Барбара Картленд - На крыльях любви
Он откровенно издевался над ней, но Аманда ничего не могла с этим поделать. Пулей вылетела из комнаты, опустив голову, сознавая, как низко она пала в глазах мистера Вассела, и прикрыла за собой дверь.
Сделав несколько шагов к парадной лестнице, Аманда неожиданно услышала голоса — уходя, она только притворила дверь. Без всякой мысли, просто потому, что с детства привыкла закрывать за собой дверь, Аманда вернулась, однако не успела взяться за ручку, как услышала голос мистера Вассела:
— Мне кажется, Ревенскар, за тобой следят. Какой-то высокий широкоплечий парень. Кто он, как думаешь?
— Ты уверен?
— Видел вчера, как он шел за тобой по Сент-Джеймсу. Я сидел у окна в кафе. Лица его, к сожалению, не разглядел — на улице были сумерки. Сначала не придал этому значения, но потом снова увидел его, теперь уже у Карлтон-хауса сегодня утром, когда ты беседовал с принцем. Ты откланялся раньше меня, поэтому, когда я вышел, его уже и след простыл.
— Высокий широкоплечий? Хм… Ты не допускаешь мысли, что это просто бродяга?
— Да что ты! — нетерпеливо бросил мистер Вассел. — Судя по одежде, он джентльмен.
— Неужели… — задумчиво протянул лорд Ревенскар. — Нет, это невозможно.
— Веди себя поосторожнее, прошу тебя, — предупредил мистер Вассел.
— Разумеется, — ответил лорд Ревенскар. — Так ты говоришь — высокий широкоплечий… — еще раз повторил он.
Аманда бесшумно закрыла дверь. Конечно, нехорошо подслушивать, но услышанное стоило того — она получила ключ к какой-то странной головоломке, которую пока не могла разгадать.
За лордом Ревенскаром, несомненно, следил Питер. Она в этом не сомневалась. Но с какой целью? Если бы только он доверился ей, она узнала бы правду, пусть и самую жуткую. Даже если он оказался шпионом, она пошла бы за ним на край света.
Аманда всхлипнула и помчалась вверх по лестнице. Но, прибежав в свою комнату, не переодеваясь села за письменный стол.
«Если я сама не могу обрести счастья, — грустно подумала она, подвигая к себе лист бумаги, — постараюсь хоть кого-то сделать счастливым».
Она долго сочиняла коротенькое послание, написав, внимательно его перечитала.
«Сэр! Довожу до вашего сведения, что я обладаю сведениями, имеющими для вас огромное значение. Буду вам чрезвычайно признательна, если вы по получении письма тотчас же заедете ко мне, поскольку завтра вечером я уезжаю из Лондона.
С уважением,
Аманда Берк».
Поставив подпись, она позвонила и попросила вошедшую горничную передать лакею, чтобы это письмо было немедленно доставлено полковнику Грэхему Монро в веллингтонские казармы.
— Письмо необходимо вручить лично адресату и как можно скорее, — сказала Аманда. — И вот еще что, Марта…
— Слушаю, мисс.
Горничная внимательно взглянула на нее, и Аманда, смутившись, пробормотала:
— Не нужно ставить его сиятельство… в известность об этом письме.
— Как прикажете, мисс.
Девушка вышла из комнаты, шурша передником. Аманда со вздохом принялась стаскивать платье. Она бросила его на пол и подумала, что никогда больше не сможет надеть его без содрогания, поскольку платья касались руки лорда Ревенскара.
На мгновение закрыла глаза и вздрогнула при мысли о том, что ее ждет завтра ночью, когда она станет его женой. Кто спасет ее? Как рассказать обо всем Питеру? Если бы она могла написать ему, как полковнику Монро. Но Питер ушел в никуда, не оставив адреса.
«Предатель!» Голос лорда Ревенскара, когда он произносил это слово, был полон презрения. Неужели Питер действительно предатель? Неужели он способен предать родину? И внезапно Аманда поняла — если верит в это, значит она ничем не лучше лорда Ревенскара. Она должна доверять Питеру. Не может такой честный, открытый человек быть изменником своей родины.
— Я должна доверять ему! — Аманда произнесла свою клятву вслух и внезапно почувствовала, что задыхается в доме ненавистного ей человека, подошла к окну, распахнула его. Весеннее солнце веселым потоком хлынуло в комнату. Аманда, всматриваясь в даль, горячо молилась, чтобы ее любовь на крыльях долетела до Питера, как бы далеко он ни находился.
Солнечный лучик ласковой рукой коснулся ее лба. Девушка ощутила неудержимое желание оказаться в сильных и в то же время нежных объятиях Питера, склонить голову на его плечо.
Через полчаса она постучала в комнату леди Стендон.
— Войдите, — послышался тусклый, апатичный голос, до боли знакомый Аманде.
Переступив порог комнаты, она увидела леди Стендон у окна в кресле-качалке. На коленях книга, но она даже не пыталась притвориться, что читает.
— Извините, Аманда, — сказала она, — но мне нужно отдохнуть. У меня очень болит голова, даже глаза открыть больно. Лекарство я уже выпила и надеюсь, что вскоре это пройдет.
— Я вам очень сочувствую. Могу ли чем-нибудь вам помочь?
— Благодарю вас, — тоном умирающей произнесла леди Стендон.
— Я только что видела лорда Ревенскара, — сказала Аманда. — Он просил передать вам, что венчание состоится завтра.
— Завтра? — поразилась леди Стендон.
— Я умоляла его подождать, — продолжала Аманда, — но безуспешно. Принц будет посаженым отцом и устраивает для нас обед в Карлтон-хаусе.
— Вот так свадьба! — воскликнула леди Стендон. — Во главе стола отъявленный распутник, который бросил свою жену и, по сути дела, женился на миссис Фитцхерберт.
В голосе ее послышалось столько презрения, что Аманда удивленно взглянула на нее. И вдруг леди Стендон с жаром схватила ее за руку:
— Аманда, вся эта грязь не для вас. Опомнитесь, пока не поздно. Не выходите замуж за моего брата, не ввергайте себя в пучину страдания, которое хуже смерти. Уезжайте домой. Спрячьтесь там! Не выставляйте себя на всеобщее посмешище.
— Я много размышляла, — отвечала Аманда, — с того самого дня, когда дала лорду Ревенскару обещание стать его женой. Мы заключили с ним сделку — и я выполню данное ему обещание, ибо он, хоть немного и смошенничал, выполнил свое. Разве можно нарушать слово чести?
— Мне кажется, в исключительных случаях можно.
— Более того, — продолжала Аманда, — его сиятельство только что сообщил мне, что папу собираются назначить епископом фрекенберийским. Представляете, что это значит? Он всю жизнь из сил выбивался, стараясь дать детям образование. Вечное безденежье. Моя мама выросла совершенно в других условиях, но, выйдя замуж за папу, тоже была вынуждена бороться за существование. Наконец-то и она заживет по-человечески. Я видела однажды епископский дворец у собора во Фрекенбери. Великолепное сооружение…
