Диана Уайтсайд - Синеглазый дьявол
На лице Эванса Виола заметила беспокойство. Лицо Донована ничего не выражало. Он, казалось, пытался разобраться в своих мыслях. И Виола затаила дыхание.
– Мы будем рады вашему обществу, миссис Росс, и работы у нас хватает. Но вам всегда придется оставаться в пределах складского двора, так что вам и там, пожалуй, покажется тесно.
Виола посветлела.
– Нет, я уверена, что там мне будет хорошо. – И уж конечно, если она станет работать на складе, ей не придется заниматься упражнениями, которые Уильям заставлял ее делать.
Уильям улыбнулся ей так, что пульс у нее забился часто-часто.
– Вы будете украшением моей конторы, миссис Росс. – В ответ Виола улыбнулась ему.
– Ах, мистер Донован, какие приятные вещи вы говорите, – заявила она, впервые в жизни отвечая на мужские заигрывания.
Уильям склонил голову, показывая, что он все понял, глаза у него блеснули.
– Всегда приятно находиться рядом с леди, миссис Росс.
Виола покраснела – так многозначительно прозвучал его голос.
* * *Часом позже Уильям и Эванс провели Виолу через двор. Работники приветствовали молодую женщину прикосновением пальцев к шляпам. Они держались с ней точно так же, как и раньше, до того как она стала спать с Донованом, приняв ее в свой круг с легкостью.
На дворе царила приятная суматоха: стояли повозки, изготовленные по специальному заказу в Сент-Луисе фирмой «Мерфи и сыновья», готовились к дороге выносливые мулы, наученные ходить быстро, погонщики перебрасывались шутками, возвращаясь после обычных тренировок в стрельбе по мишени. Много лет она слышала рассказы о жестких требованиях фирмы «Донован и сыновья» и чуть ли не военной дисциплине, царящей на ней. Именно следование подобным правилам позволяло фирме продолжать свой бизнес, доставляя грузы даже в самые опасные районы запада.
– Мистер Донован, – обратился к хозяину Лоуэлл, один из погонщиков. Он прикоснулся к шляпе, приветствуя Виолу, но все его внимание сосредоточилось на Доноване. – Вы можете разрешить мое пари?
– Опять пари, Лоуэлл? По какому поводу сейчас? – Голос у Уильяма звучал отечески-снисходительно.
Виола скривила губы. Пристрастие Лоуэлла заключать пари общеизвестно, даже здесь, на границе, где все мужчины и женщины любили спорить.
– Сколько ударов кнута вам понадобится, чтобы разорвать газету в клочья? Я сказал – шесть, а Харрисон говорит, что четыре.
– Хотите, чтобы я продемонстрировал вам сию же минуту?
– Да, сэр. – Лоуэлл походил на щенка, который вот-вот завиляет хвостом.
– С вашей помощью, конечно. Ладно.
Лоуэлл перевел дух и кивнул:
– Да, сэр.
Он вышел на середину двора и развернул газетный лист. Едва заметное напряжение чувствовалось в его движениях. Другие собрались вокруг и стояли, немного отступив от Лоуэлла.
– Подождите меня, пожалуйста, на крыльце, хорошо, миссис Росс?
Виола кивнула и стала так, чтобы лучше видеть. Она уже слышала и раньше разговоры об искусстве, с которым Уильям владеет кнутом. Например, что он может снять муху с лошадиного уха, выбить сигару у курящего и тому подобное. Но она никогда еще не видела его в деле.
Уильям небрежно, не без изящества взял хлыст. В его движениях ощущалась сдержанная сила. И хотя он держал в руке смертоносное оружие, но, кажется, никто из окружающих его не боялся.
Уильям несколько раз щелкнул хлыстом, держа его у самой земли.
– Будешь считать, Эванс?
– С удовольствием. – И Эванс встал рядом с Виолой. Лоуэлл повернулся лицом к Уильяму, держа в руках растянутый газетный лист. Уильям сделал шаг вперед, щелкнув хлыстом, но погонщик не вздрогнул. Газета разорвалась точно посередине.
Щелканье хлыста отозвалось в теле Виолы.
– Один. – В голосе Эванса слышалась легкая скука. Теперь Лоуэлл держал одну из половинок листа. Еще щелканье – и упал еще кусок. Виола почувствовала, что ее охватывает возбуждение, и крепче вцепилась в перила.
– Два.
– Три. – Лоуэлл оставался совершенно спокоен. Теперь он растягивал в руках все меньшие и меньшие куски листа.
– Четыре.
– Пять.
Груди у Виолы вспухли и заныли, как будто Уильям ласкал их.
– Шесть.
Слышалось только тихое бормотание Харрисона.
– Семь.
Лоуэлл посмотрел на Уильяма, а тот кивнул. Всем стало ясно, что Лоуэлл выиграл, хотя игра продолжалась, и кусочки становились меньше дюйма длиной.
– Восемь.
Лоуэлл бросил последний кусочек газеты на землю. Раздались приветственные крики, и деньги начали переходить из рук в руки. Лоуэлл ходил гордо, как петух.
Уильям потянулся и спокойно улыбнулся, сворачивая хлыст.
Эванс исчез, пробормотав что-то на прощание. Виола и Уильям вошли в контору. Усадив Виолу за меньший по размеру письменный стол клерка, Уильям пошел к своему столу, на котором аккуратными стопками лежали квитанции. В чем состояла работа, и так ясно, но Уильям пустился в подробные объяснения, а Виола терпеливо выслушала его.
– Рабочие принадлежности Крэмптона должны тебя устроить, – пробормотал Уильям и открыл ящик.
Виола заморгала. Интересно, что из вещей могло бы ей понадобиться для работы? Она рассмеялась, когда Уильям вынул из ящика кожаный передник, козырек для глаз и нарукавники.
– И все это он надевает для работы? – спросила она.
– А как же иначе он мог бы все время сохранять невероятно чистый вид? Он и с апачами дерется таким же манером.
Виола надела на себя все чем Крэмптон защищался от грязи, и посмотрев на свое отражение в оконном стекле, фыркнула. Ее матушка и Джульетта упали бы в обморок от ужаса, если бы им пришлось появиться на людях в таком виде. Однако ее красивое новое платье должно оставаться в приличном виде.
– Сара одобрила бы аккуратность, но никак не фасон одежды, – заметила она. – У нее, знаешь ли, очень строгие понятия.
– Постараемся, чтобы она не видела тебя в таком виде. Лучше избегать ее неодобрения.
Виола скосила на него глаза, но не спросила, как он догадался. Может быть, за три месяца, что им суждено провести вместе, между ними возникнут такие дружеские отношения, что они смогут откровенно разговаривать и на подобные темы.
Вскоре она уже с головой ушла в бумаги, напевая песенку Стивена Фостера о лебединой реке, а Уильям работал за другим столом. Ободренная его спокойным молчанием, она спросила:
– Уильям, а ты часто думаешь о железных дорогах?
– Полагаю, так же, как и все остальные. А что?
– Тебя не пугает, что из-за них ты можешь лишиться своего бизнеса?
– Нет, не пугает.
Виола удивленно заморгала. Большая часть погонщиков, даже капитаны речных судов уверены, что железные дороги отнимут у них все.
