Дебра Маллинз - В твоей безраздельной власти
– Это уже прогресс.
– Возможно. А может, ее подвела память, и она забыла, что я в немилости.
Донован взял Сару за руку и привлек к себе.
– Не говори в таком тоне о моей нареченной.
– Твоей нареченной? – Сара игриво посмотрела на Донована. – Я не помню, чтобы я давала согласие.
– Я полагаю, ты не помнишь, что я сказал о том, с каким высокомерием ты произносишь мое имя. – На губах Джека появилась чувственная улыбка.
– Может – да, а может – нет.
– Позволь мне освежить твою память. – Донован притянул ее к себе еще ближе, чтобы было удобнее поцеловать. Для него было непривычным желание видеть Сару всегда рядом с собой. Он убедит ее выйти за него замуж, и они будут жить на ранчо и растить детей и скот. Его мечта была близка к осуществлению.
Донован должен был позаботиться лишь о том, чтобы Сара не узнала о его прошлой жизни. Потому что если она узнает, чем он привык заниматься, Сара откажется жить с ним.
Все с интересом наблюдали за дилижансом, который ехал через город.
Возле казино «Четыре туза» Морт, Джонни и Гейбриел прервали игру в шашки, чтобы поглазеть на пятничный дилижанс, который обычно проносился через город по Мейн-стрит не останавливаясь, словно баржа Клеопатры, плывущая с факелами по Нилу. Откинувшись на спинку кресла, Морт попытался разглядеть, кто находился внутри.
– Мать честная! – Он был настолько поражен, увидев пассажира, что приподнял кресло и опустил одну из ножек точно на ступню Гейбриела. Пока Гейбриел вопил и чертыхался, а Морт, заикаясь, пытался что-то объяснить, Джонни ползал на руках и коленях по полу, пытаясь найти шашки, которые он рассыпал, когда мельком увидел лицо пассажира.
Сестры Тремонт сплетничали с миссис Кастор возле забора из штакетника рядом со своим домом, но когда дилижанс промчался мимо них, они прервали разговор, а затем возбужденно загалдели.
– Вы видели, кто там?
– Да неужели это она?
– Боже милостивый!
Подобно взбаламученным воронам, все три женщины разбежались в разных направлениях, чтобы поделиться с другими новейшей сплетней.
Запирая банк, мистер Кастор посмотрел на проезжающий дилижанс как раз в тот момент, когда пассажир послал ему улыбку и помахал рукой. Мистер Кастор был настолько ошеломлен, что у него открылся рот, из которого выпала на землю сигара, а из рук выскользнули ключи.
Дилижанс остановился возле лавки, где Нейт Пирсон подметал тротуар. Старый Эйб соскочил с сиденья возницы и поспешил открыть дверь экипажа. Эйб предложил пассажиру руку, чего было достаточно для того, чтобы Нейт выпучил глаза, но когда женщина вышла из экипажа, у Нейта просто отвалилась челюсть.
Появился мистер Кастор, который тяжело дышал после короткой, но энергичной пробежки по улице. Откашлявшись, он сдернул шляпу с головы.
– Мэм, как мэр города Бэрра, позвольте мне первому поприветствовать вас…
– Позаботьтесь о моем багаже, хорошо? – сказала женщина, игриво похлопав мэра по руке, отчего тот вынужден был мгновенно погрузиться в молчание. – Ну вот, молодец.
Представительного вида банкир неожиданно обнаружил, что он послушно ей кивает, в то время как она небрежно отвернулась от него.
– Итак, – сказала, она, снимая перчатки по очереди с каждого пальца, – я вижу, что все осталось таким, как и было. – Она остановила взор на Нейте и подарила ему такую улыбку, от которой у него выпала метла. – Я должна изменить это, не так ли?
С улыбкой помахав рукой, она пошла по улице к офису газеты, оставив мужчин стоять, словно они проглотили по шпаге, и смотреть ей вслед.
Сара делала набор быстро и ловко. Обычно пощелкивание при этом процессе действовало на нее успокаивающе, словно колыбельная песня, но только не сегодня. Браун подтвердил ее наихудшее предположение: Люк Петри в самом деле сбежал из тюрьмы и вернулся в эти места.
Страх вгрызался в нее леденящими когтями, от чего ей хотелось кричать. Вместо этого она работала. Но даже по мере того как под ее руками рождалась первая страница номера «Бэрр кроникл», ее не оставляли мысли о Люке Петри. Боже милостивый!
Убийца ее отца.
Бывший ее любовник.
Чего хочет Люк? Что он здесь делает? Сара знала, что он никогда ее не любил, хотя, конечно, хотел ее как женщину. У нее было ощущение, что его возвращение в эти края может принести лишь беду. И хотя она знала, что Донован защитит ее, ведь не зря он поставил людей наблюдать за ее домом, Сара все же не могла преодолеть страх.
Как она могла верить в то, что любила этого человека?
Сара отложила в сторону оттиск и сложила руки на талии. Донован собирался прийти к ней домой завтра в десять утра, чтобы проводить ее на праздник День основателя. Пока она будет с ним да еще среди толпы, она в безопасности. Во всяком случае, она верила в это.
Однако в отношении Донована у нее были другие причины для того, чтобы нервничать.
Ее чувства к этому человеку были странными и непредсказуемыми, к тому же необыкновенно сильными. Она хотела бы верить, что он был искренен в своем желании взять ее в жены. Однако Сара боялась довериться ему полностью. Джек Донован обладал способностью уязвить ее так, как это не мог сделать в свое время Люк Петри.
Да, Джек сказал, что согласен на то, чтобы она выпускала газету, но что, если он передумает? Что, если она позволит себе полюбить его, а он предпочтет затем другую женщину, более соответствующую его первоначальным планам? Кого-то, кто ставит целью своего существования стать миссис Джек Донован?
Сара должна была признаться себе, что влюблена в этого человека.
Дверь в офис щелкнула и распахнулась, заставив Сару вскочить от неожиданности. «Как будто бы Люк Петри рискнет войти в офис среди бела дня», – подумала она, скривив губы. Тем не менее она испытала облегчение, увидев высокую, статную женщину, которая повернулась лицом к двери, чтобы закрыть ее. На женщине было потрясающее цвета спелой вишни платье с черной отделкой, выгодно подчеркивающее стройность ее фигуры, украшенное бантами и оборками. Ее светлые с серебристым оттенком волосы были собраны в модную прическу, а кокетливая красная шляпка с длинным изогнутым пером венчала ансамбль. Сара недоуменно уставилась на посетительницу, пытаясь понять, что этому созданию понадобилось в Бэрре.
– Привет! Здесь кто-нибудь есть? – Женщина повернулась, и Сара ахнула. Она знала этот экзотический разрез голубых глаз, эти резкие скулы, этот припухлый рот не хуже, чем собственное лицо.
– Сюзанна!
– Сара! – Сестры бросились друг к другу и горячо обнялись. – О Господи, да ты вся испачкалась в чернилах!
– Издержки работы. – Сара отступила на шаг, взяла тряпку и вытерла руки. Аромат дорогих духов Сюзанны был сильнее знакомых запахов, чернил и бумаги. – Что ты здесь делаешь? Я думала, что ты разбиваешь сердца в Сан-Франциско.
