Сычев К. В. - Дмитрий Красивый
– Неужели тот брянский медведь решил вылезти из своей берлоги? – поднял брови рослый красавец Дмитрий. Но в это время в епископскую светлицу вбежал тверской боярин Пригода Требович. – Батюшка, государь вернулся в Сарай! – крикнул он. – И срочно вызывает тебя во дворец!
Князь Дмитрий Михайлович Тверской, простившись с сарайским епископом, быстро вышел наружу и вскочил в седло. Сопровождаемый четырьмя конными боярами, он поскакал к ханскому дворцу.
– Салям тебе, Дэмитрэ! – сказал хан Узбек, глядя сверху вниз со своего золоченого трона на лежавшего перед ним великого тверского князя. – Подними же башку и садись передо мной, как это принято!
Князь Дмитрий повиновался и уселся на корточки в окружении ханской знати.
– Ну, а теперь говори! – молвил хан Узбек веселым голосом. Вернувшись домой, он чувствовал себя бодрым и полным сил. – Зачем ты хотел меня видеть и что готовишься сказать?
– Великий, славный и премудрый государь, – начал русский князь, вглядываясь в красивое лицо ордынского хана, на голове которого блистала золотом то ли парчевая, то ли шелковая шапочка с замысловатым узором, а сам он, одетый в зеленый халат и такие же туфли с загнутыми носками, весь сиял золотом, – выслушай мои слова правды!
– Ладно, – поморщился молодой хан, – говори свою правду!
– Я узнал, о, могучий повелитель, – продолжал князь Дмитрий, – что все новгородское, тверское и прочее серебро, предназначенное для уплаты «выхода», московский князь Юрий утаил от тебя!
– Разве это правда? – буркнул недовольно Узбек-хан, глядя на советника Субуди. – Неужели бестолковый Юрке имеет перед нами задолженность?
– Общей задолженности нет, – ответил без запинки Субуди, – однако коназ Юрке жаловался, что Тферы и Ярэславэ не вовремя привозят свое серебро, и он вынужден покрывать их долги из своего имущества!
– Так вот, государь, – склонил голову князь Дмитрий. – Я отдал этому бесстыжему Юрию две тысячи рублей! И Василий Ярославский отвез всю казну этой проклятой Москве…
– Неужели ты отдал ему все свое серебро? – усомнился молодой хан. – И пришел сюда с пустыми руками?
– Нет, государь! – покачал головой князь Дмитрий. – Я пришел сюда с подарками и всей казной! Для того чтобы угодить тебе, государь, я беспощадно обобрал всю свою землю!
– Это так? – спросил, покраснев от раздражения, Узбек-хан своего советника Субуди.
– Так, повелитель! – ответил, склонив голову набок, ханский вельможа. – Мне недавно сообщил наш денежник Цзян Гэн, что этот Дэмитрэ сдал ему много серебра и богатые подарки! Он поступил честно и правдиво!
– Ну, если это так, тогда Дэмитрэ вправе обвинять обманщика, – улыбнулся ордынский хан. – Но я пока не могу понять, зачем этот глупый Юрке так поступает?
– Это из-за своего друга Кавгадыя! – буркнул князь Дмитрий. – Говорят, что бесстыжий Юрий собирает серебро для подарков и подкупа властных людей…Он хочет, чтобы Кавгадый был выпущен на свободу…
– Тогда мне все понятно, – нахмурился Узбек-хан, побагровев от досады. – Как мне надоел этот Кавгадый! Теперь из-за него моя казна теряет серебро! И возможно некие злодеи готовят мятеж и беспорядки…Зачем нам это нужно? Я думаю, что наступило время отправить этого Кавгадыя к его славным предкам! Что вы на это скажете, мои верные люди?
В приемной зале царила мертвая тишина. Не нашлось ни одного знатного татарина, кто бы вступился за попавшего в опалу старого мурзу.
– Ну, если нет возражений, – сказал, наконец, не услышав на свой вопрос ответа, хан Узбек. – Тогда надо кончать! Эй, Бэгэрсэн! – крикнул он, хлопнув в ладоши. Из толпы сидевших на корточках вельмож выскочил рослый, плотного сложения монгол, и подбежал, едва не столкнув сидевшего у ступенек князя Дмитрия, к золоченому трону.
– Сходи-ка, Бэгэрсэн, в нашу темницу, – приказал грозным голосом хан, – и отошли этого недостойного Кавгадыя в иной мир! Да быстро и тихо! Но чтобы его нечестивая кровь не пролилась на святую землю!
– Слушаю и повинуюсь! – склонился в земном поклоне Бэгэрсэн и тихо, отступая к выходу, кланяясь и пятясь, исчез.
– Ну, Дэмитрэ, о чем ты хотел меня просить? – вернулся как бы между тем хан Узбек к тверскому князю.
– Я хотел бы просить, всемогущий государь, – отвечал дрожавшим голосом Дмитрий Михайлович, – твою грамоту на великое суздальское княжение! Если ты, славный государь, пожалуешь мне эту грамоту, я буду сам отвозить тебе весь нужный «выход» и без утайки! Ты будешь получать от меня больше серебра, чем от Юрия!
– В самом деле? – задумался ордынский хан. – А ты прибавишь к этому выкуп за мой бесценный ярлык?
– Без лишних слов, государь! – весело сказал тверской князь. – Я доставлю тебе за это целый воз серебра! Сегодня же вечером я передам весь выкуп твоему денежнику! Я хорошо знаю порядок и заранее подготовился!
– Ну, если у тебя готов выкуп, – пробормотал молодой хан, глядя на своих вельмож и читая на их лицах полное одобрение своих слов, – тогда придется примерно наказать этого обманщика Юрке и справедливо лишить его ярлыка на Уладэ-бузург! Пусть же этот ярлык перейдет к тебе, коназ Дэмитрэ! Распорядись-ка, Субуди, и поручи это дело своему сыну! – хан устремил взгляд на своего тайного советника. – И пусть этот Дэмитрэ уезжает назад в свою Залесскую Орду с ярлыком и моими знатными людьми! Но смотри, Дэмитрэ, – Узбек-хан прищурился, – чтобы не было обмана и ущерба моей казне!
ГЛАВА 18
БИТВА БЛИЗ ИРПЕНИ
– Прощай, сынок! – сказал брянский князь Роман, троекратно целуя сына Дмитрия. – Береги город и защищай удел от лютых врагов! Поэтому я оставляю тебе всю твою дружину. А если будет надо – соберешь ополчение! Ну, не поминай недобрым словом: идем на поганую Литву! – И седовласый престарелый князь легко, как юноша, вскочил на своего боевого коня. Почувствовав привычную ношу, конь захрапел и, перебирая, как бы танцуя, ногами, пронзительно заржал.
– Прощай, родимый батюшка! – грустно молвил Дмитрий Романович. – У меня нет других слов, только добрые и сердечные! Жаль, что ты не захотел взять меня с собой! У меня теперь болит сердце и плачет душа!
– Ты слышал, как заржал мой Серко? – усмехнулся старик-князь. – Это добрый и надежный знак! Мне всегда сопутствовала удача, если мой славный конь возвещал о ней! Так что нечего печалиться! А твое место пока здесь! Ну, прощай, святой отец! – князь повернулся к епископу Арсению.
– Благослови тебя, Господь! – перекрестил князя владыка. – Спаси и сохрани тебя, сын мой!
– Пошли же, мои верные люди! – крикнул, привстав в седле, Роман Глебович, и княжеская дружина, увидев, как князь бодро поскакал вперед, быстро зашевелилась, и вскоре брянское войско поспешно двинулось за ним.
