Хизер Гротхаус - Страсть и судьба
— Значит, предпочитаешь проводить время со старым замшелым викарием? Вот и отлично! — пробормотал он. — Превосходно! Замечательно!
Поставив стул возле шкафа, он покачал его одной рукой, проверяя на устойчивость и прочность.
— Неужели она всерьез полагает, что я буду сидеть здесь и ждать ее, словно потерявшийся щенок? Ха! И не подумаю! Я Оливер Белкот, лорд поместья Белмонт! И я никогда не жду женщин!
Поставив правую ногу на сиденье стула, он оттолкнулся левой и встал во весь рост, отпустив спинку стула. По правде говоря, ему трудно было сохранить равновесие. Сильно билось сердце, кружилась голова, сломанная рука нестерпимо болела. Он был удивлен тем, насколько резко ухудшилось его здоровье после падения с лошади. Запас жизненных сил заметно истощился.
Постояв несколько мгновений неподвижно, чтобы выровнять пульс, он осторожно потянулся левой рукой к верхнему карнизу шкафа. Туго стянутые бинтами сломанные ребра тут же взмолились о пощаде. Сцепив зубы, Оливер все же провел рукой по верху шкафа, однако его пальцы ничего не нащупали.
— Замечательно! — процедил он, опуская руку.
Очевидно, декоративный карниз был выше, чем казалось снизу. Судя по всему, место, где лежал меч было вне досягаемости, глубиной дюймов двенадцать как минимум. Пальцы Оливера не могли его достать.
Он попробовал встать на цыпочки, чтобы иметь возможность запустить пальцы поглубже за карниз. В это мгновение он чувствовал себя пареньком в буфетной, тайком ворующим вкусное печенье из особой коробки повара.
Вот если бы можно было опустить руку по локоть за декоративный карниз…
В этот момент в дверь постучали, да так неожиданно и громко, что Оливер вскрикнул и чуть не потерял равновесие. В последний момент ему удалось ухватиться за карниз, и это спасло его от падения. Режущая боль в ребрах заставила его задержать дыхание.
В дверь снова постучали, и в следующее мгновение раздался скрипучий голос Грейвса:
— Лорд Белкот? С вами все в порядке?
Чертов дворецкий!
— Все в порядке, Грейвс! — отозвался Оливер, все еще держась за карниз.
— Но я слышал ваш крик, милорд.
— Это был не крик, а… возглас удивления. Со мной все в полном порядке.
— Вы уверены, милорд?
— Абсолютно!
За дверью наступила тишина. Некоторое время Оливер слышат только оглушительное биение собственного сердца и болезненную пульсацию крови в сломанных ребрах. Решив, что дворецкий наконец ушел, он снова потянулся за карниз, но в самый интересный момент скрипучий старческий голос раздался снова, на этот раз подозрительно близко:
— Могу я помочь вам собрать вещи, милорд?
Оливер снова вскрикнул и, вытянув шею, увидел, что старый дворецкий стоит посреди комнаты, заложив руки за спину.
— Как ты сюда попал? — рявкнул Оливер.
— Разве вы не слышали, как я стучал в дверь? — недоуменно поднял кустистые брови Грейвс.
— Слышал! Но я не давал тебе разрешения войти!
— Хотите, чтобы я ушел, милорд?
Оливер внезапно вспомнил, что до сих пор стоит на стуле, безуспешно пытаясь достать из-за карниза самую ценную личную вещь.
— Постой, — сказал Оливер. — Иди сюда и сложи руки вот так, словно стремя. Может, хоть так у меня получится…
— Что это вы делаете, милорд?
— Там мой меч, Грейвс, — нетерпеливо пояснил Оливер. — Мой слуга положил его на этот чертов шкаф, и я никак не могу его достать из-за травмы руки и ребер.
— Давайте я достану вам меч, лорд Оливер.
