Джоанна Линдсей - Узник моего желания
Она бы легко могла опровергнуть все его утверждения, но почувствовала, что краснеет от его упоминания о желании Уоррика, которое она сама у него разбудила, когда мыла его.
Она полагала, что он пошлет за Силией. Почему он этого не сделал? Потому что с ней он чувствовал себя отмщенным, а желание удовлетворенным. Но для чего столько ждать? Потому что, по правде говоря, он так же не переносил ее прикосновений к нему, как и она его. Хотя нет, она лгала самой себе. В действительности она никогда, когда он был в ее власти, не имела ничего против того, чтобы прикоснуться к его прекрасно сложенному телу. А сегодня вечером ее действительно возбудило прикосновение к нему, в то время как он совсем не трогал ее. Она желала этого! Она хотела, чтобы он на нее так воздействовал!
— А разве не имеет значения то, что мне не нужно его внимание, — спросила она так, как будто молодой человек мог понять ее и изменить свое мнение.
В ответ она услышала только:
— Как я уже сказал, вы испорченная женщина.
— А вы ничего не знаете и у вас против меня есть предубеждение! А ваш хозяин жестокий, мстительный…
— Нет! — воскликнул Бернард, и чувствовалось, что его расстроило услышанное. — Он добрый и благожелательно относится к тем, кто ему служит. Он скор только на возмездие своим врагам.
— А я одна из его врагов, — прошептала она, поворачиваясь к нему спиной.
Уставившись на еду, которой ей больше не хотелось, она услышала, как Бернард произнес за ее спиной:
— Его враг? Женщина? Что вы могли сделать такого, чтобы попасть в число его врагов?
Всего-навсего изнасиловала его и похитила у него ребенка. Но это преступление, по ее собственному мнению, было таким ужасным, что добровольно она никогда бы не согласилась сообщить о нем кому бы то ни было. Если она это сделает, то Уоррик наверняка изменит свое мнение и убьет ее.
Поэтому она не ответила на его вопрос и удрученно произнесла:
— Если вы собираетесь отвести меня к нему, то действуйте. Я уже поела.
Вернулся повар с дворецким и торопливо направился к ней.
— Вы очень много не доели.
— Все было прекрасно, господин Блауэт, просто я уже сыта. И я непременно в дальнейшем буду питаться в определенное время, чтобы вас снова не беспокоить.
Он замахал руками:
— Ребенок должен питаться. Я прослежу, чтобы вам давали дополнительную порцию.
— Нет, не нужно…
— Лорд Уоррик прикажет это сделать. А то, что прикажет лорд Уоррик, должно быть исполнено.
Ровена, сжав зубы, направилась к выходу из кухни. Но прежде чем она дошла до каменных ступеней, она почувствовала, как ее снова подняли с пола. Однако в этих руках она не чувствовала себя в безопасности. Ей казалось, что она может упасть.
— Поставьте меня на пол, Бернард. Я прекрасно могу…
— Испорченная, — пробормотал он себе под нос, поднимаясь по лестнице. — Она предпочитает умереть, чтобы с меня живьем содрали кожу. Ужасно испорченная.
— Более вероятно, что я сломаю себе шею, когда вы уроните меня, ненормальный.
— Очень благородно помогать всем женщинам, но в следующий раз, госпожа, надевайте обувь.
Он что, жаловался? Ровена могла бы дать ему пощечину, если бы не боялась, что он от удивления уронит ее. Бог уберег ее от того, чтобы связаться с рыцарем.
— Пришли, — наконец сказал он и быстро опустил ее на пол. — Деревянный пол не такой холодный. Мне нужно перевести дыхание, а вы можете идти.
Может? Ровена решила оправдать свою репутацию испорченной, как он назвал ее.
— Откуда вы знаете, что пол не холодный, если вы в башмаках? У меня мерзнут пальцы. Вам придется и дальше нести меня.
Он стоял, судорожно ловя открытым ртом воздух. Перед ним простирался длинный, темный коридор, в конце которого горел единственный факел, освещавший узкий проход между телами спящих слуг.
Бернард в ужасе посмотрел на нее.
— А может быть, вы вместо этого наденете мои башмаки?
— Может быть, я вернусь в собственную кровать?
Его ужас увеличился.
— Вы не можете этого сделать.
— Следите за мной, сэр.
Она повернулась и пошла по коридору. Не прошло и пяти секунд, как она снова почувствовала, что ее поднимают на руки. На этот раз Бернард разозлился, и его злость вылилась в ехидные замечания.
— Вам не удается выглядеть настоящей леди. Думаете, что благосклонность лорда дает вам право претендовать на такие вот выходки? Отнюдь нет, и лучше будет, если вы запомните это.
Его слова больно уязвили ее, и она, не задумываясь, быстро ответила:
— Это ваш добрый и благородный лорд сделал из меня то, чем я сейчас являюсь. А в действительности я леди… — Здравый смысл вернулся к ней прежде, чем она успела произнести «Турез». — Киркборо, — поправилась она. — Который он недавно уничтожил.
— Вы лжете, женщина.
— А вы говорите так же, как ваш хозяин, деревенщина, — отпарировала она. — По правде, я солгала только в том, что у меня мерзнут ноги. А теперь поставьте меня на пол!
Чуть не уронив ее, так как сила в его руках иссякла, он выполнил ее просьбу. Но для нее уже от этого было мало пользы, так как они дошли до комнаты, ведущей в спальню, а ее дверь была широко распахнута, и в ней моментально возникла фигура лорда, привлеченного ее голосом.
— Что случилось? — спросил Уоррик своего оруженосца, который не мог произнести ни слова и только шумно дышал.
Ровена смогла ответить раньше Бернарда.
— Он думал, что, как и вы, может нести меня на руках, но понял, что для этого ему нужно немного подрасти. Тогда у него появится возможность стать варваром и попытаться подчинять женщин своей воле.
Двойная насмешка не ускользнула от внимания мужчин. Бернард от злости покраснел, а Уоррик улыбнулся той мрачной улыбкой, которую она ненавидела.
— Значит, у моей новой крепостной есть когти, не так ли? — заметил он. — Придется подумать, что можно сделать, чтобы вырвать их. Пройди в комнату, Ровена.
Она не сдвинулась с места, ужаснувшись тому, что она только что наделала. Почему она решила, что может насмехаться над ним и оскорблять его, не заплатив за это? Но, во всяком случае, пока над ней висело это проклятие…
— Я, я больше не желаю получать наказание за то, что не имеет ничего общего с… — прежде чем закончить фразу, она бросила взгляд на Бернарда, — тем, что лежит между нами. Если вы хотите, чтобы я была в вашей комнате, вам придется затащить меня туда. Я вам уже сказала, что добровольно я туда не пойду.
Было бы хорошо, если бы Бернард не загораживал ей выход, но он стоял на пути, и когда Уоррик принял ее вызов и подошел к ней, чтобы схватить ее, бежать ей было некуда. И, хотя она старалась изо всех оставшихся сил вырваться из сжимавших ее кисть пальцев, в мгновение ока она оказалась в спальне, и дверь за ней захлопнулась. Не останавливаясь, он подошел к кровати и бросил на нее Ровену.
