, что леди Регина из чистой вредности позаботится о том, чтобы ему не было прислано ни одного приглашения. Что опять возвращает его к исходной точке — ему придется доверить Луизу заботам Айверсли.
Маркус скрипнул зубами. Сейчас он до смерти жалел, что не может запереть Луизу в донжоне. Можно было бы, конечно, попробовать… но ведь Регина наверняка заметит ее исчезновение и тут же примчится ее спасать. Или еще, чего доброго, спрячет Луизу в своем собственном доме. В доме Фоксмура, уточнил он. Нет уж, лучше пусть встречаются у него на глазах…
Возможно, пришло время сменить тактику, уныло решил он. Его первоначальный план явно провалился — Луиза, похоже, приняла сторону Регины, и это очень плохо, потому что на это он не рассчитывал. А если еще Регина объяснит ей, что была вынуждена дать ему от ворот поворот, потому что он, мол, не имеет понятия о «благородных манерах», то Луиза превратит его жизнь в ад. Или, что самое страшное, они объединятся против него, и тогда ему уж точно не поздоровится. Боже, спаси и сохрани его от этого!
На фоне всего происходящего наступить себе на горло и ухаживать «как положено» показалось ему единственно возможным выходом. И потом, успокаивал он себя, приглядывать за Луизой и Саймоном тоже станет значительно легче, прекрати он постоянно ссориться с Региной. А
результат будет тот же. Ведь если он станет вести себя «как джентльмен», а леди Задавака убедится, что общество по-прежнему плюет на него, то она не выдержит и сама порвет с ним.
Зато у Луизы не будет повода винить в этом его. Убедившись, что Регина безжалостно отвергла его, несмотря на все его искренние попытки ублажить ее, Луиза непременно встанет на его сторону. И тоже распрощается с Саймоном, повеселел Маркус. Как же она сможет позволить ему ухлестывать за ней, когда его сестра так бессердечно поступила с ее братом?!
— Ладно, твоя взяла, — нехотя пробурчал он. — Так и быть… постараюсь помириться с Региной.
— И позволишь Саймону по-прежнему ухаживать за мной? Робкая надежда, вспыхнувшая в глазах сестры, заставила Маркуса мысленно застонать.
— Пока — да.
Если ему повезет, то его новый блестящий план вскоре позволит ему перетянуть сестру на свою сторону. А если нет, то на крайний случай всегда остается вариант с донжоном.
«А может, сунуть туда Регину вместо Луизы? — кровожадно подумал виконт. — Вот было бы здорово!» И вновь перед глазами у него замелькали картинки из вчерашнего сна — запертая в башне Регина молит о пощаде, обещая взамен выполнить любое, даже самое безумное, его желание. Регина, стоящая на коленях у его ног с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами. Ее обольстительные губы жалобно дрожат, когда она умоляет его о ночи любви. И обнаженная Регина, уже без арфы, которая скрывала от его взгляда вход в ее девичью крепость…
— А как ты собираешься помириться с ней? — с ребяческим любопытством спросила Луиза.
Маркус вздрогнул. Сладостное видение растаяло в воздухе, оставив после себя болезненное ощущение неудовлетворенности — увы, слишком заметное, особенно для таких острых глаз, как у его сестры. Осторожно прикрыв свидетельство своей постыдной слабости шляпой, Маркус попытался сосредоточиться. Впрочем, получилось у него плохо.
— Не знаю.
