Моника Бернс - Прекрасная куртизанка
— С Наджой вы далеко не уедете. Ее имя означает «бегство», но она скачет медленно.
Она подпрыгнула на месте, услышав знакомый голос, и едва не вскрикнула от неожиданности. Обернувшись, Аллегра увидела Шахина, выходящего из тени. Она была близка к свободе, и вот у нее отнята последняя надежда.
— В таком случае скажите мне, какая из этих лошадей самая быстрая. Я хочу добраться до Марракеша до рассвета, — сказала она сквозь зубы.
— Тогда вам следовало взять Тарека, но я не уверен, что вы справитесь с ним. — Он кивнул в сторону большой рыжей лошади, на которой ехал сам сегодня. — Да и стоит ли?
Он говорил это с такой спокойной убежденностью, что Аллегре захотелось выцарапать ему глаза. Она собиралась лишь вернуться в Марракеш, а затем — в Англию. Нельзя терять уверенности, в ее нынешнем положении это было самым важным. Аллегра не собиралась рассказывать Чарлзу, что человек, которого он разыскивает, жил в пустыне. Но убедить в этом Шахина не представлялось возможным. В ярости она бросила уздечку в его руки.
Не беспокоясь о том, что он мог сказать или подумать, Аллегра направилась к шатру. К его шатру. Она вдруг задала себе вопрос: где ее стражник будет спать сегодня ночью? Но она постаралась быстро избавиться от этой мысли. Ее не должны волновать такие детали. Это не ее проблема. Если он собирается и дальше удерживать ее здесь, то ему придется расстаться на какое-то время со своим шатром. Она споткнулась о кол, к которому крепился полог, и едва не упала.
Сильные руки подхватили ее, и ей показалось, что ее тело обжег горячий луч солнца. Высвободившись из его объятий, она пошла быстрее. То, что он держал ее здесь против ее воли, было очень плохо. Но то, что ее тело так реагировало на этого мужчину, было еще хуже. Это просто сводило Аллегру с ума. Она ворвалась в темноту шатра и снова споткнулась. На этот раз ей под ноги попалась подушка.
— Черт возьми! — воскликнула она, восстановив равновесие.
— Ваш темперамент соответствует цвету ваших огненных волос.
Его глубокий голос воздействовал на все органы ее чувств. Она быстро обернулась и посмотрела на Шахина. В небольшую щель, где стены не совсем плотно прилегали друг к другу, проникал лунный свет, и Аллегре было нетрудно рассмотреть его высокую, крепкую фигуру. Он заговорил о ее волосах, и она быстро подняла руку и притронулась к своей голове. Ее пальцы заскользили по коротким, торчащим в разные стороны клочкам волос.
— Вы хотите сказать, что он соответствует тому, что осталось от них? — проговорила она, ощутив горечь на губах.
Разумеется, он не нес ответственности за то, что сделала Рана, но все свое негодование и ненависть она тем не менее собиралась выплеснуть на него.
— Они отрастут, дорогая.
Он шагнул к ней и попытался погладить ее по голове, но она тут же оттолкнула его руку.
— Вы мой тюремщик, но это не дает вам права прикасаться ко мне. А теперь уходите.
Он замолчал, выражение его лица снова стало непроницаемым. Он наклонился к ней, и было видно, что его челюсть напряглась. Исходящее от него тепло проникало в ее тело. Она вдохнула в себя запах кедра, и ее сердце учащенно забилось.
— Вы забываете, что это мой шатер.
Эти слова он произнес очень мягко, но Аллегра почувствовала в них повелительные нотки. Шейх недоволен, что она покусилась на его собственность?
Аллегра была крайне расстроена. Ей хотелось кричать и сказать ему что-нибудь неприятное, потому что он отказывался освободить ее. Никогда в жизни она не встречала такого мужчины! Он то проявлял нежную заботу, то тут же становился высокомерным и начинал командовать. Как ей уговорить его отпустить ее? Размышляя над этим, она тяжело вздохнула. Как же глупа она была! Решила, что может контролировать ситуацию, прибегнув к своим чарам. Она ведь знала, как доставить удовольствие мужчине, как соблазнять, как добиться того, что она хотела.
Собственные мысли пугали ее, она не знала, на что решиться. Раньше она никогда не пыталась манипулировать своими любовниками. Ей это было ни к чему. А почему бы сейчас не соблазнить этого мужчину? И тогда он обязательно отпустит ее. Вот оно — решение, лежащее на поверхности.
Она хотела его.
Несмотря на то что он отказывался предоставить ей свободу, она по-прежнему хотела его. Стой ночи во дворце султана она мечтала о его ласках. Если она соблазнит его, то станет свободной. И заодно удовлетворит свое желание. Вопрос заключался в том, устоит ли Шахин перед ее чарами. Он умел бороться с искушением, хотя ему это давалось нелегко.
Она знала, когда мужчина хотел ее, и Шахин не слишком отличался в этом от других. Он хотел ее. И буквально вожделел ее. Надо только, чтобы Шахин захотел получить удовольствие. Судя по тому, как он повел себя в садах Агдала, соблазнить его было не так уж трудно. Она повернулась к нему спиной и сняла с себя рубашку. За ее спиной послышался тихий звук — он резко вздохнул.
— Ничего себе.
Услышав, как он прошептал эти слова, Аллегра улыбнулась. Она постаралась скрыть свою радость, обернулась через плечо и посмотрела на него:
— Вы что-то сказали?
— Я молчу.
— Если вы не собираетесь отвозить меня в Марракеш, то я ложусь в постель. — Она бросила рубашку на пол и взялась за веревочку, на которой держались ее шаровары. — Предпочитаю спать без одежды.
Когда она стала стягивать шаровары, послышался еще один резкий вздох. Большие теплые руки помешали ей осуществить задуманное. Шахин обхватил ее и притянул к себе. Мягкая шерстяная ткань скользнула по ее обнаженной спине, крепкие мышцы прижались к ее телу. Он мешал ей раздеваться, и она не стала сопротивляться.
— Кажется, вам нравится дразнить меня, дорогая, — проговорил он.
— А вы играете с огнем. — Она расслабилась, позволив ему плотнее прижаться к ней. — Забываете, кого держите в своей тюрьме.
Он рассмеялся, его теплое дыхание коснулось ее плеча.
— Я был бы дураком, если бы не помнил об этом.
— Полагаю, что вы достаточно умны.
Она улыбнулась, когда его рот коснулся ее уха. Он стал водить рукой по ее шее и плечам. Хотя его прикосновения были легкими, они заставили ее задрожать.
— Вы правы, — пробормотал он. — А еще я знаю, когда мной пытаются манипулировать.
Захваченная врасплох замечанием, она замерла в его руках. Потом быстро вырвалась из кольца его рук и повернулась к нему лицом. Аллегра с неохотой признала, что могла соблазнять его только потому, что он позволял ей делать это. Из-за падающей тени она не могла разглядеть выражение его лица, но видела, что его губы сложились в резкую полоску, выражавшую решимость.
