В огнях Майдана - Анастасия Алексеевна Попова
– Ну, тогда эти люди правы, они отстаивают свои интересы.
– Если бы это было правдой… – её глаза наполнила необъяснимая печаль, и даже приглушённый свет не мог скрыть блеска слёз на её глазах. – Пусти в стадо баранов одного волка в овечьей шкуре и всё стадо будет жить по его законам, то же самое и с толпой, причём ей управлять намного проще, у неё свой коллективный разум и свои законы.
– Вроде, кто не с нами, тот против нас?
– Вот именно, ты начинаешь меня понимать – её глаза блеснули, а на обескровленном бледном лице промелькнула улыбка.
– Но если всё так, как вы говорите, то почему вы не уедите?
– Куда? Если бы мне было куда ехать, я бы уже неслась на всех парах подхватив детей в охапку… – тут она умолкла, голубые глаза превратились в два безжизненных кристалла. – Но, я должна похоронить мужа. Это мой долг.
– Господи, простите. – В ту минуты я и подумать не могла, что безобидная политическая болтовня может разбередить такую рану.
– Ничего, моя хорошая, я уже почти смирилась с этой мыслью. – Глаза её совсем поблекли и опустели, они казались опустошенным сосудом, из которого по капле вытекала жизнь. – Боюсь только одного, увижу его и не смогу жить дальше.
Сражённая её болью, я опустила глаза. Коля безмятежно спал на моих коленях, как я была рада, что он не слышит этого. Мой глаза кочевали по любимым чертам, а руки охраняли его сладкий сон, обнимая широкие плечи. Колени затекли, но я не решалась пошевелить ими, боясь нарушить его покой так горячо охраняемый мной. Но тишина, невольно возникшая, ещё больше терзала мою душу.
– Наверное, очень тяжело терять любимого… – Это не было вопросом и мы обе это поняли. Я на миг представила себя на её месте. Что бы делала я, потеряв того, кто дороже жизни, но слова произнесённые этой хрупкой женщины со стальным стержнем внутри, заставил меня пересмотреть моё понимание слова потерять…
– Я его ещё не потеряла. – Глаза Наташи наполнились слезами. – Он ещё жив в моём сердце. – Не сговариваясь мы опустили глаза на Колю. – Берегите его.
– Постараюсь. – Дав это обещание, я с головой ушла в свои мысли. Раньше я не задумывалась и даже не могла предположить, что человек жив не только когда существует, он может жить и в нашем сердце и в нашей памяти и даже на пожелтевших от времени листах старинных книг. Оказалось, существуя сами по себе мы не значим ничего, просто биомасса находящаяся в пространстве в определённое время, а вот наши поступки, наши действия, сами того не замечая мы каждый день творим историю, запечатлённую в фрагментах памяти друзей, любимых, да и просто незнакомых людей. Мы живём в мире, но и в нас живёт целый мир.
Глаза слипались под убаюкивающий говор железных сапог, казалось, они перешёптывались вместо нас, а мы молчали. За окном уже отчётливо различались силуэты проплывающего мимо пейзажа, освещённого первыми рассветными бликами, победно пробивающимися через толщу тьмы.
Вновь распахнулась дверь нашего ночного убежища, в котором, наконец, восторжествовал сон. Проводник, ещё ночью казавшейся бесполой тенью, небрежно буркнул «Киев». Я лениво открыла глаза, тело ныло, казалось разговор ушедшей ночи, отзывался в нем физической болью. Лучи яркого солнца ласкали своим теплом Колино лицо, он жмурился, упорно не желая открывать глаза, пытаясь скрыться от них, но они были беспощадны.
– Мы приехали! – Я растягивала эти мгновенья, как могла, любуясь его чертами, но гудок словно гром, заставил меня поторопиться. Я нежно потрепала густую русую копну волос, поцеловав высокий лоб. Любимые голубые глаза распахнулись, щурясь от яркого утреннего солнца, последнего привета уходящих тёплых осенних дней.
– Ты так спала? – Проснувшись на моих неподвижных коленях, Коля негодовал.
– Мне и так хорошо, когда ты рядом. – Он начал пристально всматриваться в мои глаза, желая увидеть хоть искру лжи, но её не было. – Я отлично спала.
– Врёшь мне? – Светлые брови сомкнулись на переносице, но ни один мускул на моём лице не дрогнул, я лишь расхохоталась.
– И в мыслях не было! – Продолжая хохотать, я нагнулась поцеловать его, но очередной предательский горн поезда не позволил мне этого сделать.
Совсем рядом раздался громкий бас. «Поезд отправляется!». Мы вскочили.
– Бежим, нас наверное уже заждались. – Коля вскочил, освободив мои онемевшие ноги. – Сколько времени?
– Половина девятого – Бросив взгляд на часы, мои глаза округлились. По времени поезд уже стоит минут пятнадцать.
– Я спал как младенец на твоих руках. – Спешно засовывая куртку в рюкзак, шептал он.
– Я заметила. Пошли, пока нас не увезли дальше.
Свежий осенний ветер раздувал волосы, лаская тело последним теплом уходящего ноября, вихрем кружа дорожную пыль по перрону, которая так и стремилась ударить в глаза. Земля, от долгой дороги дрожала под ногами. Перрон постепенно пустел.
– Привет! – Из разбредающейся по вокзалу толпы, покинувшей поезд, на встречу к нам побежал парень, лет восемнадцати с добродушной детской улыбкой на лице. Кинувшись на Колю, он не переставал причитать. – Ты дома, даже не верится!
– Привет Вов! – опустив на землю своего младшего брата, не выпуская из своих крепких дружеских объятий, он развернул его ко мне. – Вов! Это Марина, знакомься, моя невеста.
Молодой человек не смог скрыть удивления. Видимо только заметив подле своего брата ещё кого-то, он стал оценивающе мерить меня взглядом.
– Да ты я смотрю, время зря не терял. Привет! – В мою сторону протянулась огромная рука высокого подростка, я вложила в неё свою, казалось, что это я ребёнок, а не он.
– Привет! – Робко пожав протянутую мне руку, я боязливо прижалась к Колиному плечу, словно ища защиты. Все казалось мне чужим кроме него.
Они говорили взахлёб, и не могли наговориться, обо всём и ни о чём, как старые друзья, не видевшиеся годами. Словно одноклассники, которых жизнь после школы разбросала по разным городам и встретившись на миг им нужно рассказать всё, что случилось в их жизни с момента расставания. Про меня буд-то забыли. Подобно птицы без гнезда я кружила вблизи этой воркующей парочки, от досады слёзы накатывались на глаза, но обида и гордость душили их. Я то и дело озиралась по сторонам, и чувство чего-то чужого, поглотившего меня сейчас не оставляло ни на миг. Чужой вокзал, чужой язык, чужие люди, словно я попала в чужой сон и никак не могу проснуться, как бы не кричала моя душа, как
