Ханна Хауэлл - Только для тебя
– От того, что он похож на Ботолфа?
– Да, ты знала, что это не твой муж, но глаза говорили тебе, что злодей выглядит точно так же, как человек, который держит тебя ночью в объятиях. Я уверена, что это усилило твой ужас. Слишком большое испытание для сердца, уже познавшего страх.
– Иногда, Тильда, ты говоришь, как умудренная жизнью старуха, – улыбнулась Саксан.
– Да, и эта мудрая старуха теперь приказывает тебе уснуть.
– Странно, но я действительно чувствую себя усталой.
– Это совсем не странно. Такое испытание забирает все силы. Ты приняла успокаивающую горячую ванну, и Джейн дала тебе настой трав. Так закрой глаза и отдохни. Помни, что ребенок, которого ты носишь, тоже побывал в переделке.
– Конечно, я не должна об этом забывать.
– Я уверена, что Ботолф, узнав эту новость, будет неотступно следить за всем. Не бойся, я никому не скажу, пока счастливый будущий отец сам не разгласит эту тайну. – Тильда слабо улыбнулась.
– Это то, чего он хотел, ради чего женился на мне.
– Ради этого и по другим причинам тоже. Твой ребенок – не единственная цель. Он хотел тебя.
Саксан кивнула, улыбнувшись своим воспоминаниям:
– О да, это правда.
– И он будет и дальше хотеть тебя, – твердо сказала Тильда, снимая компресс с лица Саксан. – Сэсил сильно тебя ударил?
– Да, потому что я не ответила на его ласки.
– Что говорит о том/как ты глупо ведешь себя, когда чувствуешь вину и стыд. Ну, спи.
– Ты посидишь со мной? – В голосе Саксан звучал страх.
– Столько, сколько ты захочешь, или пока не придет Ботолф и не займет мое место.
Саксан закрыла глаза и вспомнила слова Сэсила.
– Ты слышала разговоры о том, как Ботолф искал себе жену? Была ли женщина, за которой он ухаживал и которую могли считать его избранницей, пока не появилась я?
– Нет, не слышала. Не думаю, чтобы он искал слишком усердно. Леди Оделла была единственной, кто мог надеяться, что граф попросит ее руки.
– Я тоже так думаю. Мне кажется, что Алансоны заодно с Сэсилом, во всяком случае Оделла.
Тильда наморщила лоб:
– Да… да. Подозрительно, что они тайком улизнули в то самое утро, когда исчез и наемный убийца.
– Очень подозрительно, и теперь я припоминаю, что сказал мне Сэсил. Он сказал, что пытался оплодотворить Элис и получить все, что желает, с помощью ребенка. Затем сказал, что еще раз пытался проделать это с женщиной, за которой ухаживал Ботолф, и что почти преуспел, но той пришлось уступить графа мне.
– Он имел в виду Оделлу?
– Думаю, что да. – Саксан зевнула. – Надо не забыть рассказать Ботолфу.
– Я тебе напомню. Думаю, теперь он не доверяет ей, но Лучше быть уверенными, что это так.
– Все так сложно.
– И опасно.
– Да, и опасно. – Саксан потрогала свой живот, и Тильда накрыла ее руку своей ладонью.
– Рада всех нас я поговорю с нашими родными.
– Может быть…
– Никаких «сможет быть». Теперь сомнений нет: это Сэсил.
– Да, это Сэсил. – Саксан вздохнула, вспомнив о леди Мери.
– Надо рассказать обо всем нашим, и тогда за ним.
– Даже очень много глаз, – попыталась пошутить Саксан.
– Давай помолимся, чтобы их оказалось достаточно, чтобы найти Сэсила.
– Бедный дядя Эдрик.
– Леди Мери все еще отказывается верить?
– Наверное, уже нет, – проговорила Саксан, думая о недавнем разговоре.
– Печально, но с этим ничего нельзя поделать. Как ты сказала, теперь это не борьба мужчин против мужчин – опасность угрожает и тебе, и ребенку. Это надо остановить. Сэсил должен быть убит, это единственный выход.
Саксан молчала, сжав руку сестры. Да, это был единственный выход, единственная возможность устранить опасность, которая нависла над ней, а теперь и над ребенком Ботолфа. Только смерть Сэсила излечит ее от страха.
– Никаких следов этого человека, милорд, – сказал Питни, скакавший рядом с Ботолфом.
Ботолф поглядел вдаль и выругался. Уже темнело, и не имело смысла продолжать поиски Сэсила. Он исчез, словно и не появлялся. Единственным доказательством его пребывания в Регенфорде была кровь на земле около того места, где он напал на Саксан.
В бессильной злобе Ботолф закрыл глаза. Такой жаждой мщения граф не пылал даже тогда, когда Сэсил соблазнил Элис. Перед внутренним взором Ботолфа неотступно стояли синяки на нежной коже Саксан и многократно усиливали его гнев.
– Бесполезно искать дальше, милорд, – произнес Питни, прервав размышления графа.
Взглянув на юношу, уже ставшего его лучшим оруженосцем, Ботолф кивнул:
– Высокая трава помогла ему скрыться.
– Да, и мне хочется заглянуть под каждый стебелек, хотя это ничего не даст.
– Тогда возвращаемся в Регенфорд. Я беспокоюсь о Саксан, – заявил Ботолф, поворачивая обратно к замку.
Питни искоса взглянул на него.
– По крайней мере Сэсил не сумел осуществить свой черный замысел, – сказал он.
– Так уверяет молодой Роберт. Возможно, мне следовало остаться с ней, чтобы самому убедиться в этом.
– Нет, милорд, Саксан хотела, чтобы вы возглавили поиски. Если бы для нее было важнее, чтобы вы остались, она бы так и сказала. Моя сестра всегда говорит то, что думает.
– Это правда. Раз она велела мне ехать, значит, действительно этого хотела, – пробормотал граф как бы самому себе.
Однако его тревога не улеглась. После такого нуждается в утешении, а он даже не обнял ее, прежде чем броситься на поиски Сэсила. Саксан могла подумать, что ему нет дела до ее переживаний.
В действительности же Ботолф беспокоился за жену даже больше, чем сам того хотел. Но при виде кровоподтеков и ссадин на теле Саксан первым желанием было не утешить ее, а разорвать на куски человека, который это сделал. Такие чувства, несомненно, являлись нормальными для мужчины, но Ботолф боялся, что Саксан не поймет его, если нуждается в утешении, которое мог дать ей только муж.
Едва приехав в Регенфорд, Ботолф бросился к жене, но на лестнице его остановил Питни:
– Милорд, не могли бы вы уделить мне минутку вашего времени?
– Я спешу к Саксан. Это так важно?
– Очень, милорд. Сэсил должен быть остановлен, вы согласны?
– Конечно.
– Милорд, страх за мою сестру и привязанность к вам придают мне смелости. Попытки прекратить смертельную игру Сэсила до сих пор были безуспешными. Вы обезвреживали наемных убийц и ждали, пока он нанесет следующий удар, но этого недостаточно. Я же предлагаю кое-что другое.
Ботолф вздохнул:
– Это семейное дело. Я бы не хотел широкой огласки.
– Мне кажется, вам надо спросить себя, не слишком ли высока цена за чувства вашей матери.
– Ты говоришь смело, парень.
– Я вынужден, милорд. Не уверен, понимаете ли вы до конца, что значит для меня Саксан. Нас связывают крепкие узы.
