Джулия Куин - Великолепно!
«А возможно, – Алекс миролюбиво улыбнулся, – тогда как раз все и начнется».
Глава 15
О Господи! О чем она думает? Во вторник днем Эмма стояла на ступеньках крыльца холостяцкого жилища Алекса, расположенного в шести кварталах от Блайдон-Мэншн на Гросвенор-сквер, и пыталась понять, что она здесь делает.
Дом был не слишком велик, поскольку герцог не любил принимать гостей, и Эмма предположила, что после женитьбы он намеревается переехать в родительский дом.
Подняв руку к большому медному дверному молотку, Эмма на мгновение обернулась.
– Может, тебе лучше уйти сейчас? – прошипела она Неду, дожидавшемуся прямо на нижней ступеньке.
Нед пожал плечами:
– Все равно кто-то должен проводить тебя домой.
– Меня может проводить Алекс.
– А если он ответит отказом?
– Просто скажет «нет»? О, я так не думаю.
– А что ты думаешь?
– Что тебе тут нечего делать.
Нед попятился на несколько шагов, затем быстро повернулся:
– Ухожу, ухожу.
Убедившись, что Нед исчез за углом, Эмма сделала глубокий вдох и снова взялась за дверной молоток.
Грохот от удара заставил ее отскочить, и ей с трудом удалось удержать равновесие. Она вцепилась в перила крыльца, и при этом тело ее согнулось под неописуемым углом и наклонилось вперед.
Она находилась именно в этой позе, когда дворецкий открыл дверь и удивленно посмотрел на нее сверху вниз.
– Здравствуйте! – Эмма постаралась как можно быстрее выпрямиться и изобразить на лице подобие улыбки. – Надеюсь, его светлость принимает?
Дворецкий ответил не сразу. Он не сомневался, что перед ним леди, но, с другой стороны, настоящие леди не являлись в дом холостого джентльмена без сопровождения.
Дворецкий все еще колебался, размышляя, уместно ли впустить ее; когда Эмма внезапно подняла на него огромные фиалковые глаза, он был побежден.
– Пожалуйста, входите. – Он впустил ее в маленькую гостиную, соединенную дверью с холлом. – Сейчас я узнаю, может ли его светлость вас принять.
Когда дворецкий появился в кабинете Алекса на втором этаже, тот даже не поднял головы.
– В чем дело, Смидерз? – Алекс по-прежнему смотрел в бумаги, которые должен был подписать.
– Ваша светлость, к вам молодая леди, прибывшая без сопровождения.
Отложив бумаги, Алекс наконец пристально взглянул на дворецкого:
– Не знаю никаких молодых леди, которые ходят ко мне без сопровождения.
Он снова вернулся к бумагам.
– Как угодно, ваша светлость.
Выходя из комнаты, Смидерз остановился перед самой дверью.
– Вы уверены, ваша светлость?
Взгляд Алекса выразил досаду.
– В чем уверен, Смидерз?
– Вы уверены, что не знаете эту леди? Похоже, что она к вашей светлости по серьезному делу.
– И как она выглядит?
– Она очень маленького роста, и у нее ярко-рыжие волосы.
На этот раз Алекс вскочил с такой стремительностью, что ушиб колено о письменный стол.
– А еще у нее самые огромные фиалковые глаза, какие я только видел с тех пор, как миссис Смидерз отошла в лучший мир.
– Господи, Смидерз, почему ты мне сразу об этом не сказал? – Алекс с небывалой скоростью ринулся вниз по лестнице, и Смидерз не торопясь последовал за ним значительно медленнее.
– Я не знал, что вашу светлость интересует цвет глаз моей покойной жены, – бормотал он себе под нос.
– Эмма! – воскликнул Алекс, врываясь в гостиную. – Что, ради всего святого, привело тебя сюда? Что-нибудь случилось? Твои родные знают, что ты здесь?
Прежде чем ответить, Эмма нервно облизнула губы.
– Никто не знает, кроме Неда, – он привел меня сюда.
– Кузен привел тебя сюда и оставил одну? Он что, рехнулся?
– Нет, но он считает, что рехнулась я, – произнесла Эмма печально, полагая, что Алекс не в восторге от ее визита. – Она поспешно встала. – Если я не вовремя, то сейчас же уйду.
– Нет-нет, что ты! – Алекс прошел через комнату и закрыл дверь. – Пожалуйста, останься. Просто я удивился, увидев тебя здесь.
– Знаю, что это необычно, – начала Эмма, не представляя, как приступить к разговору о свадьбе. – Я хотела поговорить один на один, а ты знаешь, как трудно, находясь в Лондоне, урвать хоть несколько минут для такого разговора.
Алекс молча кивнул.
– Нед сказал мне, что ты только вчера вернулся: он видел тебя в «Уайтсе».
Алекс гадал, рассказал ли ей Нед также о том, что большую часть вечера он провел, расспрашивая о ней.
Внезапно Эмма поднялась и принялась бродить по комнате, нервно покусывая губу.
– Ты часто это делаешь, – заметил Алекс со снисходительной улыбкой.
– Делаю что?
– Кусаешь губу. Впрочем, я нахожу это прелестным.
– Благодарю.
Алекс подошел к ней и взял ее за плечи.
– Эмма, – сказал он тихо, заглядывая ей в глаза. – Пожалуйста, скажи мне, в чем дело. Кажется, ты чем-то расстроена…
Эмма конвульсивно сглотнула, пытаясь преодолеть желание прижаться к Алексу всем телом и растаять в его объятиях, а он, хотя и заметил томление, тлевшее в ее взгляде, все же усилием воли заставил себя удержаться от поцелуя. Алекс был совершенно уверен в том, что его гостье не нужна еще одна интимная сцена.
Наконец, с трудом переведя дух, Эмма тихо произнесла:
– Мне надо кое о чем поговорить с тобой, а когда ты так близко, я не могу ясно мыслить.
Алекс тут же счел это признание добрым знаком.
– Конечно, – согласился он великодушно и, выпустив плечи Эммы, усадил ее на софу, после чего стал в раздумье поглаживать подбородок, пытаясь оценить ситуацию. Он собирался сделать Эмме предложение в пятницу, но и этот день был ничуть не хуже. Наверняка она питает к нему нежные чувства, иначе никогда бы не отважилась прийти одна в его дом.
К тому же он определенно сможет поцеловать ее после того, как она скажет «да», и лучше, если это произойдет здесь, а не в доме ее кузена. Как только она скажет, что ее так сильно волнует, он попросит ее руки, и это будет потрясающе!
Эмма осторожно подвинулась на край софы.
– Понимаешь, Алекс, – решилась она наконец, – я пришла попросить тебя кое о чем, но боюсь, что ты скажешь «нет».
Алекс уселся на стул как можно ближе к ней, так, что их лица почти соприкасались.
– Ты никогда не узнаешь, что я скажу, если не попросишь.
– Еще больше я боюсь, что ты скажешь «да», – пробормотала она.
Теперь уже Алекс был по-настоящему заинтригован. Тем временем Эмма глубоко вздохнула и расправила плечи. Она знала и раньше, что ей придется нелегко, но даже представить не могла, до какой степени.
– Алекс, – проговорила она наконец, – мне нужно… То есть я хочу… Нет, я не могу! – Она подняла на него огромные сияющие глаза: – Мне очень трудно это сказать.
