Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза
Эриенн приподнялась на локте, подождала, пока глаза ее снова смогут сосредоточиться на окружающем интерьере, и повыше подоткнула подушки. Взгляд девушки еще раз обежал комнату и остановился на шубе, в которую она была так уютно укутана. Эриенн с восхищением провела рукой по шелковистому меху, потом приподняла его, ощущая, как мех соприкасается с кожей ее тела. Вид собственной наготы вызвал из памяти сложные видения, быстро промелькнувшие и неясные. В сознании девушки возник образ чего-то огромного и черного, окруженного ореолом красноватых солнечных лучей, он проплыл, сопровождаемый скрипучим, неразборчивым шепотом. Неспособную четко понять причины этих кошмарных видений и связать их с чем-нибудь реальным, Эриенн охватило все усиливающееся предчувствие, что о случившемся лучше всего не вспоминать.
Из-за двери донесся звон посуды. Эриенн натянула шубу до подбородка, когда в комнату вошла довольно бодрая седая женщина с накрытым подносом. Женщина удивленно остановилась, когда повернулась к кровати и обнаружила, что Эриенн сидит, опершись на подушки.
— О, вы проснулись. — В голосе ее была такая же живость, как и в глазах и улыбке. — Господин говорил, что температура у вас спала и сегодня вы, наверное, почувствуете себя лучше. Я рада, что все так и есть, мэм.
— Господин? — Эриенн поняла значение этого слова.
— Да, мэм. Лорд Сэкстон, это был он. — Женщина поставила поднос у кровати и раскрыла его. Там оказались чайник и чашка с бульоном. — Теперь, когда вы снова пришли в себя, вам, наверное, захочется чего-нибудь посущественнее. — Она засмеялась. — Я посмотрю, сможет ли повар найти что-нибудь на кухне, кроме пыли.
Но любопытство Эриенн было сильнее, чем голод.
— Где я?
— Это Сэкстон-холл, мэм. — Служанка склонила голову и посмотрела на девушку удивленно, находя этот вопрос странным. — Вы что, не знаете, где вы находитесь?
— Я ударилась головой и не знаю, где меня подобрали.
— Подобрали? Вы хотите сказать, мэм, что господин принес вас сюда?
Эриенн лишь озадаченно кивнула:
— По крайней мере, я думаю, что так это было. Я упала с лошади, и это все, что я могу припомнить. Разве вас здесь не было?
— О нет, мэм. После того как несколько лет назад сгорело восточное крыло, все мы — я имею в виду слуги — стали работать у маркиза Лестера, давнего друга старого лорда и все такое. Только на этой неделе господин договорился о нашем возвращении. Нам пришлось ехать от самого Лондона, и прибыли мы только сегодня утром. Когда мы здесь появились, тут были только вы и он сам.
Эриенн почувствовала, как вспыхнула ее шея, а потом щеки. Кем бы этот лорд Сэкстон ни был, он не оставил на ней ни клочка одежды, присутствие которого могло бы успокоить ее скромность.
— Это покои господина? — спросила Эриенн осторожно. — Это кровать лорда Сэкстона?
— Да, мэм. — Служанка налила ей чашку чаю и поставила ее на поднос. — Он и сам живет здесь только неделю или две.
— Он вчера ездил на охоту? — поинтересовалась Эриенн.
Служанка слегка нахмурилась:
— Нет, мэм. Он сказал, что был здесь с вами.
Эриенн растерялась от охватившего ее смущения.
Казалось, после падения с Сократа прошла только одна ночь. Однако поскольку она точно не знала, что же произошло, то и не могла быть уверенной. Дрожащими пальцами девушка подняла чашку с чаем. Она почти задержала дыхание, когда спросила:
— Он сказал вам, сколько я здесь нахожусь?
— Сегодня будет четвертый день, мэм.
Четыре дня! Она провела здесь четыре дня наедине с лордом Сэкстоном, и никто, кроме него, не мог позаботиться о ней. Эриенн захотелось провалиться сквозь землю от охватившего ее мучительного стеснения.
— Господин сказал, вы были серьезно больны, мэм.
— Должно быть, это действительно так, — прошептала Эриенн в отчаянии. — Я ничего не помню.
— У вас была высокая температура и к тому же вы ударились головой. Вполне понятно, что вы от этого могли прийти в замешательство. — Служанка положила ложку рядом с бульонной чашкой. — Почему вы спросили, был ли господин на охоте? Вы там встретились с ним?
— На меня набросилась свора собак. Я подумала, может, это его собаки? — От воспоминаний об этих животных с острыми клыками по девушке пробежала дрожь.
— О, эти собаки, скорее всего, принадлежат кому-то другому, кто промышляет в лесах его светлости. Здесь всегда было много браконьеров. Мы так с ними мучились, еще до того, как сгорел замок. Особенно с этим негодяем Тимми Сиэрсом. Кажется, я припоминаю, что у него еще тогда была свора псов, которые могли в кого угодно вцепиться клыками, хоть в человека, хоть в дичь, которую они гнали.
— Боюсь, они и меня спутали с какой-то дичью, — пробормотала Эриенн. Она отпила из фарфоровой чашки и попыталась улыбнуться. — Спасибо вам за чай… мэм… а-а…
— Миссис Кендалл, мэм. Эгги Кендалл. Я здесь ключница. Большинство слуг здесь — мои родственники, и я не погрешу против истины, если скажу, что нас здесь большая компания. Моя сестра и ее дочери, мои собственные дочери, мой муж со своим братом. А еще здесь живет конюх со своими сыновьями. Они помогают по двору. Все они родом из этих мест.
Эриенн попыталась обнаружить хоть какой-то зрительный образ хозяина замка в тех неясных видениях, которые мелькали в ее голове во время болезни, но ей не удалось подобрать к сохранившемуся в ее памяти темному силуэту никакого лица.
— А где сейчас лорд Сэкстон?
— Он на какое-то время уехал, мэм. Он отправился сразу же, как только мы сюда прибыли. Господин велел нам ухаживать за вами, пока вам не станет лучше, а потом взять экипаж и отвезти вас домой, к отцу.
Эриенн поставила чашку. По ней вдруг пробежала волна ужаса.
— Мне бы не хотелось возвращаться в Мобри. Если это вас очень уж не затруднит, я… я бы предпочла, чтобы меня отвезли в какое-нибудь место. Все равно куда.
— О нет, мэм. Господин приказал нам весьма строго доставить вас именно к отцу. Когда вы будете готовы, вас посадят в карету и отвезут прямо домой.
Эриенн смотрела на служанку и думала, знают ли она или этот лорд Сэкстон, куда они ее посылают.
— Вы уверены, что господин велел отправить меня именно к отцу? Не может ли здесь быть какой-то ошибки?
— Извините, мэм. Его светлость оставил нам четкие инструкции. Вы должны вернуться к отцу.
Жгучее отчаяние охватило Эриенн, и она тяжело опустилась на подушки. В самом деле, печально было даже думать о том, что после того, как ей успешно удалось уйти от родителя, она будет отправлена домой по простой прихоти человека, которого она никогда не видела. Она сюда несомненно попала по воле жестокой судьбы. Ведь правда, соли бы Сократ не влетел со всего маха в самую гущу своры собак и они не подняли такой лай, лорд Сэкстон не нашел бы ее. Вряд ли ей удалось бы остаться в живых, но все-таки в данный момент Эриенн казалось, что даже умереть было бы предпочтительней, чем выходить замуж за Харфорда Ньютона или Смедли Гудфилда.
