Тэсса Дэр - Искушение сирены
И поэтому ему совершенно ни к чему изучать изящную алебастровую чистоту ее скул.
Грей взмахнул рукой, подзывая носильщика.
— Вещи дамы, — коротко скомандовал он.
Сильными руками носильщик обхватил более крупный из двух ее сундуков. Грей подхватил тот, что поменьше. Сделав пару шагов, он заметил, что ее рядом нет.
Он выдержал продолжительную паузу, а затем бросил через плечо:
— Идемте же. Я отведу вас на «Афродиту». Вам следует познакомиться с капитаном.
Глава 2
«С капитаном?»
София стояла, изумленно глядя ему вслед. Неужели он только что сказал, что познакомит ее с капитаном? Если капитаном является кто-то другой, то кто же этот человек?
Ясно было одно. Кем бы он ни был, ее сундуки у него.
И он уходит. София подхватила свои юбки и засеменила за ним. Обходя снующих повсюду матросов, пустые и полные бочонки и огромные бухты просмоленных канатов, она безропотно проследовала вслед за ним вниз, к пристани. Впереди неясно вырисовывались темные мачты множества кораблей.
Несколько запыхавшись, София нагнала широко шагавшего Грея, у самой кромки причала.
— Но… разве не вы капитан Грейсон?
— Я мистер Грейсон, владелец «Афродиты» и совладелец ее груза. — Он поставил сундук у кормовой скамьи шлюпки.
Владелец. Что ж, это несколько проясняло положение дел. Должно быть, хозяин таверны просто ошибся.
Тем временем носильщик поставил ее второй сундук рядом с первым, и мистер Грейсон отпустил его, протянув монету и бросив пару слов. Широко расставив ноги в великолепно отполированных гессенских сапогах и утвердившись на безбожно качавшейся шлюпке, Грейсон протянул ей руку:
— Мисс Тернер?
София, робко ступая, подошла к самому краю причала и протянула ему руку, по-прежнему затянутую в перчатку. Увидев раскачивающееся суденышко, она замерла, не зная, как ступить на борт, чтобы не оказаться в холодной темной воде.
Но все произошло очень быстро. Как только ее пальцы коснулись его ладони, Грейсон крепко сжал ее руку, и София буквально взлетела в воздух, успев лишь коротко, по-мышиному пискнуть. Мгновение спустя она стояла в лодке, прижимаясь к крепкой груди Грейсона, а его рука обвивала ее талию. Он сразу же отпустил ее, но лодка качнулась и София вновь оказалась в его объятиях.
— Не двигайтесь, — пробормотал он, слегка улыбнувшись. — Я вас держу.
Неожиданный порыв ветра сорвал с его головы шляпу. Грей будто и не заметил этого, но София заметила. Сейчас она замечала все. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой напряженно-внимательной. Ее нервы были натянуты, как струны арфы, а ее чувства обострились до предела.
То ли от физического напряжения, то ли от избытка медленно кипящей мужской силы, этот человек излучал жар. Холодный ветер обдувал их, но Грей был горячим. Он крепко прижимал ее к своей груди, и ощущение было восхитительным, соблазнительный жар проникал сквозь все одежды Софии — плащ, платье; корсет, рубашку, нижнюю юбку, чулки, панталоны, он зажигал желание и вспыхивал искрами неясной тревоги. В самом деле, положение становилось довольно опасным. Чем сильнее он прижимал ее к своей груди, тем вероятнее становилась опасность раскрытия ее тайны: под корсетом ее платья был запрятан плотный и довольно увесистый сверток с документами и золотыми монетами.
Решительно оттолкнувшись от него, она почти упала на скамейку и как можно плотнее запахнула плащ. За спиной Грея бриз бросил его шляпу в пенистый водоворот, но он по-прежнему не замечал потери.
Однако ее движение, которое Грей, похоже, принял за жест смущения, он заметил и покровительственно улыбнулся ей:
— Не переживайте, мисс Тернер. У вас там нет ничего, чего бы я не видел раньше.
Ну, раз так, она ему ничего не скажет. Прощай, шляпа.
В определенном смысле он прав. Вероятно, у нее нет ничего, чего бы он не видел раньше. Но вряд ли он мог видеть такую сумму у гувернантки, потому что если у женщины есть такие деньги, она не станет искать место гувернантки.
Она должна дождаться своего двадцать первого дня рождения, и тогда ей можно будет вернуться в метрополию и вступить в свои имущественные права. А для того, чтобы она могла выполнить все задуманное, руки мужчин не должны касаться ее корсета.
Отвязав шлюпку, мистер Грейсон устроился напротив нее на широкой доске, заменявшей скамью, и взялся за весла.
— У вас нет гребца? — спросила она. Их колени практически соприкасались, и София отодвинулась, чуть нервно убрав колени в сторону.
— В данный момент нет.
Подняв весло, Грейсон оттолкнулся от причала.
София нахмурилась. Несомненно, это необычно, чтобы владелец судна и совладелец груза сам сидел на веслах и управлял шлюпкой. Но ведь не менее необычно, чтобы владелец корабля и совладелец груза был здоров как бык. Когда лодка вышла на открытую воду, Грей начал грести в полную силу, и широкие ритмичные движения тут же очаровали ее. Мягкие всплески весел, взрезающих воду, уверенные движения его рук, мускулы, радостно играющие под курткой, снова и снова, снова и снова…
София одернула себя. Именно таких наблюдений ей следует избегать.
Она с неохотой оторвала глаза от его мускулистых плеч и перевела взгляд на более благопристойный объект.
Жженая охра. Чтобы передать цвет его волос, она взяла бы за основу жженую охру и смешала с небольшим количеством неразбавленной умбры и — в этот момент лодку осветил прорвавшийся сквозь тучи яркий солнечный луч — капелькой киновари. На висках, где короткие бачки были зачесаны к ушам, умбры можно чуть добавить. Здесь понадобился бы легкий акцент, но разлохмаченные легким ветерком волосы требовали свободных извилистых мазков, прослоенных оттенками янтаря. Вполне подошел бы индийский желтый, решила она, но не чистый, а осветленный свинцовыми белилами.
Это умственное упражнение немного успокоило ее. Наверное, София никогда не сможет укротить бушующие в ней мятежные страсти, но дать им возможность воплотиться в искусстве в ее силах.
— Скажите, мисс Тернер, вы, случаем, не сбежали из монастыря?
Одним движением он развернул лодку, умело притопив одно весло.
— Сбежала? — Ее сердечко застучало так, что, казалось, вытолкнет спрятанный под корсетом кошелек. — Я же вам сказала, что я гувернантка. И я вовсе не сбегала, ни из монастыря, ни откуда-то еще. Почему вы вдруг спросили?
Грей усмехнулся:
— Потому что вы, простите, уставились на меня так, словно в жизни не видели мужчину.
У Софии загорелись щеки. Она «уставилась». Хуже того, оказалось, что она совершенно не в силах оторвать от него взгляд. Неприятное происшествие в таверне, глупое смущение на причале, не говоря уж о ее собственном волнении и вполне естественных страхах, — все это до сих пор не давало ей возможности прямо посмотреть в его глаза.
