Анна Делайл - В твоей власти
Клементина изумленно уставилась на мужа.
– Т-ты, верно, ума лишился! Из-за этого… – она помахала перед носом Джейми рваным ремешком, – я… я не д-должна никогда быть одна? Хочешь, чтобы за мной с-следили как за ребенком?! Что плохого может со м-мной случиться в твоем замке?!
– Я пока ни в чем не уверен, но не хочу рисковать твоей безопасностью, – терпеливо объяснил Джейми, стараясь не давать волю раздражению.
– Ты хочешь сказать, что здесь есть кто-то, кому ты не д-доверяешь?
Джейми пожал плечами и посмотрел в окно.
– Послушай, Клем, сейчас я просто не знаю, что и думать. Но я намерен разобраться в том, что происходит. Дойти до сути. И прошу тебя, пока это не произошло, будь осторожной.
Новая мысль вдруг осенила голову Клементины, и она, внимательно посмотрев на мужа, сердито бросила:
– А м-может быть, ты мне не доверяешь? С-считаешь меня опасной для себя и для д-других?
– Не говори чепухи! – взорвался Джейми, устремив на Клементину мрачный взгляд. – С чего бы мне пришло такое в голову? Ты просто дитя. Упрямое дитя.
Сверкая глазами, Клементина вскочила на ноги.
– З-знаешь, что я думаю, Джейми Камерон? Я полагаю, ты сам п-придумал такую уловку, чтобы я не могла выйти из замка. Ты с самого п-первого раза, когда мы выехали в-вместе, дал мне понять, что считаешь меня безрассудной. Тебе, наверное, стыдно быть женатым на англичанке, да к тому же такой ветреной и неосторожной, которой больше всего нравится скакать одной… не разбирая дороги. Ведь так?
– Если бы дело было в этом, – сердито откликнулся Джейми. – Мне не нужно было бы искать предлоги, чтобы держать тебя взаперти. Но ты моя жена, и твой долг беспрекословно мне повиноваться.
– М-может, я и дала обет подчиняться т-тебе, когда нас венчали, но я не твоя собственность. С-слышишь? Я ничья не с-собственность! – Сжав кулачки, Клементина почти выкрикнула эти слова в лицо мужу.
Джейми встал и сразу оказался настолько выше ростом, что она сразу потеряла всякое преимущество: пока он сидел, она еще могла смотреть на него сверху вниз, но не теперь. Джейми взял ее за подбородок, так что она вынуждена была смотреть ему в глаза, и проговорил опасно сдержанным тоном:
– Я думаю иначе, дорогая моя. Согласно законам нашей страны, муж является собственником жены и всего, что ей принадлежит. Ты моя, и я могу делать с тобой все, что захочу… так что я имею право запереть тебя в твоей спальне. Это сразу облегчит мне мою задачу. Но… – добавил Джейми, смягчив тон, – я знаю, что это будет жестоко, а я не хочу плохо обращаться с тобой.
– Об этом говорить поздно, милорд, – процедила сквозь зубы Клементина. – Полагаю, вы милостиво разрешите м-мне удалиться? У м-меня сегодня много важных дел. – И не дожидаясь ответа, она круто повернулась, на каблуках и вылетела из комнаты.
Джейми молча наблюдал ее уход. Ему очень хотелось нагнать жену и хорошенько встряхнуть, чтобы вбить ей в голову немного здравого смысла, но он решил дать ей остыть. Клементина так разозлилась, с таким сарказмом выговорила «милостиво разрешите»… Его губы растянулись в невольной улыбке, когда он вспомнил негодующее выражение ее лица. Ну и характерец! У его кроткой женушки норов был под стать его собственному. И отвага… Ни одна женщина не осмеливалась так ему отвечать, да еще когда он сам был взбешен. Он прекрасно знал, как большинство людей боятся его гнева. И справедливо боятся! Но Клементина… не отступила. Она встретила его гнев своим и спорила… причем не в первый раз.
Но возможно, Клементина права? Не слишком ли поспешил он с подозрениями, не нашел ли подспудно повод, чтобы держать ее под контролем? Нет! Подпруга была повреждена намеренно. Могла ли она износиться раньше и остаться не замеченной конюхами? Нет, эту мысль Джейми быстро отбросил. Не могли конюхи оказаться настолько слепы.
Джейми уселся за стол, подперев голову руками. Ну и утро! Часы, проведенные с Клементиной в ее спальне, были просто чудесными. В его объятиях она была такой упоительно страстной. Начальная робость, смущение от того, что она днем лежит с ним нагая, быстро исчезли. Более того, она так же бурно наслаждалась их близостью, как и он. А теперь они поссорились. Джейми вовсе не хотел ее разозлить и готов был признать, что повел себя чересчур властно и напористо. Но ведь он привык всю жизнь отдавать приказы и требовать беспрекословного их исполнения, терпеть непослушание не в его правилах. Разумеется, ему следовало вести себя потактичнее, сдерживать свой нрав. Ему вовсе не хотелось отталкивать Клементину, особенно теперь, когда они наконец стали близки. Но ведь он хотел любой ценой защищать ее! Его тревожило даже то, что жена ушла из его комнаты одна. Только бы она в порыве своеволия не вышла за пределы замка. Джейми тяжело вздохнул. Как ему разгадать, что творится вокруг? Он надеялся, что сможет быстро решить эту задачу… до того, как Клементина в очередной раз подвергнется опасности.
Тем временем Клементина была вне себя от гнева и никак не могла успокоиться. Она прямым ходом отправилась к себе в комнату, надеясь там, в тишине и одиночестве, привести свои мысли в порядок. Она долго металась, перебирая в памяти последний разговор с мужем. Как Джейми осмелился говорить с ней подобным образом! Заявить, что он владеет ею как собственностью! Это было невыносимо! Каким же надменным бывает он порой. И подумать только, что она воображала, будто освободилась из-под власти тирана! Соблазн немедля отправиться на конюшню и оседлать Артемиду был велик. Клементина с трудом удержала себя, чтобы этого не сделать, – она решила не пороть горячку и постепенно успокоилась.
Клементина, вздохнув, бросилась в кресло. Вся ее злость прошла, оставив на душе грусть и усталость. Конечно, она никогда не сможет пойти наперекор Джейми и, само собой, не победит его. В конце концов, ей придется идти на попятный, как это было в прошлом с тетей Маргарет. Проклиная свою трусость, Клементина сморгнула набежавшие слезы. Как гадко Джейми повел себя: испортил такое чудесное утро! Она наслаждалась каждым мгновением их ласк. Жизнь открыла ей новые неизведанные тайны, утолила такие потребности, о которых она даже и не подозревала. Джейми тоже, кажется, получил удовольствие от их соития. Впрочем, сейчас Клементина усомнилась, доволен ли он был самим их слиянием или тем, что наконец овладел ею… сделал своей. В конце концов, ему ведь всегда претило, что она его отвергла. Что ж, теперь он должен быть счастлив, с горечью подумала Клементина, ведь она отдалась ему добровольно и без оглядки, позволила взять то, что, по его мнению, полагалось ему по праву…
Размышляя о том, как все вокруг бросаются выполнять малейшую прихоть Джейми, Клементина поклялась себе, что никогда не станет такой, и решила выйти на воздух прогуляться. Ничего не случится, если она всего лишь совершит короткую прогулку.
