Кинли Макгрегор - Покорение горца (ЛП)

Мэгги нахмурилась. Об этом она ранее не слышала, но многое все равно оставалось неясным. Если Син мог приехать назад, почему он этого не сделал?

- Почему твой брат предпочел не возвращаться домой?

На скулах Брейдена заходили желваки:

- Он хотел вернуться, но мой отец отказался его принять - направил Генриху письмо, в котором сообщал, что ему не нужен сын-англичанишка, поэтому король может оставить Сина себе.

У Мэгги перехватило дыхание. Она не могла вообразить подобной жестокости. Святые угодники, какую же, наверно, боль ощутил юноша, узнав об ответе своего отца.

Теперь придирки собственного родителя казались ей не такими ужасными.

- Почему твой отец так поступил? – спросила она. – Что сказала на это твоя мать?

Брейден отвел взгляд, и она увидела в его глазах му́ку и странную, непонятную вину.

- Моя мать и была причиной, из-за которой брат не вернулся, - произнес горец напряженным голосом. – Она воспротивилась тому, чтобы Син жил с ней в одном доме.

- Но почему? – удивилась Мэгги.

Что могло заставить Эйслин не хотеть, чтобы ее ребенок вернулся к ней?

Брейден вздохнул:

- Матерью Сина была английская леди, с которой мой отец встречался во время поездки в Лондон. Син был зачат всего за несколько месяцев до Локлана.

Мэгги вздрогнула от этих слов. Так вот как все было!

Стиснув зубы, она покачала головой. Ох уж эти мужчины и их неверность! Как мог Брейден продолжать соблазнять женщин после того, как столь тесно столкнулся с последствиями супружеской измены?

Бедный Син! Быть отвергнутым лишь потому, что Эйслин не хотела видеть рядом с собой свидетельство прелюбодеяния своего мужа!

Мэгги сочувствовала обоим. На сердце у нее было тяжело.

- А что же мать Сина? – поинтересовалась она.

Брейден скривил губы в отвращении:

- Сын был ей не нужен. Вот почему она сразу же отослала его жить с отцом. Еще тогда, много лет назад, она решила, что Син для нее помеха.

- Так от него отказались оба родителя?

- Да. Он ожесточившийся человек, но это легко понять.

Мэгги кивнула. Теперь ей стал ясен враждебный взгляд, брошенный Сином на Эйслин, когда та появилась в церковном дворе.

Должно быть, он ненавидел ее до глубины души.

Девушка не могла представить, что почувствовал Син, когда и отец, и мать прогнали его. Такие испытания никому не под силу.

Видя му́ку в глазах Брейдена, она гадала, что тот на самом деле думает о своих родителях. Сердцем она понимала, что эта ситуация наверняка причинила боль и ему.

Брейден шагал молча, вспоминая, как Сина заставили покинуть родной дом. До сих пор он так и не простил до конца свою мать за ее ужасный поступок. У него не укладывалось в голове, как женщина могла отдать ребенка, пусть не родного по крови, своему смертельному врагу.

Именно в тот день он решил никогда не жениться.

Если однажды на пороге появится ребенок и назовет его своим отцом, Брейден примет его с распростертыми объятиями. Но для супруги в его жизни места нет. Ведь она может вынудить его на непростительный поступок, и он ее возненавидит.

Еще тяжелее было ощущать неослабно точившую его вину за то, что именно Сина уступил тогда врагу отец. В глубине души Брейден знал, что уехать обязан был он, младший сын, а Син, как самый старший, должен был остаться в Шотландии.

Но мать Брейдена спасла своего любимчика от английского плена.

Все эти годы он часто размышлял над тем, все ли женщины поступили бы в этой ситуации так, как его мать, или это проявился изъян именно ее характера.

Брейден поспешил задать Мэгги вопрос, пока не передумал:

- Скажи, если бы ты была моей матерью, что бы ты сделала?

Девушка задумалась, на ее лице промелькнула нерешительность:

- Не знаю.

- Так ты тоже отослала бы Сина прочь?

Ее янтарные глаза посмотрели на собеседника задумчиво и грустно:

- Я действительно не знаю. С одной стороны, мне очень не хочется говорить, что я могла бы выгнать из дома ребенка, но мне было бы тяжело постоянно видеть доказательство измены мужа так близко. Даже не представляю, что твоя бедная мать, должно быть, испытывала каждый раз, когда Син приближался к ней. И все же дети невиновны в таких вещах. Никто из нас не просил о своем приходе на этот свет, – она вздохнула. – Я полагаю, не мне судить эту женщину или утверждать, что я бы сделала на ее месте, пока я сама не столкнулась с таким же выбором.

От этих слов Брейден стиснул зубы. Проживи он хоть целую вечность – никогда не поймет, как его мать смогла так поступить. И хотя он любил ее, все равно считал, что она повела себя в тот день жестоко и эгоистично.

Мэгги поправила суму на плече:

- Вы с Сином очень близки?

Брейден кивнул:

- Да, несмотря на годы, прожитые порознь. За последние восемь лет я несколько раз ездил в Англию, чтобы повидаться с ним.

- Именно так ты получил свои английские владения?

Брейден усмехнулся:

- Отчасти. Генрих со своей стороны искал возможность заручиться поддержкой горцев, если таковая ему понадобится. Отдать мне английские земли в обмен на присягу верности показалось ему неплохим способом заполучить в союзники могущественный шотландский клан.

Мэгги нежно улыбнулась. Солнечный свет льнул к ее веснушчатому лицу. Мягкостью выражения ее глаз можно было залюбоваться.

- Ты хороший человек, Брейден Мак-Аллистер.

- Хороший? – удивился горец. А ему-то всегда казалось, что Мэгги гораздо чаще порицала его, чем хвалила.

Девушка взглянула на собеседника с подозрением:

- Ну, ты не подумай ничего такого…

Брейдена рассмешил ее возмущенный тон. Ясно: она считает, что он воспользуется этим комплиментом, чтобы ее обольстить. И она этого явно не одобрит.

- Ты не особо высокого мнения обо мне, не так ли?

Она наморщила лоб в раздумье:

- И да, и нет.

- Как это?

Мэгги остановилась и, повернувшись, посмотрела на него:

- Я знаю, в тебе есть добродетель, но ровно столько же в тебе от дьявола. Если бы ты не был таким непостоянным, то стал бы прекрасным мужем какой-нибудь женщине.

Его позабавило слово, которое она выбрала. Люди, отзываясь о нем, использовали множество самых отборных эпитетов, но никто еще не называл его «непостоянным».

- Я непостоянный?

- Да. Думаешь, я не знаю, со сколькими женщинами ты был? Как же! Сомневаюсь, что во всем Килгаригоне найдется больше трех молодух от пятнадцати до двадцати лет, которых ты еще не поимел.

- Ох, Мэгги, вот сейчас ты задела меня.