Джуд Деверо - Аромат жасмина
— Я заметила, что когда вы вышли из конюшни, вы были не в духе, и я подумала…
Кей напомнила себе, что надо соблюдать осторожность. За долгое путешествие с Алексом она отвыкла быть среди людей и забыла, что окружающие могут многое подмечать.
— Нет, у нас с братом случилась обычная размолвка.
— А-а, — протянула Благодать. Она смотрела на руки Кей и, кажется, хотела еще что-то сказать, только не знала как. — Вот и хорошо. Я про письмо, Надеюсь, с мистером Коннором все в порядке.
Тут Кей сообразила, чего добивается Благодать: ее интересует сам дядя Ти-Си.
— Он очень высокого мнения о вас.
— Да? — Благодать засияла и улыбнулась. — Я тоже считаю его достойным человеком. Он рассказывал вам, как мы с ним испытывали ящик с рисовальными принадлежностями?
— Что-то говорил, — вежливо солгала Кей. Все, что касалось женщин, Ти-Си держал в тайне, в беседе он мог упомянуть только какую-нибудь индианку из племени, где он побывал. — Только вот подробностей я не знаю.
— Вы не против? — спросила Благодать, указывая на стул возле кровати.
— Да, пожалуйста, — ответила Кей, усаживаясь повыше.
Она была в одной рубашке. Бриджи висели на изножье кровати. Будь она мужчиной, подумала Кей, присутствие Благодати вряд ли можно было бы назвать уместным.
— Мистер Коннор приехал сюда весной с мистером Грейди, и они принялись составлять план экспедиции.
— И жили они у вас?
— Да, — кивнула Благодать и опустила взгляд на свои руки. — Мистер Грейди был очень занят, а мистер Коннор… — Она подняла голову. — Думаю, Вы знаете, что он потрясающий художник. Даже мистер Грейди так считает.
Кей решила никак не комментировать эти слова. По ее мнению, дядя Ти-Си был потрясающим ботаником, но нарисовать ничего стоящего не мог.
Благодать встала и подошла к окну, посмотрела на луну, а потом повернулась к Кей.:
— Обычно я не обращаю внимания на мужчин, которые приезжают сюда, но с мистером Коннором получилось по-другому. Он добрый и образованный, мы с ним вели интересные беседы.
— Он очень милый человек.
— Вы согласны? — восторженно воскликнула Благодать и села на стул. — Он привез с собой коробки с рисовальными принадлежностями. Это были толстые пачки бумаги, изготовленной в Италии, французские карандаши и английская акварель. Это была такая красота!
Кей молча смотрела на женщину. Та явно была без ума от Ти-Си Коннора. Кей стало интересно, отвечает ли крестный на эту любовь. По словам мамы, дядя Ти-Си не способен любить никого кроме умершей Батшебы.
— Дядя Ти-Си написал, что у вас хранятся его рисовальные принадлежности и что я могу воспользоваться ими, пока буду ждать приезда одного из своих братьев.
— Он так написал? Как это любезно с его стороны вспомнить обо мне. Да, они у меня, в спальне.
Кей не стала спрашивать у нее, не спит ли она с ними в обнимку.
— Вы говорили что-то насчет ящика.
— Да, у него был металлический ящик, в котором он хранил принадлежности и готовые рисунки. Ящик был сделан так, чтобы в него не попадала вода. Мы с мистером Коннором пошли на реку и сбросили ящик реку, чтобы проверить, удержится он на воде или утонет. Естественно, мы привязали его веревкой, чтобы он не уплыл к Кауфорду. Все прошло замечательно. Когда мы через несколько часов вытащили ящик на берег, все бумаги в нем были сухими.
— Через несколько часов? — удивилась Кей.
Благодать зарделась и сразу помолодела. Любовь творит с человеком удивительные вещи, подумала Кей.
— Нам понадобился почти целый день, чтобы убедиться, что в ящик действительно не попадает вода.
— Наверное, для вас это было приятным развлечением, — заметила Кей.
— Очень. — Благодать снова встала. — Ящик заперт, но мистер Коннор оставил мне ключ. Если в его письме написано, что вы можете пользоваться его вещами, я с радостью дам их вам. Но мне все равно требуется подтверждение.
— Значит, подтверждение, — медленно проговорила Кей, и хмурясь.
Судя по всему, Благодать нашла предлог, чтобы заглянуть в письмо Ти-Си, однако естественно, его ей показывать нельзя, потому что в нем слишком много личной информации. А это значит, что Кей не сможет воспользоваться вещами крестного, когда ее бросит тут Алекс, неблагодарный.
— Не буду мешать вам спать, — сказала Благодать. — Дайте только мне взглянуть на подпись мистера Коннора, и я с радостью передам вам ящик. — Улыбаясь, она пошла к двери.
Поддавшись порыву, Кей спросила:
— А мистер Грейди, он какой?
У Благодати от удивления округлились глаза.
— Сомневаюсь, что смогу описать его. Тим говорит, что он приезжает завтра, так что вы сами увидите.
— Он добрый человек?
— Он… Джеймс Грейди сам по себе. Лучше я пойду, иначе девочки неправильно меня поймут. — Она поспешно вышила из комнаты.
Кей в сердцах ударила кулаком по подушке. Все хуже, и хуже, и хуже. Ситуация стремительно катится вниз. Ей предстоит несколько недель терпеть муки от этих томящихся по любви женщин. Две преисполнены решимости женить ее на себе, а третья требует показать ей письмо, прежде чем выдать жалкий карандаш. Что ей делать все это время?
И в довершение ко всему за ней приедет не кто-нибудь, а Тэлли.
Кей снова задумалась о том, чтобы вылезти в окно, сесть на лошадь и ускакать прочь. А еще лучше самой доплыть до дома по реке. Интересно, впадает ли Сент-Джонс в реку Джеймс? Может, стоит разыскать лодку и самой сесть на весла?
Она не сдержала улыбку, представив, как встревожится Алекс, когда обнаружит ее отсутствие. Пусть это будет ему уроком, подумала Кей. Пусть испугается до смерти — не надо было обрекать ее на такие мучения, причем после того, как она спасла его жалкую жизнь!
Засыпая, Кей спросила себя, а где он устроился спать этой ночью? Ей очень хотелось, чтобы ему было плохой неуютно.
Глава 13
Кей была в плохом настроении и поэтому не задавалась вопросом, какая птица снесла яйца, которые она сейчас катала по тарелке. За последнее время она видела столько странных летающих и бегающих созданий, что уже потеряла им счет. Вчера она пыталась выяснить у девчонок, что за огромная птица кружит над головой но тех интересовала не птица, а сама Кей. Им нужно было только одно: прикасаться к ней, сидеть рядом с ней, привлекать к себе ее внимание.
— Нет, такое просто невозможно, он ошибается, — пробормотала она; вспомнив, как Алекс говорил, что так себя ведут все девчонки.
Кей никогда так себя не вела со своими многочисленными кавалерами. Она всегда была вежлива, держалась, как подобает благовоспитанной леди. Несколько раз, оставаясь наедине с кем-нибудь из троих выбранных ею претендентов, она не позволяла себе ничего предосудительного, такого, что не сделала бы на виду у матери. Не у отца, конечно, но у матери.
