Сильвия Соммерфильд - Любовная капитуляция
— Я его подобрал на поле сражения. Когда мечом зарабатываешь на жизнь, поневоле становишься привередливым в его выборе. Разве не так?
— Может быть, нам представится случай пофехтовать? Мне кажется, это была бы хорошая проба оружия.
Губы Эндрю сжались; все это время он не сводил взгляда с колючих глаз Донована.
— Да, может получиться славная штука. Даже не сомневаюсь в этом. С нетерпением буду ждать такой возможности.
Оба уже неприкрыто угрожали друг другу, и два юноши из команды Донована затихли, опасаясь, чтобы гнев начальника, не дай Бог, не обратился на них.
В этот момент Кэтрин, одетая для верховой езды, вошла в комнату и замерла пораженная. Не говоря ни слова, она переводила взгляд с Эндрю на Мак-Адама, понимая, что пришла как нельзя вовремя.
— Я готова, милорд, — сказала она и похлопала кнутовищем по ладошке.
Донован усмехнулся и встал. Приблизившись, он забрал у нее кнут и швырнул его своим воинам.
— Думаю, сегодня он тебе не понадобится. — Взяв Кэтрин под руку, он направился к двери, но в дверном проеме обернулся и вновь обратился к Эндрю: — Итак, у нас впереди милая встреча.
Кэтрин ничего не успела спросить: во дворе уже ждали оседланные лошади. Кэтрин язвительно спросила Донована:
— Ты был так уверен в моем согласии?
— Почему бы и нет? — любезно ответил он. — Я получаю все, что желаю иметь.
— Все, да не все, и, может быть, скоро ты это поймешь.
Ей хотелось сбить со своего нареченного спесь, но Донован, уловив ее тон, только рассмеялся:
— Нет, отчего же, я все понимаю. Именно поэтому я отобрал у тебя кнут.
— Какой же ты молодец! — не смогла сдержаться Кэтрин.
Он с довольной улыбкой помог ей взобраться на лошадь, и они через ворота проскакали в город.
Донован не мог не восхититься ее мастерству езды. Только гордо откинутая голова свидетельствовала, каким негодованием охвачена Кэтрин.
— Куда мы собираемся? — требовательно спросила она.
— На одну условленную встречу. Она займет у нас всего несколько минут. Затем, если тебе угодно, мы просто покатаемся.
— Что это за встреча?
— Увидишь.
Одним словом он дал понять, что не склонен посвящать ее в свои дела. Ее любопытство от этого лишь сильней разгорелось.
В полном молчании они проехали по улицам, и перед маленькой лавчонкой Донован остановил лошадей и помог Кэтрин сойти. Они оказались перед ювелирной мастерской.
Любопытство девушки возросло еще больше, но она не собиралась задавать новые вопросы. Они вместе вошли в мастерскую, где их приветствовал седовласый, раскосый старичок.
— О, милорд, какая честь снова видеть вас в моей мастерской!
— Я приехал с леди, как мы и договаривались, — сказал Донован. — Как видишь, руки и пальцы у нее действительно тонкие. Сможешь ты сделать то, о чем я просил?
— Разумеется, сэр.
— Кэтрин, подойди сюда.
Кэтрин подошла к ним. Старик протянул к ней руку.
— Вы позволите? — спросил он, лебезя.
Она подала ему на несколько секунд руку; он пристально изучал ее, после чего поднял глаза на Донована.
— Вы совершенно правы, сэр. Очень нежные и тонкие пальчики, а кольцо очень большое. Ничего, мы все устроим.
— Но ты успеешь к сроку? Осталось менее десяти дней.
Только теперь до Кэтрин дошел смысл их поездки: он собирался приобрести в этой лавке кольца для церемонии венчания. Выдернув руку, она холодно посмотрела в глаза Донована. Тот потянулся и грубо стиснул ее запястье, заставив вновь протянуть ладонь старику.
Тот из маленькой сумочки достал кольцо: большое, несомненно рассчитанное на крупного мужчину. Кольцо было украшено литым выступом, вокруг которого сверкали несколько изумрудов. Донован проследил, как старик примеряет кольцо на палец девушки, и холодно заметил:
— Кольцо — наша фамильная реликвия, но я предпочитаю, чтобы вы его переплавили и подогнали под палец моей невесты. После венчания она будет носить его, не снимая, и с этого дня не останется в Шотландии человека, который при одном взгляде на нее не понял бы, чья это жена.
— Так ты хочешь заклеймить меня? — шепотом спросила Кэтрин.
Донован как бы непроизвольно коснулся шрама на лице и улыбнулся.
— Долг платежом красен, разве не так, миледи?
Она не сказала ни слова больше, но на протяжении примерки держала руку недвижно. Получив уверения, что кольцо будет готово вовремя, Донован бросил старику монету.
— Гляди!
Затем он взял Кэтрин за руку, и они вышли из лавки.
На улице она вырвала свою руку из его пальцев и пошла к лошади, с трудом сдерживая подступающие слезы.
Они скакали домой в гробовом молчании. Все ее надежды таяли как дым. Не оставалось более никаких шансов на брак по любви.
Донован понимал, что мучает ее. Все, что он делал, делалось осознанно, и он неспособен был видеть в своих поступках что-либо достойное осуждения, ощущать вину.
Он не сказал ей, что кольцо — отцовское, передано ему матерью, и он носил его, не снимая, со времени ее смерти. Он собирался вручить его женщине, которую выберет себе в жены… или… он отогнал память об испытанном унижении, когда Дженни вернула ему кольцо.
Теперь Донован желал обойтись без клятв в любви, просто он намеревался пометить эту женщину, как метят домашний скот, и кольцо для этой цели вполне годилось. Все было просчитано и продумано. Почему же на душе так горько? Почему его мучило ее упорное молчание и память о ночи, когда он всего лишь прикоснулся к ней — не более?
Но так было безопаснее. Не должно оставаться невыясненных вопросов о том, на чем будет строиться их брак. Для обоих было спокойнее отказаться от претензий на глупую романтическую любовь: с избытком хватит страсти — ее Донован предполагал и получить, и подарить.
Эндрю мучился: ему нестерпимо хотелось пойти к Энн, поговорить с ней, вдохнуть в нее силу и решимость. Но ускользнуть из поля зрения двух людей Донована никак не удавалось.
Тогда пришлось использовать военную хитрость: не успели шотландцы оглянуться, как они втроем по-дружески болтали о всякой всячине, разгоряченные выставленными им в бутылках вином. Эндрю выудил кучу сведений о Доноване Мак-Адаме, но ни одно из них не представляло большого интереса. Еще он понял, что люди Донована с огромным уважением относятся к нему, что подкрепило надежды Эндрю на то, что с уликами на руках он сумеет склонить Донована Мак-Адама к спокойному и деловому разговору с ним, а Донован обладал достаточно гибким умом и смелостью, чтобы принимать незаурядные решения.
Время шло к полудню, а Донован и Кэтрин по-прежнему не возвращались. Зато сошла вниз Энн, и, улучив момент, когда она вышла в сад, Эндрю сумел завязать с ней доверительный разговор на глазах у стражников, но за пределами слышимости.
