Киран Крамер - Скажи герцогу «да»
Дженис почувствовала себя крайне неуютно, когда сиделка покинула комнату и они остались с его светлостью наедине. Ей отчаянно хотелось тоже поскорее уйти.
Герцог, похоже, почувствовал это, потому что сказал:
— Не нужно меня бояться, леди Дженис. Я хочу пролить свет на эту ситуацию. Для вашего же блага.
Дженис вцепилась в складки своей юбки, незаметно вытирая вспотевшие от страха ладони.
— Может, бабушка и повредилась в уме, но у нее сохранились воспоминания. Она не любит Холси‑Хаус: избегала заезжать сюда с давних пор, еще до моего рождения. Я перевез ее из вдовьего дома в прошлом году только потому, что она была не в себе и у меня не оставалось другого выхода. Она сама выбрала маленькую комнату в дальнем крыле. Доктор полностью поддержал ее решение. Как и я.
— Я и представить себе не могла… — Девушка готова была провалиться сквозь землю: это ж надо быть такой идиоткой.
— Я не держу на вас зла, — сказал герцог, будто прочитав ее мысли. — Знаю, что вы действовали с добрыми намерениями. Но теперь, когда видите полную картину, я уверен, поймете, почему бабушке не следует смотреть в окна. Или покидать свою комнату.
— Я понимаю, — пробормотала Дженис.
Все, что сказал герцог, имело смысл. Конечно же, они обязаны уважать желания герцогини. И несомненно, доктор Ноулан не хотел, чтобы ее мучили горькие воспоминания.
Но как насчет того, чтобы оставить горе в прошлом? Неужели герцогине придется прятаться до самой смерти? Разве нельзя дать ей возможность снова радоваться жизни?
— Ваша светлость… — Дженис судорожно сглотнула. — Я вот о чем подумала. Вид из окна прежней спальни герцогини не пробудит в ней печальных воспоминаний. Она расположена на другой стороне дома, и оттуда видна лишь дорога и в отдалении, за вершинами деревьев, шпиль деревенской церкви.
Герцог сокрушенно вздохнул.
— Вы не чувствуете, когда следует остановиться, не так ли?
Дженис прикусила губу.
— Я только хочу, чтобы ее светлость была счастлива. Обещаю, что не стану подвергать ее чувства испытаниям. Но… что, если она справится?
На минуту воцарилась полная тишина. Дженис ждала, раздумывая, как отнеслись бы родители к ее упорству — похвалили бы или пришли в ужас?
— Будь по‑вашему, — наконец произнес герцог. — Можете подвезти ее к окну в прежней спальне.
Это была маленькая, но победа, и Дженис радостно улыбнулась:
— Благодарю вас, ваша светлость.
— Не обольщайтесь, — тут же охладил ее пыл Холси. — Я позволил по одной простой причине: вы все равно поступили бы по‑своему. Не правда ли, миледи?
У нее не было выбора, и пришлось сказать правду, то есть «да».
Она произнесла это так тихо, что герцог рассмеялся:
— Вы такая забавная, леди Дженис.
Она ничего не ответила. Холси уже возле двери обернулся:
— Чтобы вам не пришлось поднимать кресло, я пришлю двух лакеев, которые будут прислуживать постоянно.
Быстрыми шагами герцог покинул комнату, а девушка отправилась в спальню по другую сторону коридора к миссис Пул.
Вскоре принесли чай, и некоторое время они посвятили привычному ритуалу: разливали, перемешивали и потягивали маленькими глотками горячий душистый напиток, чтобы успокоить разыгравшиеся нервы. Потрясение от встречи с герцогом и чувство вины — ведь они невольно огорчили вдовствующую герцогиню — выбило обеих женщин из колеи. Что касается ее светлости, то она была крайне подавлена и, казалось, почти не замечала их присутствия и светской беседы. Но в конце концов у нее пробудился аппетит и она с удовольствием съела два бисквита и выпила чашку чаю.
Наконец Дженис отставила чашку и поделилась с миссис Пул своими соображениями по поводу задуманного.
— Вы уверены? — Взгляд сиделки был полон сомнений, и Дженис принялась убеждать:
— Мы не можем упустить такую возможность. Что, если это порадует ее светлость? Вдруг она сможет вернуться к полноценной жизни.
Миссис Пул скептически хмыкнула, но, несмотря на это, Дженис подвезла кресло вдовствующей герцогини к окну в полной уверенности, что поступает правильно.
— Смотрите, ваша светлость, там за деревьями… шпиль брамблвудской церкви.
— О‑о!
Это слабое восклицание вызвало слезы на глазах Дженис.
— Она прекрасна, не правда ли?
— Да, — едва слышно произнесла вдова. — О да.
Дженис с улыбкой посмотрела на миссис Пул: та сидела в своем кресле с повлажневшими глазами, явно растроганная.
В следующие полчаса к ним присоединилась миссис Фрайди: слух об отважном поступке Дженис моментально разлетелся по всему дому.
Пока дамы обменивались впечатлениями и выражали друг другу восторги по поводу столь кардинальных изменений, вдовствующая герцогиня, сидя в своем кресле у окна, ни разу не чихнула. Она молча поклевывала кусочек бисквита, но все видели по ее глазам, как она счастлива и довольна.
Дженис вспомнила, что хотела расспросить ее светлость об Эмили Марч, но побоялась, что для одного дня это будет уже слишком. Еще не время.
— Надо убедить герцога позволить переселить ее светлость из той ужасной душной комнаты сюда, — тихо, чтобы не услышала герцогиня, сказала она. — И когда погода позволит, ее можно будет вывозить на прогулку по эту сторону дома. И кто знает, вдруг однажды она без боли посмотрит из окна маленькой гостиной или даже сможет посетить сад?
— Я тоже надеюсь, что такой день когда‑нибудь придет, — горячо поддержала ее миссис Фрайди.
Дженис повернулась к сиделке:
— Вы согласны, миссис Пул, что герцогиню нужно переселить?
Рука сиделки, подносившей чашку ко рту, застыла на полпути.
— Что я думаю, не имеет никакого значения.
— Очень даже имеет, — возразила Дженис. — Вы лучше знаете характер ее светлости.
Миссис Пул поставила чашку на блюдце.
— Жизнь вдовс‑ствующей герцогини в той с‑спальне дейс‑ствительно крайне ограниченна. Ес‑сли перес‑селить ее с‑светлость в это крыло… Я тоже буду рада переехать, ес‑сли герцог позволит.
— Вот и прекрасно. — Дженис передала по кругу тарелку с бисквитами. После всех неудач последнего часа она переживала счастливый момент: все‑таки чего‑то добилась.
Она жила, жила полной жизнью — здесь, в сельском поместье, — а вовсе не пряталась, как думала раньше и к чему прежде стремилась.
И сознавать это было очень приятно.
Когда пришли лакеи, чтобы помочь им вернуть вдовствующую герцогиню в ее спальню, Дженис уже знала, что ей предстоит еще одно крупное столкновение с герцогом, когда она предложит ему навсегда поселить ее светлость в главном крыле. Дженис не была хозяйкой Холси‑Хауса, и чтобы подготовить новую спальню, ей необходимо заручиться поддержкой экономки и служанок. И без сомнения, никто не станет ей помогать без одобрения их господина.
