Барбара Смит - Огонь в твоем сердце

— Ты имеешь в виду задаривать тебя подарками или, еще лучше, драгоценностями?

Она покачала головой:

— Я имею в виду обращаться со мной вежливо и галантно, а не хватать и приставать, — Майкл еще больше нахмурился:

— Я не приставал к тебе.

— Тогда как ты назовешь тот случай в замке?

— Удивительная прелюдия. Пока ты не передумала.

— Ты не дал мне выбора. Ты слишком тупоголов, чтобы увидеть свои собственные недостатки.

— Опять, — недовольно продолжал Майкл, — ты просто придираешься к мужчинам. Этот твой Януш, должно быть, грубиян и неряха.

Вивьен напряглась. Почему Майкл его вспомнил? Может, он… ревнует? Она расплылась в мечтательной улыбке, чтобы еще сильнее досадить Майклу.

— Позволь поправить твою ошибку насчет Януша, — сказала она, намеренно ласково произнося это имя, — он прекрасный человек с замечательным характером. И, честно говоря, он гораздо больший джентльмен, чем ты.

Майкл стиснул зубы.

— Неужели?

— Именно так, — беззаботно отреагировала Вивьен. — Вы, аристократы, совсем мало знаете о настоящем рыцарском поведении.

— А Януш знает?

— Конечно. Ты же не думаешь, что меня может заинтересовать мужчина, который плохо обращается со мной, не так ли?

Вот так. Пусть знает, что ее нужно уважать, а не приставать.

Майкл в задумчивости прикрыл глаза.

— Так ты думаешь, что цыган более умело ухаживает за женщиной, чем благородный джентльмен?

— Да, без сомнения.

Довольно неожиданно Майкл взял ее руку и поднес к губам. Он нежно поцеловал ее, заставив Вивьен вновь почувствовать прилив страсти. Разумеется, она спрятала свои истинные чувства.

Затем он встал в полный рост, от его ухмылки веяло зловещим продолжением.

— Ну что же, если ты хочешь ухаживаний, ты их получишь. Но в итоге, дорогая моя, я жду вознаграждения.

— Ах, молодость, — вздохнула Инид, — какие они живые и энергичные. Сразу хочется, чтобы снова было восемнадцать.

Розочки сидели на солнышке в саду у Дауэр-Хаус. Укутавшись в шали, чтобы спрятаться от холодного утреннего воздуха, они наблюдали, как Вивьен и Эми играют в прятки. Отголоски их смеха наполнили сердце Люси умиротворением.

— Когда тебе было восемнадцать, — довольно сухо заметила Оливия, — ты была глупа и импульсивна.

— Так же как и ты, — кисло отреагировала Люси, поворачиваясь к своей подруге, морщинки на ее лице все еще хранили надменную элегантность. — Как все мы. А помнишь бал в Лэндздоуне?

Оливия фыркнула, а Инид захихикала. Люси знала, что эти двое никогда не забудут тот романтический, но унизительный вечер.

— Да, мы были тогда такими проказницами, не так ли? — Пухлое лицо Инид озарила довольная улыбка. — И разумеется, мы были самыми прелестными леди на балу.

— Все восхищались нами, — согласилась Люси, наклоняясь, чтобы чокнуться бокалами с остальными, после чего они пригубили шерри.

— Но ведь не поэтому все глазели на нас, — осадила подруг Оливия, — мы сами из себя сделали посмешище. Не понимаю, как только вы сумели втянуть меня в такую пошлую аферу.

— О, не будь такой сварливой, — проговорила Инид, — никто из нас больше и не посмотрит на пудру, это уж точно.

— И уж, конечно, никому из нас не искупить этого позора.

— Леди, давайте не будем ссориться, — предложила Люси, поставив стакан на железный подлокотник кресла. — Как же мы были наивны, что напудрили соски, пытаясь их скрыть под платьем. Но мы же не знали, что в зале будет так жарко и мы все вспотеем.

— Это правда, — вздохнула Оливия, — если бы мы догадались одеть корсеты, то ничего не проявилось бы на белых платьях.

Люси улыбнулась:

— И никто не стал бы называть нас Розочками.

Инид наклонилась к подругам, ее глаза бегали:

— Чарльз первым заметил, помните? И тут же предложил Люси выйти за вето замуж. Преклонив одно колено, перед всем залом.

— Да, — пробормотала Люси. Давно забытые радости и печали всплыли в ее памяти. — В любви нам всем тогда повезло.

Инид глубоко вздохнула.

— Я тогда впервые танцевала с Говардом. Он был такой застенчивый, что ему никогда не хватило бы смелости подойти ко мне, — Инид снова захихикала, — пока он не увидел мои «розочки».

— Едва ли он был слишком робким, — насмешливо заметила Оливия, — наутро ты уже носила его ребенка. — Суровое выражение ее лица сменилось улыбкой. Не насмешкой, а искренней улыбкой былых воспоминаний.

— Ты ведь тоже влюбилась в тот вечер. — Люси погладила руку Оливии, покоящуюся на рукоятке трости. — В блистательного лорда Фейвершема, который клялся, что никогда не женится, потому что ни одна женщина не была достаточно хороша для него.

— У Родерика было нечто большее, чем просто очарование. — Взгляд Оливии устремился в никуда, будто она вернулась в прошлое. Но в этом взгляде угадывалась и печаль, печаль, которая разбила сердце Люси.

С уверенным воодушевлением она подняла бокал и произнесла очередной тост:

— Должна сказать, я вполне удовлетворена тем, как повернулась моя жизнь. Определенно. Если бы тот вечер прошел иначе, я, возможно, вышла бы замуж за кого-нибудь другого и тогда не сидела бы здесь и не смотрела на мою милую правнучку.

Оливия печально улыбнулась:

— Люси, ты всегда умудрялась во всем находить что-нибудь хорошее.

Некоторое время Розочки молчали, попивая вино и наблюдая за маленькой девочкой и юной женщиной, кувыркающимися в траве. На этот раз они кружились в какой-то замысловатой игре и вскоре, смеясь, упали друг на дружку.

Инид повернулась к Люси, и ее лицо приняло серьезное выражение.

— Эми такая прелестная маленькая девочка. Как жаль, что она потеряла мать в таком нежном возрасте.

— Вот и еще одна причина, чтобы Вивьен с Майклом поженились, — продолжила тему Оливия. — Кстати, как продвигается их роман?

— Думаю, неплохо, — сказала Люси. — Каждое утро они ездили на лошадях. А сегодня он послал ей несколько книг.

Не бог весть какой страстный подарок, но она была очарована. Да, и она укусила его, значит, он, должно быть, пытался ее поцеловать.

— А возможно, он пытался добиться кое-чего более неприличного, — горя любопытством предположила Инид. — Вы не думаете, что он уже переспал с ней?

Оливия стукнула тростью о камни:

— Если этот негодник осмелился сделать это, он женится на ней немедленно. Уж я за этим прослежу.

— Мой внук благородный человек, — резко заметила Люси. — И если уж он покусился на ее невинность, он поступит как подобает.

— Кстати, где сегодня наш мальчик? — поинтересовалась Инид.

— Пытается заняться хозяйственными делами, — ответила Люси, — но он оставил вместо себя сторожевого пса. — Она показала рукой со стаканом шерри в сторону мисс Мортимер, которая сидела на скамье в противоположном конце сада и плела кружево. — Мне бы хотелось ненавидеть эту женщину, но она такая… такая милая. И Эми без ума от нее.