Дебора Симмонз - Всегда есть выбор
— А мое платье! — пискнула она, оторвавшись от его рта.
— Я куплю вам другое, любовь моя, — сказал он, увлекая ее в траву. Не обращая внимания ни на то, где они находятся, ни на свой растерзанный вид, он упал на нее, раздвинув ей ноги.
— Рейли! Дэверелл! — Купание в пруду несколько охладило пыл Джейн, и она почувствовала себя неуверенно. Она уперлась ему в грудь рукой, пытаясь отстранить, но он поднял на нее темный, затуманенный взгляд, и желание охватило ее с новой силой.
— В чем дело? — спросил он глухим голосом и долго смотрел на нее. Потом, видимо, опомнился и, скатившись, лег на спину. — Простите меня, любовь моя. Я немного увлекся.
Но Джейн лежала в траве, освещенная солнцем, и улыбалась во весь рот. Даже если ее муж относится к ней не совсем так, как ей бы этого хотелось, одно она, по крайней мере, узнала: она для него важнее, чем его дорогие тряпки.
Глава пятнадцатая
Поскольку Джейн была уверена, что Антуану потребуется немало времени, чтобы вернуть своему господину его прежний элегантный вид, она, переодевшись в старое платье и повязав голову косынкой, снова принялась за работу. Памятуя о странном пятне крови в зале со статуями, она решила держаться от него подальше и занялась библиотекой. У другой бы руки опустились при виде страшного нагромождения книг, но Джейн, расправив плечи, ринулась вперед.
К тому моменту, как ее нашел Рейли, она уже сняла шторы и, не обращая внимания на пыль, сидела на полу и читала старинную поваренную книгу, которую обнаружила под завалами.
— Джейн, любовь моя, мне бы не хотелось, чтобы вы оставались одна, — сказал он с порога скорее просительно, чем строго. Его внешний вид был снова безупречен.
— Вам известно, что у вашего дяди была незаконнорожденная дочь, которую он никогда не признавал? — огорошила она его вопросом.
— О чем это вы? — Он осторожно обошел встретившиеся на его пути препятствия в виде стопок книг. Его грациозные движения помимо ее воли вызвали у Джейн внутренний трепет. Однако она заставила себя сосредоточиться на сделанном ею открытии.
— Вы знали, что у Корнелиуса была дочь?
— Господи, нет, конечно. Мы всегда думали, что старый шельмец — женоненавистник. Не представляю себе, чтобы он мог настолько приблизиться к женщине и…
Бросив на Рейли укоризненный взгляд, Джейн сказала:
— Здесь все написано. Женщина, видимо, была служанкой в Крейвен-Холле, и ваш дядюшка не только обесчестил ее и выгнал, заплатив какие-то гроши, но и заставил бедняжку подписать бумагу, в которой она отказывалась от претензий на признание ее ребенка и дополнительное денежное вознаграждение.
Смахнув пыль с низкого стульчика, Рейли сел рядом с Джейн.
— Грязный ублюдок, — буркнул он. — Представляю, какой он устроил скандал, узнав, что у него родилась дочь.
Джейн кивнула. К старому рецепту был прикреплен длинный список предполагаемых прегрешений служанки, нацарапанный дрожащей рукой.
— Судя по почерку, — сказала Джейн, — он был болен. Здесь написано, что вместе с нею он выгнал всех женщин-служанок, оставив лишь нескольких слуг-мужчин.
— Наверное, именно с того времени в этом доме все пошло прахом, — предположил Рейли и вдруг лукаво улыбнулся. — А как же миссис Грейвз? Неужели на старости лет этот мерзавец смягчился?
— Дэверелл, — строго сказала Джейн, закусив, однако, губу, чтобы не засмеяться. — Это серьезно!
— Можете это повторить?
— Это серьезно. Я…
— Ах, Джейн, Джейн! Я не об этом. Я хотел еще раз услышать из ваших уст свое имя.
— Дэверелл, — повторила она, невольно краснея. Наступила тишина. Но Джейн не намерена была попусту тратить время: ведь столько надо сделать и о стольком подумать. Поэтому она спросила: — Вы понимаете, что это означает?
— Дядюшка Корнелиус был еще большим негодяем, чем мы думаем? — предположил Рейли.
— Нет! То есть, да, но где-то живет его дочь, которую он лишил всех прав. — (Рейли с минуту смотрел на Джейн в изумлении, а потом расхохотался.) — И что вы находите таким смешным?
Оглядев комнату, Рейли раскинул руки, как бы охватывая окружавшие их завалы, годами копившуюся пыль, кипы книг и горы всевозможных предметов.
— Неужели вы хотите поделиться с ней всем этим богатством?
— По крайней мере, мы должны попытаться ее найти. Хоть что-то бедная женщина заслужила.
— Бедная женщина, кто бы она ни была, не представляет, во что она может впутаться, — пробормотал Рейли.
— Что вы имеете в виду? — Джейн не знала, стоит ей обидеться или нет.
— Я думаю, что старик Корнелиус нашел себе достойную пару. Как я нашел свою, — усмехнулся он и вышел из комнаты.
Антуан, вернувшийся поздно вечером, привез с собой с десяток местных жителей, согласившихся работать в Крейвен-Холле. Джейн была так этим довольна, что бросилась обнимать француза, чем привела его в невероятное смущение.
Появление новых слуг означало, что они остаются в Крейвен-Холле и смогут привести его в порядок. Рейли обещал, что наведет справки о дочери Корнелиуса, которая сейчас уже могла оказаться бабушкой. В жизни Джейн появилась не только цель, но и радость: против всех ожиданий, ее замужество обернулось чем-то совершенно удивительным и замечательным.
Она с удовольствием наблюдала за Антуаном, отдававшим распоряжения новым слугам и даже пытавшимся внушить им правила поведения. Единственное, что омрачало радость Джейн, было кислое выражение лица миссис Грейвз. Может, Рейли и прав, думала она, и все происшествия в доме — дело рук экономки? Хотя трудно представить, что старуха станет бродить по дому среди ночи, не говоря уже о том, какую надо иметь силу, чтобы забросить в окно булыжник.
Приподнятое настроение не покидало Джейн и за ужином. Она даже дала Рейли уговорить ее пригубить вино.
После ужина, когда Рейли вышел поговорить с Антуаном, Джейн подошла к окну, полюбоваться видом.
— Миледи, — услышала она за спиной чей-то голос. Ей придется привыкнуть, что в ее доме теперь много народу. В ее доме. Обернувшись, она увидела перед собой приземистого парня в простой крестьянской одежде. На дворецкого он явно не был похож, но что поделать — выбирать не приходится. — Ваш муж просит вас спуститься к нему в оранжерею. Я вас провожу туда.
Что занесло Рейли в оранжерею, удивилась Джейн. Может, и он начинает привыкать к дому?
Дворецкий шел быстро, и в сгущавшихся сумерках Джейн все труднее различала его удалявшуюся фигуру. Это крыло дома ей незнакомо. Все двери в комнаты закрыты, и в коридорах темновато. Она пожалела, что не захватила фонарь, но решила не возвращаться.
