Эмили Лоринг - Опасная помолвка

У женщины был молодой приятный голос.

– Норман? Это Лесли Тревор.

– Да? А что вы делаете в Нью-Йорке?

– Приехала за покупками. Может, пригласите девушку на ленч?

– С удовольствием.

– В Готаме в час? – предложила она.

– Вы не могли бы прийти в половине первого?

– Конечно.

В двенадцать тридцать Норман Грэхем, по пятам за которым незаметно следовал приставленный к нему оперативник, вошел в Готам. Молодой инженер повесил в гардероб пальто и шляпу, оглядел фойе и устроился на стуле. Тогда к нему подошла Девушка. Симпатичная, одобрительно подумал оперативник.

– Норман Грэхем? – спросила она. Он поднялся со стула и кивнул. – Лесли просила передать вам свои извинения. У нее примерка, и она не успевает на ленч. Она послала меня, чтобы вам не было скучно. – Девушка засмеялась. – Вы, наверное, думаете, что я навязываюсь, да?

Поскольку это было именно так, Норман не нашелся, что ответить.

– В общем, единственное, что я могу сказать в свое оправдание, – это то, что у меня для вас много новостей из… этого… Сан-Франциско.

– Тогда пойдемте, – Норман просиял. Он взял ее под руку и кивнул официанту, который нашел для них столик на две персоны.

Через некоторое время оперативник доложил:

– Я не мог подойти ближе, чтобы подслушать их разговор. С уверенностью могу сказать только то, что Грэхем соврал, когда сказал, что незнаком с Кейт Уиллинг. Мне показалось, что он в восторге от ее общества.

В комнате на другом конце города тоже был накрыт стол для ленча, но скатерть была в жирных пятнах, суп остыл, а сэндвичи выглядели неаппетитно. За столом сидели девушка и молодой человек.

– Пупсик, – игриво сказал он, – между нами все осталось по-прежнему. Мы всегда будем вместе.

– Ты рассердился на меня, – ныла она. – Ужасно рассердился. Я сделала это только ради тебя. Я все делаю для тебя. А ты все равно сердишься.

Он улыбнулся. У него была очень привлекательная улыбка.

– Ты говорила то, о чем должна была молчать.

– Да, конечно, эта Уилберн сказала, что я некрасивая, она критиковала меня за мой образ жизни и считает, что моя мать во всем права и она… она…

– И поэтому ты проболталась ей, что знаешь, как ее зовут, и что творится в доме твоей матери.

– Да… – Она увидела выражение его лица. – Ты ведь больше не сердишься на меня? Ну, скажи, что не сердишься!

Из этой дурочки можно вить веревки, думал он. И так же просто выбросить, когда надоест. Как он и думал, она быстро сдалась.

– Что я должна сделать? – покорно спросила она.

Тогда он рассказал ей о ее новом задании.

В трубке что-то шипело, и Пейдж с трудом разбирала слова расстроенной девушки на другом конце провода.

– Хелен! – в конце концов, крикнула она. – Ты где?.. В Сан-Франциско… Что случилось?

– Мне только что звонил Норман, – сказала Хелен. – Он сходит с ума. Он рассказал мне о том, чем ты занимаешься, и это совершенно на тебя не похоже. Ты последний человек на земле, который мог бы так поступить!

– Но что он сказал? – Пейдж была озадачена.

– Он сказал, что поверил тебе, когда вы вместе обедали. Он поверил, что ты не пытаешься устроить ему неприятности в компании. А потом… – Она сбивчиво рассказала о проверке отдела безопасности и подложном чеке на норковый жакет. – Сегодня ему позвонила девушка, которая назвалась Лесли Тревор, и попросила его пригласить ее на ленч. А кто еще знает Лесли, кроме тебя?

– Но, Хелен…

– Это оказалась совсем не Лесли. Эту девушку он никогда раньше не видел. Сначала она соврала ему, что у нее новости обо мне. А потом, когда она сболтнула лишнего, и он понял, что она лжет, она просто смотрела на него с улыбкой. Она заманила его на ленч, чтобы люди Маркхэма подумали… Я верю ему, – заключила Хелен. – Чтобы другие ни говорили. Он, конечно, дурак, что пытался подражать моему отцу. Он очень порядочный. Иначе и быть не может, Пейдж! И он думает, что ты…

Пейдж прервала ее, чтобы рассказать, как все произошло на самом деле.

– Ну, – выдохнула Хелен, – ты влезла во что-то нехорошее. Но кому выгодно вредить Норману? И кто пытался столкнуть, тебя с террасы?

ГЛАВА 17

– К вам мисс Мейн, – объявил Перкинс.

Миссис Уинтли подняла голову от списка гостей, который она составляла на предстоящий вечер в честь Ванса и Пейдж.

Она готовилась к празднику с тяжелым сердцем, надеясь, что девушке, которую так любит Ванс, можно доверять. Эта девушка казалась такой честной, такой преданной и надежной. Она полагала, что должна пригласить и свою крестницу, но это может смутить некоторых людей. Беверли не только влюблена в Ванса, но еще и не доверяет Пейдж и, естественно, ревнует.

– Пришлите ее ко мне и принесите нам чай примерно через четверть часа.

Девушка взбежала по лестнице. Если в прошлый раз она казалась расстроенной и не знала, остаться ли ей в городе теперь, когда Ванс помолвлен с другой, то сегодня она снова была в хорошем настроении.

– Дорогая миссис Уинтли! – воскликнула она.

– Садись, Беверли. Как у тебя дела?

Девушка перевела взгляд с письменного стола на миссис Уинтли.

– Надеюсь, я не помешала вам работать.

– Нет, я просто готовлюсь к небольшому приему в честь Пейдж. Боюсь, что мои друзья немного стары для нее, но они знают Ванса с детства и ждут, что их пригласят на вечер по случаю объявления помолвки. Конечно, если бы Марта… – Она осеклась и добавила: – Если тебе не покажется скучной эта затея, я пришлю тебе приглашение.

– Вы очень добры. – Беверли неожиданно обняла пожилую женщину и поцеловала ее в щеку – Но вы всегда добры. Иногда мне кажется, что вы моя мама.

Миссис Уинтли чуть отстранилась. Она не ответила на ласку девушки.

– Боюсь, что родную мать – или родную дочь – никем не заменишь.

От ее усталых, но внимательных глаз не укрылось изменение в выражении лица Беверли, поджатые губы и вспышка гнева, которую она тут же подавила.

– Значит, – жизнерадостно сказала Беверли, словно и не заметила отчуждения миссис Уинтли, – именно вы объявите о помолвке. Я полагаю, у невесты нет родственников.

– Нет. Несколько лет назад она потеряла мать, а ее отец умер в прошлом году.

– Тогда получается, – глаза Беверли сузились, – что про ее прошлое мало кто знает. Она словно появилась ниоткуда.

Миссис Уинтли ничего не ответила на это, и затянувшаяся пауза несколько смутила гостью. Хозяйка дома, напротив, чувствовала себя непринужденно и оставалась вежливой и исполненной внутреннего достоинства.

– Вы ведете себя очень мужественно, – наконец, проговорила Беверли, – но я знаю, как вы привязаны к Вансу. Как вы хотите, чтобы он был счастлив. Миссис Уинтли, я умоляю вас не участвовать больше в этой постыдной ситуации. Я не могу просить того же у Ванса. Он не поверит ни единому моему слову.