Виктория Холт - Битва королев
Изабелла вцепилась в плечо мальчика и увлекла его прочь из детской. Ричард с завистью проводил взглядом мать и брата. Хитрая, но еще не очень разумная Джоанна была в восторге, а бедный Генри молился Богу и сетовал, что на пятнадцать месяцев опередил при рождении братца Ричарда.
Мать и сын вошли в парадный покой. Странно было видеть, как восьмидесятилетний старик преклонил колени перед испуганным мальчуганом и поцеловал ему руку. Генри преисполнился уверенности в себе. Раз Уильям Маршал так унижается, раз он видит в нем, маленьком мальчике, нечто, что позволяет старому графу надеяться на благополучный конец братоубийственной гражданской войны, значит, так оно и есть! Генрих слышал краем уха, что в стране бушует война, что иностранцы наводнили его страну.
«Я всех виновных казню и установлю мир», – вдруг подумал он. Ему был желателен мир. Он так хотел, чтобы его не беспокоили дурными вестями.
Юный король удалился в детскую по настоянию матери, заявившей, что ему необходим отдых.
Генри пока еще подчинялся ей, хотя в душе его уже назревал протест. Сейчас ему было необходимо остаться одному – ни брата, ни сестры он не хотел видеть.
Изабелла и Уильям Маршал вновь смогли побеседовать с глазу на глаз.
– Его надо короновать незамедлительно. Народ должен наконец вздохнуть свободно, – заявил Маршал.
– Разве мальчик может быть королем?
– Может, если при нем будут мудрые советники.
– Вы, например? – спросила королева.
– Да. И другие. Губерт де Бург, я уверен, откликнется на мой зов. Мы вместе сможем отстоять страну.
Изабелла воодушевилась. С такими двумя помощниками ее сынишка завладеет Англией.
– Я не думаю, что англичане позволят французам топтать их землю, – продолжал граф Пембрук.
– Однако до сих пор они это позволяли, – заметила королева.
– Лишь от отчаяния, мадам! Несчастное правление короля Джона довело их до этого.
На его заявление ей нечего было возразить.
– Но теперь, когда у нас новый король, мальчик, которого можно наставить на путь истинный, дела пойдут по-другому.
– Молюсь и надеюсь на это, милорд.
– Но король становится королем только после коронации… Нам нельзя медлить с церемонией.
– Чем он будет коронован? Джон утопил королевские регалии в заливе Уош.
– Да, к стыду всех англичан! Но разве в том предмете, который мальчик наденет на голову, заключен смысл коронования? Короля возводят на престол люди. Обруч на голову – лишь символ…
– Для коронации нужен и этот символ, и святые мощи Эдуарда Исповедника. До них еще надо добраться! – прервала его речь Изабелла. – Правда, что Лондон занят французами?
– Мне горько в этом признаться, но это так. Надеюсь, что долго они там не продержатся. Когда народ узнает, что тиран почил в бозе, а Англией правит невинный ребенок, тысячи сильных рук потянутся за оружием…
Изабелла кивнула в знак согласия. Уильям Маршал был известен не только своей преданностью королевской власти, но и даром предвидения.
– Архиепископ Кентерберийский должен провести церемонию….
– Это невозможно, мадам. Он сейчас в Риме и добивается спасения вашего супруга от церковного отлучения.
– А архиепископ Йоркский и архиепископ Лондонский – где они сейчас?
– У нас нет времени их искать, и нам не нужны высокие церковные сановники. Любое лицо, обладающее духовным саном, имеет право короновать вашего сына. Я уже послал гонца к епископу Винчестера…
– А народ?
– С ним будет посложнее… Уж слишком большую ненависть к себе вызвал покойный король Джон. Существует глупое поверье, что яблоко от яблони недалеко падает. Простые люди могут отвернуться от сына короля Джона. Но у нас есть способы убеждения.
– Какие? Мечи, стрелы?
– И это в том числе.
Изабелла вздрогнула.
– Народ, который не верит в нового короля, архиепископы, которые или отсутствуют, или находятся в плену у врага… какая может быть коронация?
– Но иначе мы не спасем Англию, мадам!
Его взгляд вдруг уперся в золотой обруч с вкрапленными в него бриллиантами, надетый на ее шею. Она немного смутилась, ее пальцы потянулись к этому украшению.
– Позвольте мне рассмотреть его, Ваше Величество?
– Да пожалуйста!
Она отстегнула застежку, протянула обруч старику.
– Вот и корона для Генриха Третьего, – сказал Уильям Маршал, граф Пембрук. – То, что украшало вашу лебединую шею, станет короной, вполне подходящей для маленькой головки нашего нового короля.
Еще до наступления сумерек к замку подъехал Губерт де Бург. Он был верным вассалом и по мере сил противостоял французам, удерживал Дуврскую крепость, пока это было возможно. Он горевал по поводу иноземного вторжения в Англию, но радовался кончине короля Джона.
Как и многие в стране, он был осведомлен о злодеяниях, чинимых этим недостойным монархом, о его подлых и извращенных поступках. На его глазах рушилось могущественное некогда государство, созданное трудами Вильгельма Завоевателя, Генриха Первого и Генриха Второго. Но как может процветать страна, если правитель ее был лишь озабочен снисканием себе ратной славы, а на землю свою, где он считался королем, не ступал ногой добрый десяток лет?
Ричард, которого прозвали Львиное Сердце, и был таким неразумным правителем. А после его нелепой гибели в чужих краях к власти пришел растленный, беспринципный, жестокий человек, чье безрассудство превосходило даже его коварство. И Англия была обречена.
Теперь тиран мертв, и Уильям Маршал послал за верным вассалом. Новый король еще ребенок. Смогут ли они вытащить Англию из пучины бедствий, в которую ввергли страну два предшествующих правителя, смыть позор, запятнавший ее некогда светлый лик, вернуть Англии ее былое величие?
Если Маршал граф Пембрук верит в это, то Губерт де Бург будет целиком на его стороне.
У него были свои счеты с королем Джоном. О злодействах Джона наслышаны все, но то, что произошло между ними тринадцать лет назад, было известно лишь им двоим и запечатлелось только в его, Губерта де Бурга, памяти. Губерт часто вспоминал мальчика, к которому был привязан всей душой и чью жизнь пытался спасти. Несчастный Артур, такой юный, невинный. Единственный грех его был в том, что он обладал большими правами на престол, чем, по мнению некоторых, имел принц Джон.
Постоянно Губерта будут мучить воспоминания о страшных событиях в замке Фале, где он сторожил и опекал королевского племянника, сына брата Джона, Джеффри. Красивый мальчуган – несколько высокомерный, пожалуй, по вине чересчур подобострастных слуг, но как мгновенно и трагично спало с него это высокомерие, в какого жалкого, испуганного ребенка превратился он, когда столкнулся со злом.
