Дженнифер Хеймор - Герцог и служанка
— Ты порезалась, — сказал Гаррет. И на скулах у него заходили желваки.
— Все в порядке, — ответила она, хоть у нее и закружилась голова. Она слабо улыбнулась ему: — Мне совсем не больно.
Он, как мог в столь тесном пространстве, осмотрел ее.
— Потерпишь, если я тебя подниму?
— Конечно.
Он обхватил ее за талию и поднял. В считанные секунды она оказалась на зябком октябрьском ветру рядом с экипажем, где собралась небольшая толпа мужчин, женщин и детей.
— Спасибо, — сказала Кейт.
Она осмотрелась и увидела, что экипаж перевернулся невдалеке от фермы. Впереди вдоль дороги теснилось несколько домишек.
Реджи, заметив ее, тут же подбежал к Кейт и обнял.
К ним подошли несколько местных жителей.
— С вами все в порядке, мисс? — спросила одна из женщин.
Кейт тут же узнала йоркширскую манеру растягивать слова.
— Да, спасибо, — ответила она.
Через некоторое время Гаррет поднял из кареты Бекки, которая обнимала брата за шею одной рукой и казалась еще бледнее, чем прежде.
— Осторожно с рукой, по-моему, она сломана, — отрывисто проговорил Гаррет.
Гаррет и собравшиеся люди аккуратно опустили Бекки на землю. Та тщательно оберегала руку, которая была повернута под неправильным углом.
— Ого, да это же леди Ребекка! — воскликнула одна из девочек. Толпа обступила Бекки, выражая всяческую заботу о ее пострадавшей руке.
Один из мужчин несколько мгновений пристально вглядывался в лицо Гаррета расширившимися глазами, а потом снял шляпу и поклонился:
— Ваша светлость, мы слыхали, что вы живы, но не знали, когда вы вернетесь в Колтон… — Он умолк и отвел глаза.
Гаррет улыбнулся:
— Рад снова тебя видеть. Смит, верно?
— Да, сэр.
Круглолицая женщина отвлекла Кейт от мужчин:
— Дочка, пойдем к нам в дом. Плечо твое надо бы перевязать.
Кейт перехватила затравленный взгляд синих глаз Бекки. — Думаю, мне лучше остаться с леди Ребеккой.
— Ты ее служанка, стало быть?
Бекки бросила на нее выразительный взгляд и проговорила сквозь сжатые бледные губы: — Нет, это мисс Фиск, моя золовка.
Все взгляды тут же устремились на Кейт, и щеки ее вспыхнули. Она понимала, что люди дивятся, почему леди Ребекка назвала ее своей золовкой, когда по ее одежде и манерам, очевидно, что она служанка. Впрочем, никто не решился перечить леди Ребекке. Все молча смотрели на Кейт.
В конце концов, женщина по-доброму улыбнулась:
— Простите меня, мисс, язык у меня без костей, болтаю почем зря, сама не знаю что.
— Ничего страшного, — заверила ее Кейт. — Не за что извиняться.
И все же люди продолжали смотреть на нее, и Кейт чувствовала себя так, словно кто-то поднес факел к ее лицу. Реджи икнул, и Кейт перевела взгляд на него.
— Это мой брат Реджи.
— Парнишка выглядит так, словно не прочь перекусить. Я только что достала из печи пирог с мясом, и у меня есть парное молочко. — Женщина повернулась к Гаррету и присела в реверансе: — Ваша светлость, можно, я отведу леди в дом и позабочусь о них, пока не прибудет помощь?
Гаррет бросил на нее пристальный взгляд, посмотрел на Бекки:
— Ребекка?
Она кивнула. Губы ее были плотно сжаты, глаза блестели. Кейт понимала, что она изо всех сил удерживается от стона.
Гаррет кивнул:
— Спасибо, миссис Смит.
Кейт не хотела уходить, она хотела остаться здесь, с Гарретом, который живо обсуждал случившееся с мистером Смитом и двумя молодыми людьми. Но миссис Смит и ее дочери уводили их с Бекки и Реджи прочь.
Гаррет порадовался, что они ушли. Ребекку мучила сильнейшая боль, а от вида крови, заливающей плечо Кейт, ему вообще хотелось кого-нибудь убить.
Он проводил женщин взглядом, пока они не скрылись в доме Смитов, а потом повернулся к сломанному экипажу.
Лошади нервно переступали с ноги на ногу, и в глазах их поблескивал дикий огонек.
— Ваша светлость?
Гаррет посмотрел на Франклина, кучера, которого нанял в Кенилуорте.
— Что случилось?
— Змея, сэр, прямо посреди дороги. — На лбу у Франклина выступили бисеринки пота. — Она подняла голову и зашипела, лошади испугались и… я не сумел их удержать.
— Змея жива?
— Не знаю.
Гаррет повернулся и пошел по дороге в ту сторону, откуда они приехали.
— Далеко? — крикнул он через плечо.
— Не очень, сэр. — Франклин, поспевавший следом, сглотнул.
Двое других мужчин — Смит и его сын, вероятнее всего, — шли за ними.
Прямо за плавным изгибом дороги он увидел змею, толстую и длинную. Серебристо-серую с черным узором на спине. Гадюка. Она лежала посреди дороги, мертвая, расплющенная посередине. В юности Гаррет встречался пару раз с такими тварями, хоть они и редки в этой части Йоркшира. Обычно очень спокойные создания, гадюки могут быть смертельно опасными, если их потревожить.
— Наверное, мы ее переехали, — задыхаясь, проговорил Франклин. — Простите, сэр, я старался изо всех сил, но лошади…
— Ты ни в чем не виноват, — устало ответил Гаррет. «Змея — это Уилли». Гаррет вспомнил слова Кейт. Как же она оказалась права! Уильям Фиск, с виду добрый и податливый, внутри всегда был готов нанести удар. Убить.
— Пошлите в Колтон-Хаус, — велел Гаррет. — Пусть пришлют поскорее экипаж и вызовут доктора для леди Ребекки.
Хочу как можно скорее попасть домой.
Незадолго до заката прибыл экипаж с вензелями и герцогским гербом. Гаррет вошел в дом Смитов и при виде Кейт скривился, но не сказал ни слова.
Кейт не знала, сердит ли он на нее за что-то или просто переживает из-за того, что она поранилась. Она старалась не особенно об этом задумываться, просто взяла Реджи за руку и вслед за Гарретом вышла на улицу. Гаррет вернулся за Бекки завернув ее в несколько одеял, вынес из дома. Он умудрился с легкостью забраться вместе с ней в карету и устроить ее сиденье — как будто все это не стоило ему никакого труда. Лицо его раскраснелось от ветра, на щеках появилась щетина, но челюсти были плотно сжаты. Чувствовалось, что он рассержен и раздосадован, как будто ему всей душой хотелось быть где-нибудь в другом месте.
В сгущающихся сумерках они молча ехали в Колтон-Хаус, Кейт то погружалась в дремоту, то снова просыпалась. Температура снаружи падала, и хотя миссис Смит снабдила их несколькими одеялами, они плотно жались друг к другу, стараясь сохранить тепло.
Кейт очень радовалась, что ей не пришлось ехать снаружи на скамье для слуг, как бывало в Дебюсси-Мэноре, до того лорд Дебюсси распродал свои кареты. Она бы превратилась в сосульку. Кучер и те, кто ехал снаружи, наверняка уже закоченели.