— Я и сам смогу это сделать, если ты…
— Разумеется, сможете, — с изрядной долей сарказма сказал старик. — Но разве не будет разумнее предоставить эту честь мне и не рисковать получить еще одну травму?
— Я же сказал, Грейвс, я сделаю это сам! Или закрой рог и помоги мне, или уходи!
Дворецкий подошел к стулу и покорно сложил кисти рук, как ему показал Оливер. Его лицо сохраняло невозмутимое выражение, и он старался не глядеть на Оливера, время от времени сокрушенно вздыхая.
Оливер поставил правую ногу на сплетение пальцев Грейвса и снова изо всех сил потянулся к карнизу. И снова безуспешно!
— Выше руки, Грейвс! Подними меня!
— Милорду известно, что он очень тяжелый? — пропыхтел тот.
— Ладно, опускай!
В следующее мгновение обе ноги Оливера коснулись стула, и Грейвс ловким движением стащил его на пол. Потом достал из кармана белоснежный носовой платок и стал вытирать им испачканные руки.
— Понимаешь, я не могу уехать отсюда без меча, — повернулся к нему Оливер. — Это меч Огаста. Придется тебе принести лестницу.
— Позвольте мне попытаться достать ваш меч, — предложил Грейвс.
— Что я скажу твоей хозяйке, если ты упадешь и сломаешь шею? Впрочем, я не обязан отчитываться перед ней. Поступай, как знаешь.
С этими словами Оливер присел на край кровати, чтобы перевести дыхание и дать отдых телу.
Дворецкий сложил платок и убрал его в карман. Потом поставил стул на место и повернулся к Оливеру, привычно заложив руки за спину.
— Надо думать, ты умеешь летать? Впрочем, это вряд ли. Этот стул мог бы помочь тебе дотянуться до меча брата, — сказал Оливер, но Грейвс не сделал ни шагу в сторону шкафа.
Оливер начинал понемногу злиться.
— Так ты собираешься доставать меч или так и будешь тут стоять, глядя на меня словно старый стервятник?
— Надеюсь, милорд понимает, насколько важно для миледи, чтобы он остался в замке и выполнил ее просьбу?
— Нет, не понимает! И ему все равно. Пусть леди Сибилла найдет себе кого-нибудь другого для участия в ее интригах. Я сыт по горло эксцентричностью сестер Фокс. Похоже, деньги сделали их безумными.
— Вы полагаете, это всего лишь интриги? — искренне удивился Грейвс.
— Честно говоря, я не знаю, что это такое, Грейвс. И мне наплевать на это. Я просто хочу уехать домой и забыть о… — Он чуть было не упомянул имя Сесили, но вовремя остановился. — Теперь мне нужно сосредоточить все свое внимание на собственном поместье, и я не стану играть роль моего брата ради развлечения леди Сибиллы.
— Как вы думаете, зачем миледи хочет, чтобы вы обручились, пусть и притворно, с леди Джоан?
— И зачем же?
— Вы знали, что лорд Огаст ехал в Фолстоу, когда с ним случилось несчастье?
— Нет, не знал! — удивленно воскликнул Оливер, глядя на дворецкого широко раскрытыми глазами. — А откуда тебе это известно?
— А вы знали, — продолжал старый слуга, и в его голосе зазвенели нотки негодования, — что лорд Огаст был не один?
— Не один? А с кем же? — озадаченно нахмурился Оливер.
Слова дворецкого, казалось, не имели смысла. Зачем Грейвс стал вспоминать день смерти брата? И как это связано с просьбой Сибиллы сделать предложение Джоан Барлег? Если в тот день рядом с братом была Сибилла, то почему она держала это в тайне от него? Значит, это была не она. Джоан была в постели Оливера в то утро, когда Арго принес известие о гибели Огаста. Кто еще был знаком с Огастом достаточно хорошо, чтобы оказаться вместе с ним в поездке в Фолстоу?
