Гувернантка из Лидброк-Гроув - Виктория Анатольевна Воронина
- Дориан! – не сдержав избытка своих чувств, воскликнула я, подходя и простирая к нему руки.
Баронет вздрогнул и стремительно обернулся ко мне. Вид у него при этом стал как у человека, который увидел свою небесную, спустившуюся на землю грезу. Сначала с его лица схлынули все краски, затем он вспыхнул как маков цвет и схватил меня в крепкие объятия с громким возгласом:
- Эмма, слава Богу, ты здесь! Я так боялся, что твои намерения изменятся, и ты отправишься не в дом Лэндонов, а в другое место!!!
- Дориан, почему ты здесь? – робко спросила я, сознавая свою вину перед ним. Хотя молодой баронет Эндервилль держался с большим присутствием духа, по новой складке возле рта и усталому взгляду было видно, как тяжело Дориан перенес мой побег и нашу вынужденную разлуку. Даже для этого необычайно сильного мужчины разрыв самых дорогих отношений с любимой девушкой обернулся незабываемым несчастьем.
Он посмотрел на меня и с какой-то отчаянной решимостью произнес:
- Дорогая, я приехал просить тебя вернуться ко мне! Ты была совершенно права, сбежав из моего дома. Мужчина, который не решается взять ответственность за любимую женщину и ее судьбу, ее недостоин!
Не успела я опомниться от этой просьбы Дориана, как он опустившись на колено, протянуд мне изящное золотое кольцо с изумительным изумрудом чистой воды в окружении мелких сапфиров и добавил: - И я прошу тебя выйти за меня замуж, а также принять кольцо моей матери, скрепляющий нашу помолвку!
Изумруд в сочетании блеском сапфиров производил поистине магическое воздействие неисповедимого бескрайнего моря человеческих чаяний и надежд. Это кольцо было самое дорогое, что было у Дориана, память о любимой матери, и он без колебаний отдавал его мне. Я посмотрела на него и со слезами сказала:
- О, Дориан, я была бы безмерно счастлива, став твоей женой. Но я недостойна тебя! У меня нет ни приданого, ни связей, ни положения в обществе. А тебе нужно найти невесту, которая бы соответствовала твоему общественному статусу и сделала бы честь твоей семье.
- Эмма, дорогая, не забивай свою прелестную головку этими глупостями, - с нежностью сказал Дориан, бережно взяв меня за руку. – Те, кто утверждает, что надо вступать в брак ради выгоды, лишены сердца и души! Скажу больше, любовь моя, для меня ты самая лучшая в мире невеста! Ты – мой Ангел-Хранитель. Когда-нибудь я расскажу тебе, от какой беды ты спасла меня, а сейчас просто поверь мне на слово и скажи, если ты испытываешь желание видеть меня своим мужем «Да!».
- Да, мой дорогой баронет, я хочу видеть тебя своим мужем, - с счастливой дрожью в голосе произнесла я.
Дориан пылко поцеловал мою правую руку, которую я ему протянула, уже на правах жениха, и мы отправились к леди Амелии сообщить ей новость о нашей помолвке.
Наша добрая покровительница с искренней радостью выслушала нас и спросила, когда именно мы собираемся обвенчаться в церкви.
- Чем скорее, тем лучше, - облегченно улыбаясь, ответил ей Дориан.
- Понимаю ваше желание поскорее соединить свои судьбы, но не согласитесь ли вы подождать приезда Фанни? Моя дорогая дочь непременно пожелает присутствовать на свадьбе своей лучшей подруги, - вопросительно подняла брови леди Амелия.
Ее слова несколько остудили пыл моего любимого, и он оглянулся на меня. Понимая, что теперь решение этого вопроса перешло ко мне, я с готовностью произнесла:
- Разумеется, мы подождем приезда Фанни, леди Амелия. На нашей свадьбе будет ее очень не хватать, если мы не пошлем ей приглашения.
- Тогда я первое пригласительное письмо напишу именно Фанни и ее супругу Уильяму, - согласился с моими словами Дориан.
Тут в комнату леди Амелии вошел сэр Джордж, и тоже порадовался за наше счастье. Ужин в доме Лэндонов прошел в атмосфере приподнятости и веселой непринужденности – все мы ожидали в будущем только приятных сюрпризов, не сомневаясь, что мои с Дорианом горести остались далеко позади. После одиннадцати вечера Дориан попрощался с нами и отправился ночевать в свой загородный дом за Вест-Эндом, который он унаследовал от своего отца - полковника Эндервилля. Леди Амелия по-матерински нежно поцеловала меня в лоб, и я отправилась в свою спальню, комнату, которую занимала, когда жила у Лэндонов вместе с Фанни.
Я долго не могла уснуть, взбудораженная внезапными счастливыми переменами в моей судьбе. Целый калейдоскоп важных событий из прошлого промелькнул перед моими внутренними глазами. Мое сердце всегда любило Дориана, но в то же время я мало верила в то, что стану его спутницей жизни и законной женой. Дочь разорившегося дворянина вряд ли могла надеяться на то, чтобы стать женой богатого привлекательного баронета. Теперь я от счастья не помнила себе. Мне хотелось танцевать и петь во всю мочь до самого утра. Только опасение разбудить лорда и леди Лэндонов вместе с их слугами удерживало меня от этого шага. Когда наступил рассвет, я не чувствовала ни малейшей усталости от проведенной без сна ночи. Зеркало, в которое я заглянула, показало юную сияющую красавицу. На лице моего отражения теперь, когда Дориан с его безоглядной любовью вручил в мои руки свою судьбу, не осталось ни следа уныния и усталости от многодневной поездки. Меня переполнял избыток жизненных сил и веселья. Положительные чувства – самое верное лекарство от всех болезней и чудодейственный эликсир молодости. Я ощутила желание поделиться своей радостью с друзьями и написала письма директрисе Лидброк-Гроув миссис Леннокс, а также своему кузену Джону Уилсону.
Миссис Леннокс ответила в своем письме, что непременно побывает на моей свадьбе. Кузен Джон после прочтения адресованного ему письма тут же поспешил меня навестить, и мы проговорили полдня в гостиной леди Амелии, вспоминая наше общее прошлое и рассказывая, что с нами произошло за последние полгода, когда дядя изгнал меня из своего дома.
Я с радостью убедилась, что мой двоюродный брат продолжает испытывать ко мне самые добрые чувства. Ему даже удалось смягчить отношение ко мне своего непреклонного родителя. Дядя Джонатан не совсем простил то разочарование, которое я ему причинила, и по-прежнему отказывался меня видеть,
