Гувернантка из Лидброк-Гроув - Виктория Анатольевна Воронина
Миссис Вуд вышла вместе с остальными прихожанами в небольшой двор, но задержалась возле нового священника, чтобы поблагодарить его за сильную проповедь. Я знала, что этот светловолосый проповедник Артур Тейлор обладает природным даром слова, способным увлечь за собой прихожан, и испытывала к нему глубокую симпатию за его искренность и верность христианским заповедям. Он же питал ко мне более нежные чувства и, если бы я могла забыть Дориана, то вполне могла стать год назад миссис Тейлор. Однако, несмотря на разлуку и расстояние, неподвластная здравым рассуждениям моя любовь к баронету Эндервиллю неуклонно росла как могучее дерево, и с этим ничего нельзя было поделать. Молодой священник Тейлор понял это и прекратил свои ухаживания.
Он первый заметил меня на дорожке, ведущей к церкви, и приветливо приподнял свою шляпу. За ним меня увидела миссис Вуд и радостно воскликнула:
- Эмма, дорогая, как приятно, что ты пришла в нашу деревню – я уже начала по тебе скучать! Как поживает миссис Леннокс?
- Хорошо, миссис Вуд. Она шлет вам к чаю смородиновый джем, - улыбаясь, ответила я.
Приходской священник любезно проводил нас до самого порога дома своего предшественника и, одарив меня напоследок тоскующим взглядом влюбленного, пошел по своим делам. В темном холле была желанная прохлада, но мы, не задерживаясь, прошли дальше в продолговатую комнату, которая при жизни прежнего хозяина играла роль приемной. За окнами открывался прелестный вид на сад: каскады белых роз спускались по старым стенам дома; алый шиповник оплетал небольшую беседку; от беспрестанного жужжания пчел, кружащихся над многочисленными садовыми цветами, у меня даже немного начала кружиться голова.
Незаметно день начал переходить в вечер. Пить чай мы устроились при открытых окнах, как только пробило пять часов. Миссис Вуд уселась за одним концом длинного дубового стола, за которым можно было разместить целое семейство; мне отвели место напротив. Прежде чем подавать еду, пожилая служанка зажгла две большие свечи на столе, и это сразу создало особую уютную атмосферу в комнате. Мы зачарованно наблюдали, как густеет за окном вечерняя мгла. Небо наливалось тем золотым свечением, которое предшествует новолунию – здесь его называли урожайной луной. Этот удивительный покой дарил подлинное счастье от сознания совершенства мира, созданного нашим Творцом, однако ни мои застенчивые улыбки, ни искренняя похвала домашнему кексу с изюмом, ни рассказы о веселых проказах маленьких школьниц Лидброк-Гроува не смогли провести хозяйку этого прелестного, поистине райского уголка. Она, проницательно посмотрев мне в глаза, мягко сказала:
- Милая Эмма, не таитесь и не скрывайте грусть в глазах. Я – ваш друг, мне вы можете рассказать, что вас печалит.
Эти слова, сказанные доверительным тоном, смогли пробить броню моей внутренней защиты, за которой я скрывала свои внутренние переживания, и я с выступившими слезами на глазах принялась рассказывать ей о моей тоске по Дориану, и как меня удручает то, что я давно не имею о нем никаких известий.
Миссис Вуд внимательно выслушала меня и долго молчала, обдумывая мои слова. Затем она серьезно сказала:
- Эмма, дорогая, отчасти я могу вам помочь, поскольку старшая сестра моей матери отлично умела гадать на картах Таро и научила в детстве меня этому искусству. Обычно я никому не говорю об этом, не решаясь вмешиваться в Промысел Божий, и только один раз сделала это, когда одной семье понадобилось найти пропавшего мужа и отца. Теперь я чувствую, что мне нужно утешить вашу скорбь и боль по давно утраченному дорогому другу, и потому погадаю с целью узнать его судьбу.
- О, миссис Вуд, я буду очень вам признательна, если вы откроете мне, что сейчас происходит с баронетом Эндервиллем, - с признательностью сказала я ей.
- Так и быть, я открою тайную завесу над жизнью Дориана Эндервилля, - решилась седовласая Сивилла, и велела служанке: - Мэри, принеси ореховый ларец!
Мэри недолго искала в спальне хозяйки и скоро принесла потемневший от времени ларец. Мы сели за небольшой круглый столик возле темного камина и миссис Вуд достала карточную колоду. Я сняла карту и, с волнением начала ждать результата изысканий своей собеседницы. Большой полосатый кот прыгнул на сиденье третьего кресла, на котором любил сидеть покойный мистер Вуд, и внимательно посмотрел на меня своими загадочными зелеными глазами. У меня мурашки пошли по коже. На мгновение мне показалось, что это животное знает все ответы на мои вопросы, только не умеет говорить на английском языке. К счастью, старая хозяйка ласково погладила кота по голове и он, польщенный ее лаской, отправился искать свою законную добычу в виде мыши.
Разложив все карты в определенном порядке, миссис Вуд, надев круглые очки, тщательно рассмотрела их, и начала говорить, что ей удалось увидеть в расположении ярко раскрашенных карточных лиц и непонятных символов:
- Баронет Эндервилль болен, очень болен. Вокруг него сгущается тьма, и нет никого, кто бы мог помочь ему. Возле него одна только маленькая фигурка, - фигурка девочки. Только она удерживает его на краю пропасти, не давая ему окончательно упасть в провал, из которого нет возврата.
- Девочка – это должно быть дочь Дориана, но где же его жена Лючия дАнунцио? – с недоумением спросила я.
Миссис Вуд виновато развела руками.
- Увы, Эмма, - это все, что я смогла разглядеть, - сокрушенным тоном ответила она.
Я сердечно поблагодарила мою добрую знакомую, хотя ее гадание еще больше смутило меня и встревожило, чем до этого сеанса, и отправилась назад в школу Лидброк-Гроув, помня о своем обещании Элен Миллз прочитать ей сказки об эльфах и феях.
Звезды уже появились на темнеющем синем небе, когда я приблизилась к школьной ограде. Сторож, открывая мне калитку, сказал, что для меня почтальон привез письмо, но он не знает от кого оно. Я спешила к ученицам и решила прочитать адресованное мне послание перед сном.
В дортуаре младшие девочки встретили меня радостным гулом и заставили меня прочитать им не одну, а три длинных сказки. Я испытывала к ним горячую привязанность и потому охотно поддалась их милым уговорам. Получившие что хотели – море головокружительных волшебных приключений – малышки скоро удовлетворенно заснули, и тогда я смогла уйти в свою спальню и взяться за полученное этим вечером
