Маргарет Пембертон - Вспышка страсти
Громко застонав, Том закрыл лицо руками и снова опустился в кресло.
– Гарольд уехал в Опорто, а Том сказал, что собирается перед обедом покататься верхом. Я пошла на виллу, чтобы поговорить с Розалиндой, и услышала, как они…
– О Господи. – Лицо Тома стало пепельно-серым. – Ничего не было, Мэри. Это…
– Я вернулась на нашу виллу и стала ждать его, – безжалостно продолжал мертвенно-тихий голос. – Он даже не заговорил со мной, он просто насвистывал. Войдя вслед за ним в ванную, я увидела себя в зеркале и именно в тот момент возненавидела ее. Я никогда не была хорошенькой и, когда Том сказал, что любит меня, не поверила. А теперь у меня дети, и мое тело… – она неосознанно провела рукой по животу, – мое тело теперь не слишком стройное. У Розалинды было все – деньги, муж, который боготворил ее, слава, красота. Зачем ей понадобился еще и мой Том? Она могла заполучить любого мужчину, которого пожелала бы, а мне нужен был только Том.
Мэри медленно посмотрела каждому в испуганные глаза, а потом на залитое слезами лицо мужа.
– Горничная уходила домой, и я попросила ее отнести письмо Розалинде. Я написала, что знаю, что было в других письмах, которые она получала. На самом деле я не знала, но знала, что они ее пугают, а я хотела, ее напугать. Потом я пошла на виллу и взяла из стола Гарольда пистолет. Я не собиралась ее убивать, – совершенно наивно сказала Мэри. – Розалинда была в постели, и когда я сказала, что знаю о ее связи с Томом и что он больше меня не любит, она рассмеялась мне в лицо. – Голос Мэри стал совсем тоненьким. – Она сказала, что я глупая и что могу забирать его, и велела положить пистолет, потому что он заряжен. А затем она сказала… – В широко раскрытых глазах Мэри заблестели слезы. – Она сказала, что он ей больше не нужен… она сказала, что ей с ним скучно, что он отвратительный любовник – только она употребила другое слово. Потом она взглянула на меня и, перестав смеяться, сказала: «Ради Бога, положи эту штуку. Ты не в себе, Мэри. То, что я говорю тебе, ничего не значит…» Но я не сводила с нее глаз, думая, как она красива снаружи и как омерзительна внутри. Потолок над кроватью был зеркальный, и я представила себе ее и Тома… А потом она сказала, что если я ее застрелю, то никто никогда не узнает о Дженни… У нее дрожали руки, на лбу выступил пот, а я просто продолжала смотреть на нее, и больше ничего. Она говорила очень быстро, так быстро, что я с трудом разбирала слова. Она сказала, что, если я ее убью, никто никогда не узнает, что Дженни не виновна, сказала, что кто-то об этом узнал и теперь ей придется все рассказать. Я не понимала, о чем она говорит, я только понимала, что Том никогда не будет смотреть на меня так, как смотрел на нее… Она сказала, что сбила Нанетт и Сару и так испугалась, что даже не остановилась, а теперь кто-то узнал…
Невидящий взгляд Мэри остановился на тете Гарриет. Она помолчала немного и сказала:
– И потом я все поняла. Я представила себе Нанетт и Сару, представила, как она оставила их на дороге, даже не зная, что они мертвы, и подумала о Дженни и ее страданиях, о судебном процессе, о ее фотографиях в газетах и о том, что она так и не стала прежней. И о Джонатане. О том, что Джонатан не женится на Дженни, о том, что он назвал ее лживой сукой и убийцей, о том, как Дженни любит его. И еще о том, что Розалинда сделала с моим Томом. И я нажала на курок.
Никто не пошевелился и не издал ни звука. За окнами в лесу начинали петь птицы, и первые лучи раннего утреннего солнца уже проникали сквозь жалюзи.
Том, который вдруг состарился лет на десять, медленно подошел к жене и обнял ее за плечи. Она молча положила голову ему на грудь, и он, не говоря ни слова, медленно повел ее к выходу, туда, где начинался новый день. Дверь за ними с шумом закрылась, а мы все, так и не пошевелившись, смотрели на пустое место, где только что стояла Мэри. Первым сдвинулся с места Майлз, но никто не сделал попытки остановить его.
– Какой теперь смысл рассказывать полиции обо мне? – с самодовольной ухмылкой бросил он, а когда никто ему не ответил, рассмеялся с подлинным удовольствием и громко хлопнул дверью.
– Дженни, тебе лучше одеться, иначе ты простудишься, – наконец тихо заговорила тетя Гарриет.
Джонатан помог мне подняться на ноги и крепко прижал к себе, не обращая внимания ни на тетю Гарриет, ни на Фила.
В его объятиях, когда его сердце билось рядом с моим, я чувствовала себя в безопасности, и мне не хотелось двигаться.
– Все будет хорошо, Дженни, – ласково сказал Джонатан. – Верь мне.
– Да, я всегда буду верить.
Обессилев от переживаний, я медленно пошла вверх по лестнице, чтобы одеться.
Мэри – убийца. Это невозможно. Однако это она убила Розалинду. Ни один из нас не подозревал ее. Что будет теперь с ней? С детьми? Шок, который мы все испытали, заставил нас на время оцепенеть, но когда я снова спустилась, все уже начали приходить в себя, а я приняла непоколебимое решение: что бы ни произошло, Мэри не должна понести наказание за смерть Розалинды. Мэри не собиралась ее убивать, Розалинда сама откровенно спровоцировала ее. Если бы Розалинда не рассказала ей о Нанетт и Саре, Мэри никогда не выстрелила бы в нее – я была уверена в этом, и мне не нужно было убеждать в этом других.
– Думаю, то, что предложил Джонатан, будет лучше всего… – говорила в этот момент тетя Гарриет, сидя вместе с остальными в кухне. Ее щеки снова слегка порозовели.
– Что именно?
– Чтобы мы не рассказывали полиции о том, что произошло. Мы дадим им возможность провести расследование, и, если они придут к заключению, что это было самоубийство, так это и оставим.
– Ты думаешь, они решат, что это было самоубийство?
– Когда найдут на пистолете отпечатки Розалинды – да.
– Но ее убила Мэри… – Я в замешательстве смотрела на всех троих. – На пистолете будут отпечатки Мэри…
– Дженни, – вздохнула тетя Гарриет, – когда я вошла в ее спальню, я не знала, кто убил Розалинду. Сначала я подумала, что это Гарольд. Я знала, что это кто-то из нас, но Розалинда уже была мертва, а мне была невыносима мысль о будущих страданиях…
– Пока мы тащили Гарольда вниз, тетя Гарриет вытерла пистолет и, вложив его в руку Розалинды, сжала вокруг него ее пальцы, – несколько раздраженно сообщил Фил. – Там полиция его и обнаружила.
– Но это мог быть кто-то другой! Это мог быть Майлз!
– Я понимаю, дорогая. Но у меня не было времени думать, нужно было действовать. А кроме всего прочего, я знала, что Розалинда куда-то отлучалась во время вечеринки у Фила. Когда она прощалась со мной, у нее в волосах блестели дождевые капли… И с тех пор она стала нервной и испуганной. Я не могла этому не удивляться, но и заставить себя поверить, что Розалинда может оказаться такой… тоже не могла.
