Барбара Картленд - Пронзенное сердце
Она не чувствовала особой уверенности в том, что лорд Колуолл освободит ее еще до захода солнца, хотя всеми силами пыталась убедить себя в этом.
Прикинув, когда она выехала на прогулку, Наталия решила, что сейчас половина одиннадцатого утра. Сомнительно, чтобы лорд Колуолл вернулся домой раньше полудня.
По-видимому, его уже будет ждать письмо капитана Свинга, где тот сообщит о своей заложнице.
Наталия не осмеливалась предположить, как разгневается лорд Колуолл, более того, со вздохом подумала девушка, он наверняка решит, что во всем виновата именно она!
Возможно, она совершила глупость, подъехав к амбару, но откуда ей было знать, что там привязана чужая лошадь?
Теперь легко сожалеть о том, что она отказалась взять с собой грума, но ведь в ее планы входило нагнать лорда Колуолла и, как прежде, провести с ним все утро.
Наталия опустилась на пол и постаралась сосредоточиться, но ей мешала стоявшая перед глазами ухмыляющаяся физиономия капитана Свинга. Она не могла забыть насмешки, которой он встречал все ее попытки отговорить батраков от противозаконных действий, его самоуверенного вида, свидетельствовавшего о решимости устроить лорду Колуоллу массу неприятностей.
"Какой же он ловкий, — сказала себе Наталия. — Везде, где бы он ни появлялся, батраки восставали против своих землевладельцев, поджигали стога и ломали машины. А после этого он сразу же исчезал, и никто не мог его поймать".
Девушка полностью соглашалась с его утверждением, что батраки терпят лишения, однако она была уверена, что подобные методы борьбы с несправедливостью не приведут к успеху.
Возможно, некоторые фермеры и уступали под давлением угроз, но большинство землевладельцев сопротивлялись и призывали на помощь войска и власти. Разве способна кучка ограниченных батраков противостоять такой силе?
Однако ее не покидало чувство, что во всем случившемся есть доля вины лорда Колуолла.
Трудно было выбрать более неподходящий момент и время года для покупки молотилки.
Правительство очень обеспокоено волнениями в Кенте, Суссексе и в других южных графствах, а известие о том, что восстание ширится и распространяется на запад, только подстегнет его к более жестким мерам по отношению к мятежникам.
Наталия вспомнила о батраке по имени Легг, которого приговорили к смертной казни. Она не сомневалась, что и лорд Колуолл не будет особо церемониться с теми, кто являлся зачинщиками поднявшихся в его поместье волнений.
"Мне надо выбраться отсюда! Я просто обязана!"— сказала себе девушка.
Она опять принялась отдирать закрывавшие окно доски и еще раз убедилась, что это ей не под силу.
Каждая доска была прибита несколькими длиннющими гвоздями.
Предположив, что, возможно, стоит позвать на помощь, она тут же отбросила эту мысль, осознав бесполезность подобных действий: сквозь щели между досками были видны пустынные поля, простиравшиеся до самого горизонта.
Кроме того, в это время года все полевые работы уже закончены, так что маловероятно, чтобы кто-то оказался поблизости. Более того, она была уверена, что батраки будут слепо следовать указаниям капитана Свинга и даже не подумают вызволить ее.
Ей больше ничего не оставалось, кроме как сидеть и ждать, когда лорд Колуолл уступит требованиям капитана Свинга, который, добившись желаемого, исчезнет, предоставив несчастным батракам расплачиваться за его преступления.
"Надо молиться", — подумала девушка.
Она села и поудобнее устроилась в углу.
Помолившись, Наталия обнаружила, что в своих размышлениях как-то незаметно переключилась на своего Рыцаря. Ведь когда она представляла себя в подобных ситуациях, он всегда приходил ей на помощь и спасал ее.
"Капитан Свинг и есть тот самый дракон", — пришла к выводу Наталия.
Она вспомнила, как Тимоти, уютно примостившись возле нее, с восторгом слушал сказку о Рыцаре в сверкающих на солнце доспехах, который победил страшного дракона.
А ведь она надеялась, что сегодня узнает, как решится судьба мальчика, согласятся ли кузнец и его жена усыновить малыша.
И совершенно непроизвольно Наталия принялась придумывать сказки, которые будет рассказывать своим детям.
Как же им понравится замок, размышляла она. Доспехи, висящие на стенах, только разожгут их воображение, они будут представлять, как их предки шли в бой и совершали подвиги.
Мысли о детях опять вернули ее к лорду Колуоллу. Как же он красив, как умен!
"Когда я увижу его светлость, дала себе слово Наталия, — то обязательно расскажу, как спешила найти его".
Ее охватило радостное возбуждение, как и в тот момент, когда она выезжала из замка.
Он поймет, почему она так торопилась, и его глаза внезапно загорятся внутренним светом, с его лица исчезнет хмурое выражение, а красивый лоб разгладится от морщин.
Он поцелует ее — и исполнится ее мечта!
Больше всего на свете девушке хотелось ощутить прикосновение его губ, ласку его рук! Она знала, что испытает райское блаженство, когда окажется в его объятиях.
— Я люблю его! Я люблю его!
Эти слова, произнесенные вслух, эхом отразились от мрачных стен.
— Я люблю его!
И опять ее мелодичный голос наполнил жизнью крохотную комнатку.
Настанет день, и он полюбит ее. Настанет день, и она даст ему счастье, и тогда он забудет леди Клариссу и связанные с ней страдания.
Наталии стало казаться, что часы превратились в вечность. К полудню она почувствовала голод.
Она с сожалением вспомнила, что отказалась от завтрака, и столь изысканные блюда остались нетронутыми только потому, что у нее было плохое настроение.
Час спустя Наталия поняла, что солнце село, так как комната постепенно погружалась во мрак.
С каждой минутой воздух становился все холоднее, и она опять принялась ходить по комнате — десять шагов туда, десять — обратно. Однако мороз уже успел проникнуть под короткий бархатный жакет.
Теперь девушка с благодарностью вспоминала Эллен, настоявшую на том, чтобы она одела шарф. Решив, что газовая вуаль не согреет ее, Наталия давно уже сняла шляпку, чтобы было удобнее опереться головой на стену.
Вперед-назад! Сесть-встать!
Наталия знала, что нельзя останавливаться ни на минуту, но через час поняла, что устала — устала от пребывания в замкнутом пространстве, от навязчивого запаха старения, пыли и плесени!
И от одиночества, и от неизвестности.
"А вдруг, — подумала она, — его светлость решит бросить вызов мятежникам? Вдруг он откажется выполнить их требования?"
Подобная мысль не приходила ей в голову. Она предполагала, что, даже несмотря на свою ярость, лорд Колуолл не оставит жену в руках капитана Свинга.
