Виктория Холт - Загадочная женщина
4 июля. Пришла Эдит сообщить мне новость.
– Мистер Рекс уезжает, – сказала она.
– Уезжает? – повторила я, что значило: «Рассказывайте».
– Он едет в Австралию, – хитро улыбалась Эдит. – Мы-то знаем, кого он там встретит.
– У Деррингамов там филиал, – возразила я, – и у нас тоже.
– Вы, конечно, понимаете, как все ловко придумано?
– Блестящая стратегия, – заметила я.
– Что это такое? – спросила она, но ответа дожидаться не стала, так как была уверена, что все, что говорит она, намного интереснее, чем то, что могу сообщить я. – Мистер Бэйнс слышал, как ее милость разговаривала с мистером Рексом. «Тебе следует проверить, как там идут дела, – сказала она. – Твой отец всегда считал, что поддерживать контакты необходимо».
– Поддерживать контакты с Деррингамами?
– Ну, теперь все сможет устроиться, как надо. В конце концов, у него было время, как он того и хотел, ведь так?
– Пожалуй.
– Мистер Бэйнс совершенно уверен, что мистер Рекс очень скоро отправится в Австралию. Перемены всегда следуют одна за другой. Миссис Стреттон покинула нас… и теперь мистер Рекс.
Я согласилась, что нас действительно ждут перемены.
5 июля. Доктор Элджин очень подробно расспрашивал меня о больной.
– Ей явно не становится лучше, сестра.
– В сырые дни она чувствуют себя хуже.
– Что естественно. Плохие легкие.
– И астма к тому же, доктор.
– Я хотел вам предложить попробовать в случае сильного приступа нитрит амила. Но боюсь, что в ее случае это лекарство не стоит принимать. Может помочь «Средство Химрода». Я не очень доверяю патентованным лекарствам, но это не причинит вреда. Вы знаете, как его применять, сестра?
– Да, – ответила я. – Надо сжигать порошок и давать больному вдыхать дым. Оно помогло одной из моих пациенток. Кроме того, я обнаружила, что в таких случаях очень хорошо помогает, когда жженую бумагу опускаешь в раствор селитры.
– Хм, – буркнул он. – Нельзя забывать об осложнении на легкие. Я дам вам микстуру из йодистого калия с летучими солями и примесью белладонны. Посмотрим, поможет ли она. Ее надо принимать каждые шесть часов.
– Хорошо, доктор. Будем надеяться, что погода будет стоять теплая и сухая. Многое зависит от этого.
– Совершенно верно. Правду сказать, сестра, я считаю, что ее не следовало привозить сюда.
– Возможно, будет целесообразно, если она вернется домой.
– Я в этом не сомневаюсь.
8 июля. Сегодня в саду я встретила Рекса. Он спросил:
– Пользуетесь моментом, чтобы передохнуть, сестра?
– Отдых порой необходим, – ответила я.
– И прогулка прекрасно заменяет танцы?
– Едва ли.
– Вы предпочитаете костюм домоправительницы?
– Несомненно.
– Да, этот костюм вам очень идет. Правда, вы настолько красивы, что нет нужды приукрашивать вас.
– Любая красота требует соответствующей оправы. Я слышала, вы вскоре покидаете нас. Так ли это?
– Это почти решено.
– И вы едете в Австралию. Правда?
– Вы очень хорошо информированы.
– Служба новостей среди слуг прекрасно налажена в замке.
– А, – протянул он, – слуги!
– Желаю вам хорошо провести время. Когда вы уезжаете?
– В конце года.
– Итак, вы перенесетесь в австралийское лето и оставите нас наедине с суровой зимой.
Он пристально поглядел на меня, и меня задело, что в его глазах даже не мелькнуло сожаления. Я-то думала, что у нас с ним сложились особые дружеские отношения. Оказывается, это был всего лишь легкий флирт. Да и разве могло быть иначе?
– И, – продолжала я, – по-видимому, сэр Хенри Деррингам и его дочь, которые, насколько мне известно, находятся уже там, тепло встретят вас.
– Пожалуй. Потом он добавил:
– Обсуждается вопрос о возвращении миссис Стреттон домой.
– Да?
– Разумеется, да. Доктор разговаривал с моей матерью. Мне кажется, она пришла к выводу, что миссис Стреттон следует вернуться в тот климат, к которому она привыкла.
– Понятно, – сказала я.
– Вас, конечно, волнует будущее вашей пациентки, – заметил он.
– Конечно.
– Моя мать собирается поговорить с вами об этом, что, безусловно, будет для вас полным сюрпризом.
– Разумеется.
Мы подошли к озеру и какое-то время наблюдали, как плещется в воде почтенного возраста карп.
Он стал рассказывать об Австралии; несколько лет назад он ездил туда. Его поразила своей красотой гавань. Его всегда тянуло снова туда вернуться.
9 июля. Я жду, когда леди Кредитон пришлет за мной. Интересно, что она скажет. Может быть, она предложит мне сопровождать мою пациентку? Или же она предупредит меня за месяц… возможно, и раньше, что моя работа продлится до отъезда Моник. Но Моник нуждается в уходе во время путешествия. Австралия. Я никогда не думала о том, чтобы уехать из Англии, но, если бы меня попросили, я бы согласилась отправиться в путешествие. Правда, мне придется покинуть родной дом, который ассоциируется у меня не с домом моего детства, а с Анной и «Домом Королевы». Когда я веду дневник, я думаю об Анне, я пишу его для нее, потому что знаю, как ей интересно читать обо всем, что происходит в замке. Теперь мне понятен ее интерес. Благодаря дневнику мы очень сблизились, и первое, что приходит на ум, когда я думаю об отъезде, это то, что я бросаю ее. Разумеется, я не смогу покинуть ее. Вместо этого я могу уйти из замка, но он стал частью моей жизни. Как я могу уйти отсюда?
Каждый раз, как раздается стук в дверь, я жду, что кто-нибудь из слуг сообщит мне, что ее милость требует меня к себе. Я очень расстроена.
10 июля. Сегодня в замке случился переполох. Пропал Эдвард. Мисс Беддоуз страшно перепугалась. Она потеряла его после обеда. Он вышел из-за стола и пошел в детскую. Я подозреваю, что она заснула, а когда проснулась, увидела, что его нет. Поначалу она не очень волновалась и пошла искать его в сад. Когда он не пришел в четыре часа, чтобы выпить молока с куском пирога, она встревожилась по-настоящему. Побежала к его матери, что просто идиотизм, потому что Моник тут же впала в панику. Она начала орать, что ее маленький мальчик пропал. Все немедленно бросились на поиски. Капитан пошел с мисс Беддоуз и Бэйнсом, а я с Рексом, Джейн и Эдит. Мы вышли в сад, так как были уверены, что он пошел на улицу, и, кажется, все мы, пробравшись сквозь заросли, оказались у железных перил на краю обрыва. Они достаточно крепкие, но сумел бы маленький мальчик пролезть сквозь них? Я с ужасом взглянула на Рекса. Он сказал:
– Не мог. Кто-нибудь бы увидел.
Я не согласилась с ним. Тут раздался голос Моник, и я поняла, что и она прибежала сюда. С распущенными волосами, в шелковом алом с золотом платье и диким взором.
