Вирджиния Хенли - Блестящая партия
Джорджина медленно осматривала зал, и вот ее взгляд остановился на герцоге Бедфорде, и она сразу поняла, кто послал ей это немыслимое приглашение. И это ей не понравилось.
Чем больше она думала об этом, тем большая ярость охватывала ее. Она была сердита на себя не меньше, чем на Френсиса Расселла. «Мне не следовало приходить в этот дом. Мне нужно уйти отсюда».
Она посмотрела в сторону двери и с изумлением увидела, как в зал вошел муж ее сестры Сьюзен. Герцог Манчестер был не один. Женщина, державшая его под руку, была та самая женщина, которую Джорджина видела в его экипаже в тот день у палаты лордов.
Охваченная яростью, она быстро пересекла зал и подошла к своему зятю. Сняла с его руки руку женщины:
— Уильям, вы должны немедленно проводить меня домой.
— Боже всемогущий! Джорджина! Что вы делаете в борделе? — изумился он.
— Я попала сюда случайно. А вот вы, судя по всему, пришли сюда намеренно. Но тем не менее мне нужна ваша защита.
— Конечно, дорогая моя.
И он предложил ей опереться на его руку. Она оглянулась на зал, и ей страшно захотелось выкинуть какой-нибудь фортель.
— Одну минуту, я сейчас вернусь.
С высоко поднятой головой она прошла через весь зал, остановилась перед герцогом Бедфордом и принцем Эдуардом и дала герцогу пощечину.
— Негодяй!
Она поняла, что он узнал ее зеленые глаза в прорезях маски. Принц же, который не узнал ее, немедленно обиделся из-за оскорбления, нанесенного другу, и схватил ее за руку. Джорджина вырвала руку и ударила его тоже.
— Друг негодяя!
Когда Джорджина пошла по залу, толпа вокруг нее расступилась точно Красное море. Взяв под руку герцога Манчестера, Джорджина вышла.
Уже на Пэлл-Мэлл она сказала:
— Полагаю, осторожность — это лучшая сторона смелости. Если вы не скажете, где я была сегодня вечером, я не скажу, где были вы, Уильям.
Герцог Манчестер проводил Джорджину до дверей дома и поцеловал ей руку.
* * *Герцог Бедфорд чувствовал одновременно восторг и отчаяние. Маленькая ведьма пришла! В тот момент, когда Джорджина ударила его по лицу, в нем разгорелась неистовая похоть. Она пробежала по его жилам как огонь и распространилась до чресел со вполне естественным результатом. Но когда он смотрел в ее сверкающие зеленые глаза, произошло еще кое-что. Сердце у него замерло, когда он понял, что немыслимо хочет эту женщину. И он почувствовал отчаяние при мысли о том, что она, возможно, больше никогда не станет с ним разговаривать.
— Кто эта наглая сука? — осведомился принц Эдуард, потирая щеку.
— А вы не знаете? — удивленно спросил Френсис.
— Она только что ушла с Манчестером. Это одна из его шлюх?
— Я ни малейшего понятия не имею, кто она такая. — Френсис лгал, потому что его внезапно охватило желание защитить леди Джорджину.
— Но у нее явно есть зуб на вас, — добавил он не без злорадства.
— Она ударила вас первым.
— Это потому что я ваш друг. Какую женщину вы обидели в последнее время?
— Да этих женщин больше, чем пальцев на руке, — хвастливо ответил принц.
Френсис Расселл внимательно рассматривал женщин, вышагивающих в дезабилье, и внезапно утратил аппетит к проститутке в белом корсете с рюшами. Вот если бы эти белые кружевные чулки и подвязки с блестками были на Джорджине, это было бы совсем другое дело.
— Мне нравится та, которую вы выбрали, Френсис, — хмуро заметил Эдуард.
— Тогда будьте моим гостем. Я еду в клуб «Брукс».
Глава 16
— Поскольку герцог и герцогиня Манчестер в этом году являются хозяевами празднеств клана Гордонов в Кимболтоне, я посоветовала Сьюзен дать бал в твою честь двадцатого декабря, потому что после этого мы должны будем вернуться в Лондон.
— Это чудесная мысль, маменька. Замок Кимболтон — очаровательное место. Неплохо будет провести там некоторое время. Более двух столетий назад там была заключена в последние годы своей жизни бедняжка королева Екатерина Арагонская, и я надеюсь увидеть мельком ее призрак, о котором говорят, что он иногда бродит по галереям.
— Без сомнения, дух Екатерины не находит себе покоя из-за шумных приемов, которые Сьюзен и Уильям устраивают в этом замке, — шутливо сказал Хантли.
— Понятия не имею, почему ты называешь их шумными, Джордж. Развлечения у Манчестеров состоят из невинных забав и шалостей, цель которых — заставить гостей смеяться и сумасбродить.
— Мама, ты не разрешала мне бывать в Кимболтоне, пока я не начну выезжать, — напомнила матери Джорджина. — Я буду несчастна, если между гостями не возникнет по крайней мере одной незаконной связи!
Джордж подмигнул ей.
— Ты не будешь разочарована. Я пойду прочищу свои ружья. Там непременно будет хотя бы одна охота.
— Я намекнула Сьюзен, чтобы она пригласила герцога Бедфорда на пару дней, — сообщила Джейн.
— В таком случае, Джордж, не одолжишь ли ты мне одно из своих ружей?
— Считаешь, это будет забавно, Джорджина? — лукаво спросила Джейн.
— Ты же не станешь отрицать, что мы на охоте, мама? Ах, вот и почта. — Джорджина разорвала конверт с гербом герцога Манчестера. — Приемы у Сьюзен всегда бывают какими-то необыкновенными; должно быть, они обходятся страшно дорого.
— Вот почему я ищу тебе в мужья герцога, Джорджи. Ты сможешь потакать всем своим фантазиям.
— Здесь записка от Сьюзен. Она пригласила герцога Бедфорда на три дня, с девятнадцатого по двадцать первое, так что нам придется быть там за день до бала. — Джорджина внимательно перечитала приглашение. — Ах как чудно! Сьюзен устраивает не просто бал, а бал-маскарад.
— Значит, нам нужно немедленно подумать о костюмах. Нельзя терять ни минуты.
Джорджина подмигнула Джорджу.
— Это швеям нельзя терять ни минуты. Маменька говорит так, будто сама собирается шить себе костюм.
— Я все слышу! И не думай, пожалуйста, что я не могу это сделать. Я прекрасно умею обращаться с иголкой, и я передала свои навыки шитья и вязания своим дочерям, как оно и положено заботливой матери.
— Приношу свои глубочайшие извинения. Ты, мама, просто образец всех материнских совершенств, — смеясь, сказала Джорджина. — Почему бы тебе не одеться богиней Дианой?
— Я поняла твой намек, Джорджина. Богиня охоты — это будет слишком очевидно, даже для меня. — Джейн тоже рассмеялась. — А ты, дорогая, можешь изобразить королеву Екатерину, раз уж она так тебя привлекает.
— Ни за что! Она была слишком добродетельной и набожной.
— Джорджи предпочтет быть кем-то порочным, вроде Анны Болейн, — сказал Джордж.
