Барбара Смит - Огонь в твоем сердце
Оливия вскинула брови:
— Очень странно, что Стокфорд отказался оттого, чтобы ты присматривала за девочкой, пока она здесь гостит.
— Я всегда думала, это потому, что Эбби-Стокфорд хранит столько печальных для него воспоминаний, — сказала Инид.
— За три года он наверняка успокоился, — как всегда разумно предположила Оливия. — Мы все потеряли мужей и все же собрались с силами и продолжаем жить. Вот что должен делать каждый перед лицом трагедии.
— Я абсолютно с тобой согласна, это ненормально горевать так долго, — медленно произнесла Люси, вспомнив, как быстро Майкл ушел от нее вчера, когда она заговорила о Грейс. — Сначала у меня было странное впечатление от их брака. Как будто он что-то недоговаривает. Что-то очень плохое.
Инид наклонилась вперед, ее карие глаза расширились и заблестели.
— Что же, Люси? Что ты имеешь в виду?
— Ну, вы же знаете, если даже брак начинается, как волшебная сказка, то не всегда имеет счастливое продолжение. — Вся троица одобрительно закивала, соглашаясь. — У Майкла и Грейс были романтические бурные отношения.
— Он увел ее у Брендона, — сказала Оливия, отчетливо проговаривая каждое слово. — Мой внук слишком долго тянул с предложением.
— Майкл безумно любил ее, — сказала Инид. — Когда леди Грейс заходила в комнату, его лицо просто сияло.
Люси закивала, все больше расстраиваясь.
— Тогда почему он все время злится, когда я вспоминаю ее имя? Почему он отворачивается от меня, как будто что-то скрывает?
— Мужчины часто прячут свою боль за злостью, — сказала в ответ Оливия. — Честно говоря, мужчины всегда предпочитают прятать свои чувства.
— Майкл обычно искал у меня поддержки, — Люси все больше нервничала, — но эта трагедия совершенно его изменила. Он отвернулся от всех, кроме Эми.
— Тогда вопрос стоит так, — заключила Оливия, — почему он избегает этих мест, если не из-за горя?
— И почему ограждает от тебя Эми? — негодующе добавила Инид.
Сердце Люси сжалось, она сделала глоток из бокала, вновь обращая свой взгляд к маленькой девочке с копной сияющих медных волос, которая прыгала и резвилась, пока Вивьен пыталась отряхнуть траву со своего белого фартука. Затем обе взялись за руки и побежали к леди. Их лица сияли от счастья.
— Не знаю, — с грустью в голосе произнесла Люси. — Но я хочу во всем разобраться. Пройдет немного времени, и я оставлю Эми здесь со мной.
— Как? — удивилась Оливия. — Стокфорд непреклонен в своем решении держать девочку у себя.
С едва заметной улыбкой на лице Люси сделала знак, чтобы ее подруги наклонились ближе.
— Так вот, дорогие Розочки, слушайте внимательно. У меня есть план.
Глава 12
Пригоршня звездной пыли
Майкл терпеть не мог, когда его дурачили. Ему было ужасно неприятно осознавать тот факт, что он увиливал от своих обязанностей. А больше всего его раздражало то, что он упустил возможность разоблачить цыганку.
Упершись кулаками в бедра, Майкл смотрел, как высокий двухколесный экипаж исчезает в сумрачном свете. В воздухе чувствовалась осенняя прохлада, но Майклу было совсем не до этого. Двое здоровых стражников увозили Тадиуса Тремейна, закованного в железные кандалы, в местную тюрьму, где он будет находиться до судебного разбирательства.
Вивьен действительно ничего не крала, а преступником оказался его собственный управляющий.
Этим утром после того, как Майкл отправил Тремейна уладить небольшие разногласия с соседями по поводу границ, он тщательно просмотрел все бухгалтерские книги. Затем он объехал всех своих наемных рабочих, оценивая и записывая их нужды, беды, разрушения и планируя возмещение убытков и необходимые восстановительные работы.
С течением дня ярость Майкла все возрастала. Херрингтоны были далеко не единственной обманутой семьей. Его рабочих наглым образом обворовали, украв честно заработанные гроши немного здесь, немного там, но вполне достаточно, чтобы, даже не подталкивая к забастовке, довести их до состояния нищеты. Оказывается, Тадиус Тремейн снабжал рабочих плохими инструментами, отказывался ремонтировать их дома, в несколько раз увеличивал ренту и понижал зарплату. К тому же он очень умно управлялся с бухгалтерскими книгами, чтобы скрывать следы своей преступной деятельности.
К тому времени как управляющий вернулся, у Майкла уже было достаточно доказательств, чтобы обвинить его. Тремейн, разумеется, все отрицал, негодующе вертя головой. Но лишь до тех пор, пока Майкл не обнаружил приличную кучу золотых монет, спрятанных под одной из деревянных половиц пола в доме управляющего. Только тогда мошенник с лицом, похожим на мордочку крота, поспешил раскаяться, что-то невнятно бормоча. Моля о милости и прощении, он прикрывался тем, что деньги были крайне нужны для его больной матери в Уэльсе.
Майкл презрительно выслушал эту историю. Были и другие вещи, которые он обнаружил в скромном жилище управляющего — это и серебряные столовые приборы, и икона, и тяжелые золотые подсвечники. Все те вещи, в воровстве которых он обвинял Вивьен.
Там же он нашел золотые карманные часы, огромный чемодан, туго набитый модной одеждой, и потрепанную брошюру о Соединенных Штатах Америки, земле надежд и возможностей.
Но вместо этого Тадиус Тремейн отправится в далекую Австралию.
Позади Майкла послышался шорох. Повернувшись, он обнаружил всех слуг, столпившихся у открытых дверей. Лакеи, служанки, повара, придворные стояли в сумрачном свете факелов с широко открытыми глазами. Некоторые отступили назад, будто хотели спрятаться от глаз Майкла. С низко опущенными головами, бегающими глазами, они что-то невнятно и несмело бормотали.
Майкл нахмурился. Они не должны бояться увольнения.
— Вам не нужно бояться, — произнес он, — виноват только Тремейн.
Миссис Барнсуорт сделала несколько шагов вперед, руки ее были скрещены на пышной груди.
— Мы услышали новости, милорд, — сказала домработница, — и хотели бы сказать… спасибо, что избавили нас от него.
Остальные замахали в воздухе кулаками, одобрительно бормоча и кивая головами.
Майкл подозрительно спросил:
— С кем-нибудь из вас Тремейн обращался плохо?
— Он был очень жадным, милорд. Он правда занижал нашу плату.
Майкл ругнулся себе под нос.
— Вам нужно было сообщить об этом мне.
— Мы думали, вы нам не поверите, милорд, — пропела служанка, ей было не больше двадцати. Заметив на себе всеобщее внимание, она зарделась и замолчала, спрятав лицо в фартук.
Дворецкий посмелее прочистил горло и добавил:
— Дейзи имеет в виду, милорд, что мистер Тремейн говорил, что действует от вашего имени.
