Джорджетт Хейер - Гибельная страсть
– Бог мой, сэр! Это самое… Но я перебил вас!
– Нисколько, – вежливо кивнул сэр Ричард. – Я уехал оттуда как раз в тот момент, когда сыщик допрашивал этого человека. И мы уже оказались довольно далеко от Роксэма и постоялого двора, когда я обнаружил в кармане своего пальто кожаный мешочек, в котором лежало колье Брэндонов.
Мировой судья буквально подскочил в кресле.
– Это потрясающе, сэр! Изумительно! Колье было у вас в кармане? Ну, я просто не знаю, что сказать!
– Да, – согласился сэр Ричард, снова наполнив стакан своего гостя. – Я и сам был несколько ошарашен. По правде говоря, прошло некоторое время, прежде чем я смог сообразить, каким, собственно, образом оно могло оказаться у меня в кармане?
– Неудивительно, неудивительно! Весьма объяснимо! Так вы узнали колье?
– Да, – сказал сэр Ричард, снова усаживаясь в кресло. – Я узнал его, но – я потом даже удивился собственной глупости – я как-то не связал его сразу с типом, которого повстречал близ Роксэма. Тогда меня больше беспокоило не то, как колье оказалось у меня, а то, как поскорее вернуть его лорду Саару. Я мог представить себе состояние леди Саар, которая пережила такую невосполнимую утрату! Леди очень нервная и чувствительная женщина – ну, вы понимаете…
Мировой судья кивнул в знак согласия. Ром согревал его изнутри так же хорошо, как и огонь в камине снаружи, и у него возникло приятное ощущение того, что он принадлежит к великосветскому кругу избранных.
– Возможно, глядя сквозь призму последовавших событий, мне следует сказать – к счастью или к несчастью – но я вспомнил, что Беверли Брэндон, младший сын лорда Саара, гостит где-то здесь неподалеку. Я немедленно остановился в этой гостинице, и обстоятельства сложились так удачно, что я вскоре встретился с Брэндоном на прогулке и сразу же отдал ему колье.
Мировой судья поставил свой стакан на столик.
– Вы отдали ему колье? Он знал, что оно было украдено?
– Ни в коем случае! Он был изумлен не менее, чем я, и взялся тут же доставить его отцу. Я считал, что все дело разрешилось весьма удовлетворительно – понимаете, лорд Саар просто не выносит суеты и скандальной известности, которая, несомненно, потянулась бы за ним из-за кражи этого колье и последующего расследования.
– Сэр, – сказал мистер Филипс, – вы хотите сказать, что этот несчастный молодой человек был убит из-за колье?
– Именно это я имел в виду, – ответил сэр Ричард.
– Но это неслыханно! Клянусь вам, сэр, я просто ошеломлен! Что… кто мог знать, что это колье у него?
– Должен сказать, что знать об этом не мог никто, но когда я обдумал все происшедшее, мне пришло в голову, что тот тип, который подсунул колье мне в карман, вполне мог последовать за мной сюда, дожидаясь, когда, ему представится удобный случай снова завладеть драгоценностью.
– Да, именно! Именно так! За вами следили! Скажите, и вы не видели этого человека в Куин-Чарльтоне?
– Вы думаете, что он… э-э… показался бы мне на глаза? – ответил сэр Ричард вопросом на вопрос.
– Нет! Нет, конечно нет! Но это надо расследовать!
– Да, – ответил сэр Ричард, задумчиво покачивая лорнетом. – И я думаю, мистер Филипс, что было бы совсем нелишне также поинтересоваться внезапным исчезновением из этой гостиницы человека, называющего себя капитаном Тримблом.
– Да что вы, сэр! Это действительно становится все более и более… Прошу вас, объясните же мне, почему вы считаете, что этот человек может быть замешан в убийстве?
– Потому, например, – медленно начал сэр Ричард, – что несколько случайно оброненных слов на тему… э-э… жилетов заставили этого типа со всех ног броситься в Бристоль.
Мировой судья моргнул и устремил обескураженный взгляд на свой полупустой стакан. Страшное подозрение о пагубном воздействии ромового пунша на его умственные способности было, однако, развеяно словами сэра Ричарда:
– Дело в том, что мой знакомый с постоялого двора близ Роксэма был в жилете в пеструю полоску. Когда я случайно упомянул об этом жилете, то был удивлен тем, насколько это обстоятельство взволновало капитана Тримбла. Он расспросил меня, в каком направлении двигался человек, и, когда я сказал, что предполагаю, будто он направился в Бристоль, капитан Тримбл, не медля ни минуты, покинул гостиницу.
– Понятно! Да, да! Понятно! Сообщник!
– И я так думаю, – подтвердил сэр Ричард, – что он сообщник, которого обманули.
Мировой судья был явно потрясен этим умозаключением.
– Да! Все становится ясно! Бог мой, какое ужасное дело! Я никогда раньше не занимался ничем подобным… Но вы говорите, что капитан Тримбл отправился в Бристоль, сэр?
– Да, но после этого, как мне стало известно, он вернулся в гостиницу около шести вечера… Ах! Мне следовало бы сказать: «еще вчера вечером»… – с сожалением проговорил сэр Ричард, бросив взгляд на часы, стоящие на каминной полке.
Мистер Филипс глубоко вздохнул.
– Ваш рассказ, сэр Ричард, открыл… представляет собой… Клянусь, я никогда не думал… Но убийство! Вы обнаружили его, сэр?
– Я обнаружил тело Брэндона, – поправил сэр Ричард.
– Как вы обнаружили его, сэр? Вы что-то заподозрили? Вы…
– Ничего подобного. Просто вечер был теплый, и я вышел немного пройтись. Совершенно случайно зашел в рощу, где и обнаружил тело моего несчастного молодого друга. Только после этого печального открытия я начал задумываться об имеющихся у меня свидетельствах.
У мистера Филипса промелькнула несколько туманная мысль о том, что случай играет что-то уж слишком большую роль в рассказе сэра Ричарда, но он понимал, что выпитый пунш все же подействовал на него, и поэтому осторожно промолвил:
– Сэр, история, которую вы рассказали, должна быть… э-э… ее нужно тщательно проверить. Да, тщательно проверить! Я должен попросить вас не уезжать отсюда, пока я не… прошу вас, не поймите меня превратно! Уверяю вас, я ни в малейшей степени не предполагаю…
– Мой дорогой сэр, я понимаю вас, и у меня нет ни малейшего намерения уезжать из этой гостиницы, – успокоил судью сэр Ричард. – Понимаю, что у вас пока нет никаких доказательств тому, что перед вами действительно сэр Ричард Уиндэм.
– О, что касается этого, то я уверен… никогда даже и не предполагал… Но мой долг предписывает мне! Войдите в мое положение!..
– Я вас прекрасно понимаю! – ответил сэр Ричард. – Я буду целиком в вашем распоряжении. Вы, как человек светский, уверен, понимаете необходимость… э-э… крайней осторожности и сдержанности при расследовании этого дела.
Мистер Филипс, которому лишь однажды в жизни довелось провести в Лондоне три недели, был польщен тем, что столь краткое пребывание в столице наложило отпечаток на всю его последующую жизнь и что это заметил даже Красавчик Уиндэм. Однако присущая ему осмотрительность напомнила, что расследование следует отложить до момента, когда он будет совершенно трезв. Осторожно и с достоинством он поднялся с кресла и поставил стакан на стол.
