Джена Шоуолтер - Темнейшая ночь (любительский перевод)
«Лучше?» повторил он.
«Намного». Она сладко зевнула. В тепле, безопасности и чистоте, с почти утихомирившейся болью, она почувствовала, как изнурение овладело ею, призывая уснуть. Ее веки сомкнулись. Она заставила их приоткрыться. Она не была готова завершить эту временную передышку с Мэддоксом.
«Нам еще столько предстоит обсудить» сказал он.
Его голос доносился издалека, и она боролась, чтоб вытащить себя из наркотической вялости, пробиравшей ее с ног до головы.
«Я знаю»
Если он и ответил, она не слыхала. Она утопала все глубже и глубже. Он нежно поцеловал ее в щеку. Ее губы были твердые, но мягкие, и пламя вспыхнуло меж ними от соприкосновения.
Открой глаза Дэрроу. Может быть, он поцелует тебя в губы.
Она попыталась, правда попыталась. Но хотя ум стремился к этому, тело ослабело.
«Мы поговорим позже», мягко сказал Мэддокс. «А сейчас спи»
«Ты останешься?» Как я могу так нуждаться в нем? Я и дня его не знаю.
«Да. Теперь, спи»
Не в состоянии сделать нечто иное, она подчинилась.
«Я видел их» угрюмо сказал Аэрон. «Мэддокс убил не всех, а Парис с Рейесом должно быть проворонили их во время разведки. Есть еще Ловцы, и они даже сейчас собираются в городе. Я думаю, что слышал от одного из них «сегодня ночью», но был слишком высоко для полной уверенности»
Второй раз за два дня Аэрон сидел на диване в комнате развлечений в окружении воинов. Он редко приходил сюда, предпочитая искать себе развлечений снаружи. В предместьях Будапешта под безопасным прикрытием теней, он тайно наблюдал интерлюдию смертных и удивлялся, почему их не заботила собственная слабость.
Теперь же, казалось, он не мог сбежать из этой светлицы.
Парис вернулся и просматривал новый фильм. Рейес дубасил боксерскую грушу, Торин прислонился в дальнем углу комнаты, а Люциен играл в бильярд, забив дверь своей спальни досками, чтоб освободиться от обязанности стража. Только Мэддокс отсутствовал, но Аэрон был этому рад.
Сегодня тот непредсказуем, не стоит и упоминать, что мужчина был слишком погружен в заботы о своей смертной. Аэрон фыркнул. С ним такого не бывало. Никогда. Хотя ему нравилось изучать этих глупых особей, он никогда не присоединялся к ним. Даже красивая блондиночка не пленила его. Люди были слишком немощны, а его демон постоянно жаждал, чтоб он уничтожал их посредством их же собственных прегрешений.
Насильник утратит свой член. Бьющий жену утратит руки. Снова и снова, Аэрону нравилось то что он творил, нравилось воздавать отмщение. Вот почему он был на грани.
Однако, девчонка…
Вернувшись из города, он водворил ее в спальню Люциена; изгибы ее тела отпечатались в его мозгу, но его тело не откликнулось. Она была для него ничем. Как и все эти тщедушные смертные. Их было слишком просто сломать, очень легко запугать. Невероятно просто забрать от тех, кто их любит. Но все же ему не хотелось причинять ей вред.
«Как ты знаешь, что они Ловцы?» спросил его Люциен. Лицо было напряженным, стена его спокойствия подавала признаки падения, пока он забивал восьмой шар в угловой карман.
«У них пистолеты и кинжалы на телах, а еще я видел знак бесконечности на запястье одного из них» Клеймить себя было глупо, по мнению Аэрона. Все равно, что надеть на шею неоновый знак «Стреляйте сюда»
«Сколько их?»
«Шестеро»
«Итак, это паршиво» Парис уронил голову на руки. На нем были незастегнутые джинсы и ничего более. Аэрон заприметил его в темном закоулке города, когда тот погружался в женщину, и посоветовал ему быстренько закругляться и торопиться домой. Разврат должно быть принял требование близко к сердцу. «Там где шестеро, там еще шестеро и еще шестеро и так далее и тому подобное».
«Проклятые Ловцы» прорычал Рейес, ударяя грушу с еще большей мощью.
Боль был в мрачном настроении. Мрачнее обычного, определили Аэрон. «Я не желаю собирать вещички и съезжать на этот раз. Это наш дом. Мы не сделали ничего дурного» Пока. «Если они ищут битвы, то, скажу я, они ее получат»
«Они не бросили нам вызов» Люциен по своему обыкновению потер двумя пальцами подбородок. «Почему?»
«Они поднимались на гору. Это уже довольно вызывающе. А как насчет девчонки Мэддокса? Ловцы могут ожидать от нее сигнала»
«Она еще больше все осложняет» пробормотал Торин. «Я все еще гадаю, какую роль во всем этом играют боги»
Аэрон подергал себя за серебряное колечко в брови.
«Мы должны рассказать Мэддоксу»
Торин покачал головой «Это не будет иметь для него значения. Ты видел его он с ней»
«Да» И ему все еще было противно. Каким же воином был его друг, если превращался в такое ради женщины, которая, в конечном счете, предаст его?
Люциен положил кий и подбросил шар в воздух. Поймал. Подбросил. Поймал.
«Понаблюдаем и на этот раз допустим Ловцов на вершину горы. Я не хочу невинных смертей»
Рейес заехал по груше правой.
«Не нужны мне здесь Ловцы. Только не в нашем доме. Давайте выставим смертную Мэддокса напоказ в городе, используем их Наживку как свою. Они пойдут за нами, намереваясь спасти ее и атаковать. Мы заманим их в ловушку, подальше от городских жителей, и уничтожим»
Все резко обернулись к нему.
«Если нас заметят» проговорил Аэрон, «город восстанет против нас. Все будет опять как в Греции»
«Они не заметят» настаивал Рейес. «Торин может наблюдать за территорией с помощью камер и передать нам по рации, если кто-то приблизится»
Аэрон подумал над этим, затем одобрительно кивнул. Ловцы отвлекутся, стараясь спасти Эшлин, и позволят воинам убрать их одного за другим. Что более важно, Аэрону придется вычистить их кровь со стен.
Он посмотрел на Люциена, у того был смирившийся вид.
«Очень хорошо. Мы используем девушку»
Парис потирал тыльную часть шеи, и Аэрон подумал, что он собирается возразить. На удивление, это оказалось не так.
«Я полагаю все, что нам надо сейчас сделать, это придумать как не дать Мэддоксу помешать нам, когда он узнает»
Даника всматривалась в черты матери, сестры и бабушки. Их знакомые лица рассматривали ее с надеждой и любопытством, страхом и опасениями. Она была самой младшей, но каким-то образом стала их лидером.
«Что произошло?» Спросила мать, заламывая руки «Что они сделали с тобой?»
Что стоит им рассказать? Даника сомневалась, что они поверят правде: что она оказывала первую помощь, помогла спасти умирающую женщину, а затем полетела – полетела! – с крылатым мужчиной в город, где забрала свою сумку, слышала, как Аэрон приказывал другому воину отправляться домой – воину, который у стены трахал до умопомрачения сорокалетнюю женщину – а затем вернулась обратно. Все – в течение получаса. А в довершение всего этого был голос, появившийся в ее голове этим утром, но ей было страшно даже подумать об этом.
